№32. Грань миров
Ночью Вадиму не спалось от слова совсем. Он думал, что препятствием к встрече будут в основном здешние правила, не хотел ставить Илеору в неловкое положение и ждал подходящего момента. А оказалось, проблема куда глубже. Если королева настолько против, будет еще труднее подобраться. Но почему она так к нему относится? Разве не он, рискуя собственной жизнью, сражался с врагами королевы? Разве не благодаря ему исход этой вылазки значился как «положительный»?
Вадим ворочался на ароматном матрасе до тех пор, пока не отлежал все бока. И тогда он решил выйти на улицу, в надежде развеять гнетущие мысли свежим ночным ветерком. Он спустился со склона немного ниже, где открывался лучший вид на равнину у подножия горы. Небо было чистое, сверкающее, как елочная гирлянда. Такие виды в своем мире Вадим наблюдал только на фотографиях. Млечный путь над головой настолько чистый и яркий, что просматривались даже туманности и далекие звезды, сливающиеся в однородное сияние.
Вадим прилег на траву и вгляделся в глубины космоса. Где-то он слышал, что по расположению Млечного пути на небе можно понять, в какой части земного шара находишься. «Интересно, а вдруг я сейчас в том же месте, где жил у себя? – раздумывал Вадим. – Хотя с чего я решил, что это Млечный путь? Я видел карту этого мира. Материк, на котором я сейчас нахожусь, не похож на те, что были у нас на Земле. Хотя черт знает, как они эти карты рисовали…» В астрономии у Вадима были весьма скромные познания, можно сказать, почти никакие. И сейчас почему-то стало грустно, что он не знает ни одного звездного названия.
Легкий ветер принес с собой запахи незнакомых трав, вокруг стрекотали кузнечики. Погода выдалась последние дни очень теплая. Пожалуй, приятнее было спать на улице. Вадим прикрыл глаза, растворяясь в звуках ночи, и вдруг уловил женские голоса. Один из них принадлежал Данашири, а второй – ее дочери.
Вадим прислушался. Поднявшись на ноги, он обогнул выступ пещеры и оказался на небольшой поляне. У покосившегося дерева сидела королева, а Илеора скакала как резвая козочка от одного куста к другому, от камушка к камню.
– Как много звезд! – восклицала она, подняв голову к небу и кружась в легком танце. – Как много! Я видела всего несколько звездочек из окна своей комнаты. А тут их и не сосчитать!
Вадим медленно приблизился, напрочь забыв слова королевы. Сейчас его беспокоило то, что он видел прежде – безучастный взгляд, бледное лицо. Вадим был уверен – это постарался ее муженек, недаром же Ирлим рассказывал про него ужасы. Но сейчас Илеора прыгала и смеялась, будто не побывала замужем за чокнутым садистом, а так, в магазин за пельменями сходила.
«Разве обычно жертвы насилия не впадают в депрессию? Или принцесса кукухой поехала?» – напрашивались вполне логичные мысли.
Илеора не заметила в своем восторге, как, в прямом смысле слова, наткнулась на Вадима и уперлась ему лицом в грудь. Сообразив, что перед ней чужой, она тихо пискнула и пошатнулась. Вадим подхватил ее.
– Кто ты? – прошептала Илеора дрожащим голосом.
– Это же я, ты что, не помнишь? – удивился Вадим.
Но кажется, у нее еще и память отшибло. Потому что Илеора смотрела совершенно круглыми и удивленными глазами. А потом она прищурилась, взгляд стал резким, холодным. Она грубо оттолкнула Вадима.
– А ну отойди от моей девочки! – раздался голос королевы. – Я не позволю тебе обижать ее.
– Обижать… Госпожа, вы что... как я могу? – удивился Вадим.
Но королева не слушала. Она схватила за руку Илеору и отвела в сторону.
– Не бойся, милая, пока я рядом, он не тронет тебя, – начала она, бережно поглаживая Илеору по голове. – Не отходи от меня далеко.
Вадим опешил. С трудом сдерживаясь, он до боли в ладонях сжал кулаки. Наорать сейчас на королеву в присутствии и без того пострадавшей Илеоры – худшее, что можно придумать. Он молча развернулся и быстрым шагом отправился ко входу в пещеры. Но не к себе. Он решил дождаться возвращения Данашири, притаившись за поворотом у ее комнаты.
Из тени было прекрасно видно, как королева вела побледневшую Илеору. «Что сделал с ней тот мудак? – мрачно думал Вадим. – Да ему сто раз мало сдохнуть!» Но еще больше удивляло, зачем королева нарочно поддерживает в своей дочери страх? Почему не объяснит, что никто теперь не причинит ей вреда, ведь Дагрон мертв? Разве так борются со страхами – продолжая пугать? Даже если бы королева обозвала его грязной челядью и приказала уйти в свой хлев, Вадим не разозлился бы так сильно.
Наверняка надо было уйти и поговорить о случившемся с Ирлимом. Но Вадим был не из тех, кто запросто отступает. Все, на что он надеялся после победы над Дагроном, это поговорить с Илеорой. Но она, кажется, его не узнала. Это потому что он теперь в другой одежде? Или по какой-то иной причине? В нем зарождалось и крепло поистине ослиное упрямство. Все больше и больше он хотел вернуть добрые отношения с Илеорой, хотел помочь. Ему казалось это жизненно необходимым. Причем не только для Илеоры.
Порой случается так, что пройти мимо страдающего существа просто нет сил, будь то брошенный котенок, раненая птица или человек. И проще потратить на лечение этого создания уйму денег, времени и душевных сил, чем оставить умирать. И это вовсе не значит, что спасающий – добрейшей души человек и проявляет особый героизм. Он всего-навсего разглядел что-то похожее на себя в этом несчастном создании. И будто перенося свою боль на другого, старался помочь. Вот так фраза «спасая других, мы спасаем себя» обретает практический смысл.
Прежде с Вадимом не случалось ничего подобного. Он считал себя равнодушным к чужим страданиям и всецело поддерживал идею естественного отбора. А сейчас уцепился за Илеору, словно она была «бездомной кошкой», которую нужно подобрать и спасти. Подумав об этом, Вадим приуныл, стыдясь невесть откуда взявшегося нерационального чувства. Что в этой девчонке? Почему он так отчаянно пытается сблизиться с ней? Что между ними общего? Единственным логичным ответом была идея о собственной душевной болезни. «Я по ходу точно или при смерти в больничке, или в палате с мягкими стенами, – сделал вывод он. – Хотя это довольно увлекательно. Уж если сходить с ума, то пусть это будет приключение». Вадим улыбнулся, подумав, что он конченый оптимист.
Как только за стеной стихли голоса, Вадим подошел к двери и постучал. Выглянула Тиена и с испуганным лицом зашикала на него.
– Скажи королеве, я хочу с ней поговорить, – произнес Вадим.
Та рассеянно кивнула и снова скрылась за дверью. Данашири вышла не сразу. Вадим даже успел задремать, привалившись спиной к стене. Королева подошла и тихо произнесла лишенным всяких эмоций голосом:
– Слушаю.
Вадим вскочил на ноги.
– Что происходит? – начал он, отставив церемонии, о которых все равно имел очень приблизительное представление. – Почему вы потакаете страхам дочери? Вы прекрасно знаете, что я не причиню ей вреда. Иначе зачем бы мне рисковать жизнью?
Вадим ожидал гнева, злой отстраненности, даже то, что она позовет стражу, и был готов к этому. Но Данашири смотрела спокойно с толикой любопытства. Она бегала взглядом по лицу, фигуре, волосам. Королева так беззастенчиво разглядывала Вадима, будто он хряк на выставке сельского хозяйства. И хоть обычно Вадим не придавал значения, как на него смотрят, сейчас ощутил ужасный дискомфорт. Королева точно видела его насквозь, копалась в мозгах и искала самые гадкие поступки.
Хотелось отвернуться, а лучше – опустить взгляд, попросить прощения за беспокойство и уйти. Видимо, такому взгляду учат царственных особ. Они должны вызывать страх и уважение у подчиненных лишь одним своим видом. Но Вадим не собирался сдаваться.
– Почему вы молчите? – надавил он. – А может быть, Ирлим что-то наговорил про меня?
Данашири молчала и продолжала изучающе его разглядывать, а ее взгляд становился холоднее.
– Почему вы говорите Илеоре, что я могу сделать ей что-то плохое? – продолжал наседать Вадим. – Почему...
– Хватит, – оборвала тихим голосом королева. – Илеора достаточно настрадалась, ей нужен покой.
Вадим нахмурился.
– Откуда вам знать, что ей нужно на самом деле? – упрямо возразил он. – Вы не знаете свою дочь, потому что не жили с ней рядом!
– Предлагаешь отчитываться перед тобой? – Данашири скривила губы в презрительной ухмылке. – Ты всего лишь один из тех, кто жаждет женской плоти. Найди себе другой предмет для игр!
Вадим не знал, просто не понимал, как поступить. У него в жизни не было примеров общения с высокопоставленными личностями. А преподаватели, старшие чины в армии, даже босс на работе могли выслушать и дать более-менее адекватный ответ, если поймать их лично. Да, Данашири – королева, но она такой же человек, как и ее стража.
– Да что вы несете? Я бросил все, что у меня есть, лишь бы помочь ей! – королева все больше и больше казалась похожей на самодура Эфимаза. А ведь уговор со стариком был о том, что Вадим поможет Илеоре, а не будет пресмыкаться перед ее мамашей.
Данашири задумчиво сдвинула брови и слегка наклонила голову набок.
– Ирлим говорил, ты рос в горах… – тихо произнесла она, словно ища оправдание его дерзкому поведению.
– Неужели вы не хотите, чтобы ваша дочь нашла свое счастье? – Вадим все еще пытался достучаться до нее. – Почему продолжаете запугивать?
– С кем нашла счастье? Уж не с тобой ли? – королева смерила его презрительным взглядом. – Нет, юноша, иди спать, пока отпускаю по-хорошему.
Вадим сделал к ней шаг.
– Даже если со мной, – возразил он. – Вы не можете ей запретить. Она совершеннолетняя, в конце-концов!
– Довольно! – повысила голос Данашири. – Я была терпелива, но твоя дерзость перешла все границы. Стража!
– Я думаю, страже будет интересно… – он ожидал появление солдата со стороны выхода, но тот появился сзади, точно вышел из стены. Вадима моментально скрутили, поставив на колени. Он узнал эту железную хватку – капитан Ведлем.
– Пусть проветрится до утра в холодной, – бросила королева стражнику и посмотрела на Вадима суровым взглядом.
– Да, Илеора росла без матери и отца, да она совершеннолетняя. Но доля, которая выпала ей, ужасна! – Данашири стиснула кулаки, черты ее лица заострились. Я запру ее, если потребуется, чтобы никто больше не причинил боль моей девочке! А если тебе в самом деле небезразлична судьба Илеоры, ты поможешь добраться нам до храма, – добавила она холодным как космос голосом. – Впрочем, я тебя не держу. Можешь вернуться в свои горы пасти коз прямо сейчас.
И королева, грациозно развернувшись, ушла в комнату, оставив за собой легкий хвойный аромат. Ведлем поднял Вадима за руки и толкнул в спину.
– Пошел вперед, – буркнул он.
Вадим послушался, но решил попробовать прощупать почву.
– Капитан, я не со зла ведь, – начал он. – Тут такое дело… Она…
– Я все слышал, – ответил холодным голосом Ведлем.
– Тогда почему? – Вадим дернулся, надеясь увидеть выражение лица капитана.
Но Ведлем ему не позволил, сильнее сдавив запястья руками.
– Не твоего ума дела, наемник! – процедил он сквозь зубы. – Делай свою работу, не влезай в неприятности, и получишь хорошую награду.
Они остановились. Ведлем достал ключи, открыл неприметную дверь и втолкнул Вадима в темноту. Вадим развернулся, но не успел ничего ответить, как дверь захлопнулась, погрузив в кромешную тьму. Вадим прислушался к удаляющимся шагам и обреченно вздохнул. Все планы покатились к чертям. Но Вадим не собирался отступать. Он сел на пол и, обняв колени руками, принялся размышлять, как подобраться к Илеоре.
***
Илеора проснулась и с удовольствием обнаружила рядом с кроватью завтрак. Матушка сидела за столом и что-то быстро писала, обмакивая то и дело палочку для письма в чернила. На столе потрескивал начищенный до блеска металлический фонарь, а рядом сидела служанка и штопала одежду.
– Доброе утро, – произнесла матушка и поднялась. – Моя дорогая, нам предстоит долгий изнурительный путь, пожалуйста, покушай хорошо.
Илеора радостно кивнула. Аппетит и вправду был очень хорошим. Служанка налила в кружку виноградного вина – сладковатого, слегка вяжущего на вкус, еще не успевшего набрать крепость. Такое вполне можно пить вместо сока. Илеора тут же осушила полкружки. И вдруг замерла, вглядевшись в темно-красную жидкость. В голову пришло не то воспоминание, не то сон – мальчишка с небольшим хвостиком на затылке сидит на полу ее комнаты и прячется за колонной от короля. Илеора не могла вспомнить лица паренька.
– Матушка, – произнесла Илеора тихо. – У меня было два брата?
– Только один, – грустно ответила она и опустила голову.
– Значит, это лишь сон, – задумчиво произнесла Илеора, но тут же обратила внимание на поникшую мать. – Что с тобой?
– Я до сих пор помню тот день, – не поднимая головы, ответила она. Голос ее казался хрипловатым. – Я просила, умоляла его пощадить моего мальчика. Лишить всех титулов, посадить в тюрьму, но не подвергать зверским мучениям, не убивать. Но он…
Матушка вскинула голову. В глазах блестели слезы.
– Как же я ненавижу его, – сдавленно прошипела она. – Если бы только у меня был шанс отомстить…
И матушка замолчала, видимо, обратив внимание на озадаченное лицо Илеоры.
– Прости, моя хорошая, – устало улыбнулась она.
Илеора улыбнулась в ответ. Она вспомнила рыдающую мать над телом в сером мешке в том самом подвале, где ей не так давно «посчастливилось» побывать снова. Илеора робко положила руку на плечо матушки.
– Скажи, – она решила, что самое время сейчас сменить тему беседы. – А твой воин… Что вчера ночью… – голос Илеоры дрогнул. – Это ведь он убил Дагрона?
– Да, – произнесла Данашири, вернув лицу прежнее уверенное выражение. – Но, милая, как бы он ни просил, не приближайся к нему. Он плохой человек.
Илеора опустила голову. Какой же она была дурой, когда мечтала оказаться во внешнем мире. Вот бы вернуться в прошлое и остаться в комнате с любимой нянечкой навсегда.
– Милая, – услышала она голос матушки. – Возьми.
На протянутой ладони лежала длинная шпилька для волос, украшенная причудливой резьбой.
– Используй в случае необходимости, – матушка вдруг сняла резную часть, обнажив острое тонкое подобно игле лезвие.
Предыдущая ------ Следующая часть