Она нежилась под пальмами, попивая манговый смузи. Солнце целовало кожу, волны накатывали на берег, и вдалеке, где лазурное море встречалось с небом, кричали чайки. Кра-со-та. Она мечтательно вздохнула. Затрезвонил телефон, прервав простенькую иллюзию. «Как вы меня достали, как я вас всех ненавижу», – заиграла в мыслях вечная пластинка, а вслух раздалось:
— Добрый день, с Вами говорит Алёна. Чем могу помочь?
Вышло довольно бодро, прямо как учило строгое начальство. А вот и оно объявилось. Алёна выпрямила спину, выслушала жалобы, старательно изображая участие, покивала, будто тупица–клиент мог её увидеть, и, выдав звонкое: «Всего доброго, до свидания», с облегчением повесила трубку. Наконец-то тишина. Успеть бы ей насладиться, пока снова не…
— Черт, – тихонько ругнулась Алёна, услышав позывные адской машинки.
Старый «кирпичик», на который расщедрился директор, отдавал богам пластмассовую душу каждый вечер, глючил, но утром героически воскресал. Алёна догадывалась: телефон включался только для того, чтобы бесить её. Настойчивый гад. И ни падения на пол, естественно, произошедшие по случайности, ни купания в байховом чае не сломили его волю. Пару раз она порывалась метнуть в него молнию, но господин Максимилиан запрещал колдовать на людях. «Ах, быстрей бы вечер», – сладко вздохнула Алёна, вспомнив ясное солнышко, освещавшее её рутину.
Вот уже пять лет она верой и правдой служила самому красивому и коварному злодею. Не пресмыкалась перед господином, как горбуны с уродливыми рожами, не сходила с ума, как чокнутые фанатики. О, нет! Алёна, в отличие от мерзких приспешников, помогала, направляла, поддерживала, одинаково хорошо справляясь с оплатой счетов и с укрощением фурий. Она делала всё возможное и невозможное, чтобы быт не портил их чудесно-злодейскую сказку.
Вечный рабочий день закончился. Алёна со всех ног помчалась в мрачное поместье на окраине города. Топтание на промерзшей остановке, давка в маршрутке, толкотня в электричке и лазание по сугробам казались пустяками, в сравнении с тем предвкушением, от которого замирало сердце. Алёна стойко сносила все тернии на пути к миру колдовства, к Его вселенной, сотканной из магических изысканий и таинственных открытий. Ах, как она обожала стоять рядом с ним, вдыхать аромат парфюма и зелий, украдкой наблюдать за аристократически бледными руками, ловить взглядом свет Луны, упавший на нос с горбинкой.
— Скоро, Альона, — мурлыкал господин, и в синих глазах вспыхивали огни, — совсем скоро я захвачу этот жалкий мир. Никто не сможет мне помешать. Никто не сравнится с моей мощью!
— Никто, господин, — с придыханием вторила Алёна, и перед её взором проплывали свадьба, темноволосые ребятишки, домик у моря и склоненные в страхе люди. Именно в таком порядке.
Господин в запале детально описывал, как расправится со всеми своими обидчиками, а Алёна трепетала, слушая бархатистый голос и чарующий смех. «У тебя получается все лучше, — отметила она, вспомнив неуверенное хихиканье, срывавшееся с тонких губ на заре злодейской карьеры. — С моей помощью ты завоюешь всю планету. Мы всегда будем вместе»
— Альона, — позвал Максимилиан Темный. — Ты меня слышишь? Или снова фантазируешь?
— Вижу будущее, — улыбнулась та, — Ваши враги повержены и мертвы, повсюду горы трупов, и по ним медленно текут кровавые реки.
Восхитительные глаза господина расширились.
— Серьезно?
— Да, — с жаром ответила Алёна. — И головы, куча отрубленных голов!
Господин почесал затылок, бормоча что-то про женское сумасшествие.
— Сама придумала? — через пару мгновений спросил он и, услышав ответ, добавил, — запиши, понадобится для моей вступительной речи. Ты слишком впечатлительна, Альона. Больше не принимай настойку мандрагоры.
— Слушаюсь, господин.
— «Слушаюсь и повинуюсь, господин Максимилиан, Темнейший маг и чародей, заклинатель Мрака, преемник Грозного бога». Не забывай произносить мой титул целиком. Так звучит солиднее.
— Слушаюсь и повинуюсь, господин, — Алёна запнулась. — Может, пока никто не видит, выберете титул покороче? Боюсь, я перепутаю все эти «заклинатель», «преемник».
— Ты права, — задумался Максимилиан. — Хорошо, тогда остановимся на «Вашем Темнейшестве».
— Шикарно, — ахнула Алёна, но, увидев недовольный взгляд, исправилась, — Ваше Темнейшество.
— Замечательно. Подготовь подвал для церемонии. И принеси побольше свеч.
— А как же магический огонь?
— Не подходит. Свечи создают нужную атмосферу. Запомни, зло кроется в мелочах, нельзя пренебрегать деталями. Иди-иди, скоро полночь. Не хочу пропустить «Дракулу» по телевизору.
«Макс, ты такой романтик, — умилялась Алёна, вышагивая по мрачному коридору. — Мы поженимся, будем вместе смотреть фильмы, играть в шахматы и пить вино. Ты бросишь весь мир к моим ногам, и мы поселимся в этом милом особняке, — она окинула взглядом будущие владения. От паутины, гнилых досок и запустения восторг поубавился. — Сначала сделаем ремонт».
— Альона! — нетерпеливо позвал господин.
Девушка встрепенулась и ускорила шаг.
Весь оставшийся вечер они пытались оживить гомункула, плавающего в пятилитровой банке. Алёна с отвращением смотрела на гнилостно-зеленое существо, с тоской вспоминая хрустящие огурчики, которые солила её бабушка в этой самой посудине. Она надеялась открыть путь к сердцу господина через желудок, но тот не оценил маринад, зато похвалил за самый лучший резервуар для нового оружия. Мутная субстанция за стеклом совсем не напоминала грозную силу.
— Ваше Темнейшество, — осторожно позвала Алёна, — гомункул, кажется, заплесневел.
— Как?! — воскликнул Максимилиан. — Где?
Алёна показала на край банки. Господин схватился за голову:
— Всё пропало! Я никогда не стану самым великим злодеем.
— Ну что Вы, Ваше Темнейшество, — ласково проговорила Алёна, — не рубите с плеча. У Вас всё впереди. Ещё такое зло придумаете, что людишки поседеют от ужаса. Пойдёмте лучше «Дракулу» посмотрим. Хотите, я Вам попкорн сделаю?
Господин кивнул, и Алёна взяла его под локоток, представляя, что они идут не на кухню, а прямиком к алтарю.
— Молодец, у тебя хорошо получается, – немного повеселел Максимилиан.
— Что?
— Иллюзии, – он указал на стены и пол. — Уже крепкий второй уровень: высокая детализация и запах.
Алёна посмотрела по сторонам и смутилась, увидев вместо коридора фруктовые деревья, небо, горы и белую арку. Именно о такой свадьбе она мечтала.
«Когда ты рядом, мне сложно контролировать магию», — мысленно извинилась она, а вслух сказала:
— Я много практиковалась, как Вы и велели.
— Правильно, с твоими способностями я окончательно запугаю смертных.
Максимилиан начал строить злодейские планы. Алёна слушала его вполуха, разглядывая цветы на тонких ветках и наслаждаясь сладковатыми ароматами. «Нет, мы поженимся на пляже», – решила она, и иллюзия, обидевшись, исчезла.
На плите ворчали кастрюльки, рядом кипел чайник, в раковине губка намывала тарелки, и те летели в махровые объятия полотенца, а потом на полку. На столе нож резал овощи, над миской пыхтела перечница, ложка усердно перемешивала салат. Работала вся утварь, только метла в дальнем углу зазывно виляла прутиками перед совком. «Даже у них любовь», – тоскливо подумала Алёна и прикрикнула на сладкую парочку.
Неохотно отпустив Максимилиана, она осторожно подошла к буфету и, пристально следя за ящиками, потянулась к крохотной ручке. Сердце пропустило удар. Деревянная дверца поддалась и приветливо распахнулась, даже не скрипнув. Алёна выдохнула, погладила сговорчивую мебель и взяла пакетик попкорна, дремавший на коробке с хлопьями.
— Хороший мальчик, – похвалила она буфет, а через секунду вскрикнула от боли. — Я сожгу тебя, расколю на щепки! Сдам в детский сад или в психушку, поганая тумбочка!
— Альона, тише, не горячись. Буфет – наша фамильная ценность. Моя матушка любила его всем сердцем и хорошо воспитывала.
«Старая карга, – поморщилась Алёна, – всего год прошёл, как её призрак выгнали, теперь вселилась в ящик и снова портит мне жизнь. Вот найду хорошего экзорциста в Инсте, больше никто нам с Максом не помешает». Она, конечно, не стала громогласно бранить мать господина, сделала глубокий вдох, как учила коуч по отношениям, и подняла попкорн с пола. В деталях представила, как разведёт костёр и кинет в него проклятый буфет. Пальцы покалывало от гнева, когда она срывала яркую упаковку. Прогремели хлопки, в комнате запахло жареной кукурузой. Господин от радости зааплодировал.
— Потрясающе! Совсем скоро ты осилишь магию огня. Помни, главное...
— Думать как пламя и двигаться как пламя, – закончила повеселевшая Алёна. Улыбка Максимилиана исцеляла даже самое отвратительное настроение. — Спасибо, Ваше Темнейшество.
Старинные часы пробили полночь. Господин засуетился и, попрощавшись, поспешил наверх. Алёна вяло поплелась к выходу. Сугробы, прокуренное такси, разбитая лампочка в подъезде и сломанный лифт – дорога в однушку терзала тоскующее сердце и тело. Засыпая под мурчание кота, она думала о своём прекрасном злодее.
— Ваше Темнейшество, — восторженно поприветствовала Алёна, заглянув в кабинет на следующий день. — Зачем спрятались? Я Вас везде ищу.
Она запнулась, войдя в полутемную комнату. Сердце тревожно стукнуло в груди. Во рту появился приторно-сладкий привкус, как бывало всегда перед большой бедой. Или огромным разочарованием.
Пламя свечи красиво обрисовывало Господина, обнимавшего худую, болезненно-бледную незнакомку. Они даже не заметили её появления. “Что это за жертва чахотки?” — шок отступал, а возмущение нарастало при виде маленьких ладоней на сильных плечах, где позволялось лежать только её, Алёнкиным, рукам.
Ей захотелось схватить нахалку за выжженные перекисью волосы и оттаскать по дорогому паркету, но она смогла лишь глупо выдавить:
— Кто это?
Господин дернулся и с волнением поднял голову.
— Альона? Что ты здесь делаешь?
— Меня с работы раньше отпустили, — глухо ответила она, со всей силы сжав в руках пакеты с продуктами.
— Почему не предупредила?
— Там метель. Пожалела ворона, — ответила Алёна, словно очутилась в каком-то дурном сне. Всё казалось совершенно бредовым, ненастоящим. — Я хотела Вам сюрприз сделать.
— Сюрприз? — томно проговорила незнакомка, включившись в разговор. — Душа моя, ты приготовил мне подарок? Ах, как мило, но я же говорила, что юноши вкуснее.
Алёна ничего не понимала в творящемся фарсе.
— Максимилиан, объяснись, — копируя тон его матери, строго потребовала девушка. — Кто. Она. Такая?
Темнейший маг и чародей, заклинатель Мрака, преемник Грозного бога виновато разглядывал паркет, точно нашкодивший первоклассник.
— Агния Давыдовна Щац, — представилась незнакомка, растянув красные губы в самодовольной ухмылке, — невеста Максимилиана Львовича Тёмного. А в чём, собственно, дело?
— Невеста, — повторила Алёна, и пакеты рухнули на пол.
Перед взором пронеслись свадьба на пляже, прелестные темноволосые дети, коттедж у моря, молящие о пощаде люди. В груди что-то треснуло. Глаза запылали, словно к ним поднесли измельченный лук.
— Это правда?
— Альона, ты всё не так поняла. Это простое недоразумение.
В ушах потрескивал огонь. Языки пламени медленно пожирали прекрасное кремовое платье, длинную ажурную фату, семейные фотографии, премилый домик. Оранжевые всполохи отразились в прибрежных волнах. Огонь всё рос и рос, поглощая её счастливое будущее.
— Недоразумение?
Алёна не узнала свой голос. Пальцы обожгло, и пламя затрещало наяву.
Она плохо помнила, что случилось дальше. Оставив предателя — а иначе его назвать язык не поворачивался — бороться с пожаром, она долетела до своей каморки и ураганом закружила по комнатам, скидывая всё, что могло напомнить о Господине. Его порванный галстук, заляпанную зельем бабочку, сломанное кольцо, снимок, настойку, заботливо сваренную для верной помощницы. «Дура! — сокрушалась Алёна, растирая тушь по щекам. — Ну какая же я дура. Как могла ему верить?» Изорвав, измельчив, испепелив вещи, связанные с некогда дорогим повелителем, она двинулась на кухню за эликсиром, исцеляющим все душевные раны. Из алкоголя нашелся только кефир.
— Понимаешь, Барсик, эта скотина запрещала мне пить, — откровенничала Алёна, морщась от кислого вкуса. — Говорил, что спирт вредит магии. А сам, небось, со своей шлёндрой пил и вино, и мартини, и сидр. Я же его так любила, так любила! Свои лучшие годы ему отдала, пахала на работе как лошадь, служила, всё, что просил, делала, а он… Как он мог, козлина? Взял и растоптал меня, даже не извинился.
Кот отчаянно ворочался, пытаясь вырваться из цепкого захвата. Алёна баюкала питомца, будто укачивала свою разрушенную судьбу.
— Мне ведь поплакаться некому. Ни друзей, ни родных не осталось, а всё из-за этого кретина. Говорила мне мама: «Не верь психу», но разве я слушала?
Всхлипы и жалобное мяуканье слились в музыку скорби. Опустошив холодильник, Алёна почувствовала себя значительно лучше. За окном забрезжил рассвет. Кот, освободившись из объятий, мирно спал возле батареи.
— Ты за всё заплатишь, Максик, — икнув, пообещала Алёна. — И когда поймешь, какую девушку потерял, будет уже слишком поздно.
Текст: Надежда Весенняя
#сверхъестественное #злодеи #магия #рассказ #литература #сказка
Если понравился рассказ, ставьте «лайки» — нажмите 👍, подписывайтесь на мой канал, чтобы ничего не пропустить, делитесь рассказом с друзьями.
С удовольствием почитаю ваше мнение и обсужу рассказ в комментариях. Даже простое «спасибо» согревает авторское сердечко ❤️
Я недавно на Яндекс. Дзене, и мне очень нужна ваша поддержка)