Из заметок П. М. Голенищева-Кутузова-Толстого
Я хочу здесь припомнить, чего, между прочим, хотел Император Николай Павлович достигнуть, учреждая Третье Отделение (1826-1880).
Учреждение корпуса жандармской полиции было вызвано необходимостью охраны государства, после такого события, как 14-е декабря. Хотя и говорили, что это учреждение просто-напросто повторение политики Наполеона и его креатуры Фушэ, но общее убеждение было таково, что оно вызвано необходимостью.
В 1825 году я состоял адъютантом при генерал-адъютанте Бенкендорфе, начальнике 1-й гвардейской кирасирской дивизии. Вскоре после драмы 14-го декабря прихожу я к нему с докладом, как старший адъютант этой дивизии.
Первые его слова были: - Здравствуйте, господин жандармский офицер! Я не мог этого принять иначе, как в шутку, так как еще не знал о назначении его шефом жандармов и, когда я удивленный ему сказал, что на мне кавалергардский мундир, а не жандармский, который виден всегда при разъездах публики (здесь: из-за цвета, ярко-голубой).
Он мне сказал: - Я сам буду носить этот мундир и хочу, чтоб и вы носили его. Я ему отвечал: - Ваша служба уже известна всей России, и вы можете восстановить и облагородить этот мундир в глазах нации; мне же, в моих летах (мне было 25 лет) и в моем чине невозможно начинать военной карьеры жандармом. - Итак мы расстаемся! - сказал Бенкендорф.
На другой же день я привез ему прошение об увольнении моем от должности адъютанта при нем и о поступлении в полк. Но Бенкендорф сказал мне, что я могу оставить это прошение при себе и что я остаюсь при нем в прежней должности.
После я узнал, что фраза Бенкендорфа "Здравствуйте, господин жандармский офицер" была выражением желания самого Императора. Из разговора с Беккендорфом мне стала ясна цель Императора Николая Павловича.
Учреждая жандармскую полицию, он хотел прежде всего показать обществу, насколько важна и благородна цель этого учреждения: лучшие фамилии и приближенные к Государю лица должны были стоять во главе этого учреждения. Укажу, на некоторых, которые были назначены в помощники Бенкендорфу: генерал Балабин Петр Иванович, генерал граф Апраксин (?), генерал Волков (?) и многие другие.
Для дальнейшего объяснения дела нелишним считаю упомянуть о тогдашнем судопроизводстве. Сколько мытарств должно было пройти всякое прошение: разные правления, палаты, департаменты, столы и, Бог знает, еще что, и хорошо, если какое-нибудь определение по делу состоится через несколько месяцев, а то проходили года до окончательного решения дела.
При учреждении же Третьего Отделения, Бенкендорф, чтобы облегчить и упростить ход делопроизводства в важных губернаторских представлениях, предоставил право жандармским полковникам, находящимся в губерниях, по просьбе губернаторов, доносить ему, Бенкендорфу, обо всем, для исходатайствования высочайшей воли Государя. Этим значительно сокращалось и упрощалось делопроизводство. Это была главная мысль Императора.
Кроме того, как я уже говорил, в то время, когда вся Россия была полна духом возмутительных идей, это учреждение некоторым образом ограждало государство от вредных влияний, подрывавших внутреннюю политику России.
Расскажу один случай, бывший во время коронации Николая I-го.
Из моего имения, московской губернии, мой управляющий донес, что, хотя несколько недель тому назад и был издан указ о том, чтобы не переводить из одной губернии в другую крестьян на дороги (здесь: строительство), но из моего имения, находящегося на Калужской дороге, 70 человек крестьян перевели на большую Рязанскую дорогу для работ на ней.
Когда я показал это донесение моего управляющего генералу Бенкендорфу, он немедленно послать это донесение в Москву (генерал-губернатором в Москве тогда был князь Д. В. Голицын) исследовать дело. И действительно, через неделю мои крестьяне уже возвращались назад.
Подобные вмешательства административной власти не могли, конечно, нравиться чиновному люду всех ведомств: для них такие скорые решения дел были крайне невыгодны... Что потом сделали из этого учреждения, имевшие в принципе такие прекрасный цели, я не решаюсь говорить.
Мне хотелось только представить в настоящем свете, как благородны и светлы были начинания Императора Николая Павловича, которые многими трактуются вкривь и вкось.