29 марта 2020 года, воскресенье
День двенадцатый
Третий пост. Палата № 4. Утро (Равиль, я, Владимир, Анатолий)
1-я смена. На посту Татьяна Викторовна
Утром увиделся в коридоре с подчёркнуто деловым Чёрным Коляном. Ни с чем не сравнимой «офисной» походкой и с чистым листом бумаги он торопливо следовал в направлении своей палаты.
Бумага в нашей больнице, как и в других государственных медучреждениях, была материалом дефицитным, на что я обратил внимание ещё в первые дни своего пребывания. Тогда Татьяна Викторовна не без труда выдала мне для ведения переписки несколько маленьких листочков, нарезанных из запечатанных с оборота больших. Сегодня же после долгих и сопровождаемых неприкрытой лестью переговоров она, к моему удивлению, пожаловала Коляну новый, ещё нетронутый, а следовательно, ещё ослепительно белый и чистый, целый лист бумаги.
Учитывая это обстоятельство, Колян переносил его как можно аккуратнее, держа обеими руками и стараясь не повредить.
— Прокурору писать будешь? — беззлобно полюбопытствовал я.
— Нет, заявление, — уклончиво ответил он и бережно сохранил лист в недрах своей тумбочки.
Писать о Чёрном Коляне сегодня я не собирался, но после короткой утренней встречи подумал, что настало время рассказать и его историю.
Николай Крамской находится в больнице уже более семи месяцев, и неизвестно, сколько пробудет ещё. Живёт ожиданием решения назначенного на май суда, который либо продлит принудительное лечение, либо сочтёт наказание достаточным и, принимая во внимание медицинское заключение, освободит.
У Николая, как и у Равиля, судьба непростая.
По какой причине он оказался в детдоме, Колян не рассказывал, однако совершенно очевидно, что любая — печальная.
По достижении совершеннолетия «получил квартиру на Красной Поляне».* Пусть квартира была не самой лучшей и в удалённом от центра районе, «но её я профукал», — смирившись с потерей, теперь спокойно, без ненужных эмоций объясняет он, хотя и раскрывать подробности не считает нужным.
«Случилось это летом. Деньги от квартиры, правда, немного, ещё оставались, но надо было где-нибудь жить. Шлялся по дачам». На одной из них его задержали.
Колян уверяет, что «просто жил там» и никакого ущерба имуществу не причинил, и я в это охотно верю, являясь непосредственным свидетелем тому, каким непримиримым приверженцем порядка он каждодневно себя проявляет.
Ему, как ни странно, инкриминировали кражу и «определили на лечение в эту больницу, на девять месяцев», — с грустной улыбкой сожалеет Колян, не сообщая деталей процессуальных действий во время следствия и суда.
Если при знакомстве и первое время при последующем общении Колян производил на меня впечатление человека вполне разумного, то постепенно я начал замечать за ним такие элементы поведения (при случае опишу), которые, с одной стороны, выглядят безобидными, а с другой — дают повод усомниться в его психическом здоровье. Не стану утверждать, что это заболевание, но то, что расстройство, — определённо.
«В конце мая или в начале июня после пересуда отпустят», — мечтательно надеется Колян, но моим прогнозам, лечение, скорее всего, продлят.
* Как и упоминавшаяся ранее Серая Гора, Красная Поляна — неофициальное название одного из отдалённых районов Горнозаводска.
Дневник пациента. Запись 098
Начало ← Предыдущая ← → Следующая → Все записи