Прошли три первых зимних месяца нашей службы, и мы вполне свыкнулись с местными традициями 4-го взвода 1-й ИСР. Правда, среди нас, духов, продолжались разборки, поощряемые дедами. В общем, чтобы выстоять в тех условиях, нужно было уметь думать головой, проявлять упорство, и бить, бить, бить. Выстояв несколько раз в разного рода "загрузах", ты занимал определенное уважение и положение среди своего "духовского" призыва, да и деды, тебя уже не так трогали.
Команда на Москву
В конце зимы было объявлено о том, что формируется команда, в количестве десяти солдат, для поездки в Москву с целью обучения профессии "плиточник". Ходили слухи о том, что обучение будет проходить на одном из гражданских УПК. Кое-кто, даже обрадовался такой неожиданной возможностью "посачковать" от диких балаклавских нравов. Набор кандидатов был, только от нашего осеннего, духовского призыва. Записалось много желающих, но от их числа были отобраны пять человек, остальных, пять - набрали из 2-й ИСР. Старшим команды был назначен, наш "балаклавец", командир 4-го отделения, младший сержант Токмаков (Фазан). Солдат его отделения, временно, раскидали по другим. 1 марта пять человек в полной парадной форме, довольные и счастливые предстоящей поездкой, под командованием Фазана убыли в Симферополь...
Несколько, забегая вперед, скажу, что этим ребятам реально не повезло. Вместо гражданского УПК, они прибыли в "шуруповский" отдельный строительный батальон Войск правительственной связи КГБ СССР. В Москве "шурупы" занимались отделочными работами большого девятиэтажного дома, и видимо считались ценными специалистами. Так, вот, прибывших наших ребят "прикрепили" учениками к "местным" дембелям. Поселили их тоже в "шуруповской" казарме.
Фазан, сразу же сдал свою команду, словно рабов: их били, унижали, заставляли делать всю самую тяжелую работу на стройке. Фазан, самоутверждаясь, продолжал пить водку с местными сержантами, деньги на которую им зарабатывали наши "ученики". Через два месяца вернулись обратно в Крым затравленные и забитые люди, но с выданными "корками" мастеров-плиточников. Я потом, и не видел, чтобы они выполняли эту работу.
Из князи в грязи
В нашем ОИСБ стало модным присылать к нам во взвод "зарвавшихся" старослужащих "на лопату". Попасть к "Бабе Клаве" для них, это было ужасным падением. Всю службу просидевшие в теплых, блатных местах в хозводе, автовзводе, комендантском отделении и пр., они очень быстро опускались и деградировали. Нам молодым "волчатам" приспособившимся к закону "джунглей", давался, буквально "зеленый свет" в отношени действий против них. Со стороны, это все, реально выглядело страшно - вновь прибывший солдат или сержант (снятый с должности), стоя перед строем, и слушал о том, что "он, не дед". С ним можно было делать все что угодно, и кому угодно. Были случаи, исключения, когда человек, все-таки доказывал свою состоятельность кулаками. Но очень редко. Они были одиночки в глубоко враждебной среде.
В один из мартовских дней, вернувшись в казарму с объекта, я увидел в своем отделении нового солдата. Это был наш дед, Пишко, родом из киевских мест. Невысокий, весь лоснящийся, с мягким украинским акцентом, казалось, он еще плохо понимал куда попал. Пишко служил в Симферополе на продовольственном складе, вел тихую и уютную жизнь: много и вкусно ел, много спал, завел себе "дивчину" из местных и готовился в недалеком будущем, при полном пограничном параде уехать к себе в Киев. Но тут случилось непридвиденное: он что-то не поделил со складским прапором и нахамил ему. Прапор не долго думая нажаловался, своему другу-собутыльнику командиру хозвзвода. И Пишко в момент очутился в гостях у "Бабы Клавы".
В этот вечер меня к себе подозвали замок Коханыч и мой комод Яблочко. -Слушай, начал разговор Коханыч,- вот у Яблочко чепушила один появился. Видел? -Видел,- ответил я. -Ну, так давай покажи, чего ты стоишь со своим дружками. Гляди. Пишко киевлянин. Его земляки трогать не хотят. Ну и пусть. Так, вы его должны чморнуть. Как - это ваша фантазия. Че хотите с ним делайте, отмажем, да и впрягаться за него никто не будет. Только по голове сильно не бейте. Все понял. -Понял. - Тогда действуй. Все это время, Яблочко, только понимающе кивал. Иду к своим и объясняю установку сержантов. У всех разгораются глаза, еще бы "загасить" старослужащего. Обговариваем план и решаем действовать вчетвером. После отбоя спальное помещение полупустое. Дембеля уходят бухать и петь песни под гитару в спортзал, деды еще моются в душе, там же и Пишко. Я подхожу к кровати Пишко и ложусь на нее, трое товарищей затаились рядом. Наконец, появляется Пишко с полотенцем перекинутым через плечо и с мыльницей в руке. Останавливается, и вглядывается в полумрак, в мое лицо. -Тюю, ты душок на дедушкиной постели лежишь. Счас я тебя проучу,- тихо говорит он, наклоняясь близко ко мне. Этого момента я и ожидал. Резко хватаю его за руки и тяну на себя. Один товарищ сзади захлестывает ремень на его шее, а двое других, нещадно бьют, что есть силы по телу. Пишко, замычал, как-то быстро обмяк, и тяжело опустлся на пол. Посмотрели, нормально, придушили малость. Все тихо. Быстро расходимся. Утром перед строем замок объявил, что Пишко "не дед".-Ты, теперь Пивко,- под общий смех добавил Коханыч. Через неделю затравленный и постоянно унижаемый, он попытался "вскрыться". Ему повезло - увезли в Симферополь, и больше мы его не видели.
Не имея опыта работы на строительстве, они назначались на выполнение самых тяжелых и неквалифицированны работ. Травмы от побоев, бессонные ночи, отмороженные руки-ноги, недоедание, ежедневная тяжелая физическая работа, хождение в старой замусоленой форме сделали их самыми настоящими "неприкасаемыми".
В оформлении использованы фотографии с сайтов: ok.ru, pogranec.ru
Уважаемые читатели! Ставьте лайки, подписывайтесь на канал и делитесь своими воспоминаниями!
