Мне недавно задали вопрос:
А вдруг вот это электричка сможет вернуть тебя в СССР. Садишься и попадаешь в конец 70х . Или в начало 80х. Я в те времена в школе учился.
Вся жизнь окружающих домов была во дворе. Все друг друга знали, университеты на улице помогали выработать характер. А еще были игры: прятки, банки, казаки-разбойник (ну это для малышни)
Во дворе почти все мужчины работали на одном комбинате. Так что днем мы, дети, были предоставлены сами себе. Нас никто не пас, мы бегали где хотели. Делали что хотели.
Иногда сосед - дед на пенсии, прикатывал во дворе свой Урал и чинил его прямо во дворе. Мы - пацаны, караулили мотоцикл, когда дед уходил обедать. Приходил всегда навеселе и добрый. Как починит - так катает.
Уезжали с ним далеко. И там, вдали от глаз бабушек, пап и мам давал нам покататься на мотоцикле. Мотоцикл был тяжелый, поэтому не все могли им управлять.
Как то раз этот дед приволок откуда то два детских велосипеда "Левушка" и два моторчика для мопеда и сказал нам собирать себе маленькие мотоциклы. Собрали и гоняли на них по двору..Реву было!
А потом дед умер. Военный раны дали себе знать. Хоронили его не так ак сейчас на конвейере. Мужики уехали копать могилу, профсоюз организовал памятник и оградку. Были еловые лапы по дороге, оркестр. Во двор притащили скамьи, доски. Стол..
В одном подъезде жил рецидивист по кличке Рыжий (не автор стихотворения) и мент. Зла меж ними не было. Один накосячил, второй поймал. Все честно.
Сейчас двор заставлен машинами. Детей мало. Стариков тоже мало. Сидят иногда на скамейке. Что то ушло, что то такое, что никогда больше не вернется и наши дети и внуки этого не узнают
Там вечером Есенина читали,
portвейн глушили, в домино играли.
А участковый милиционер
снимал фуражку и садился рядом
и пил вино, поскольку не был гадом.
Восьмидесятый год. СССР.
Тот скверик возле Мясокомбината
я помню, и напоминать не надо.
Мне через месяц в школу, а пока
мне нужен свет и воздух. Вечер. Лето.
«Купи себе марожнова». Монета
в руке моей, во взоре — облака.
«Спасиба». И пошел, не оглянулся.
Семнадцать лет прошло, и я вернулся —
ни света и ни воздуха. Зато
остался скверик. Где же вы, ребята,
теперь? На фоне Мясокомбината
я поднимаю воротник пальто.
И мыслю я: в году восьмидесятом
вы жили хорошо, ругались матом,
Есенина ценили и вино.
А умерев, вы превратились в тени.
В моей душе еще живет Есенин,
СССР, разруха, домино.
1997
Поэт Борис Рыжий ушел из жизни рано, но оставил после себя прекрасные стихи.
Поехал бы я на электричке в СССР? Не знаю. Говорят же, что не надо возвращаться туда, где тебе было хорошо и где прошло твое детство.
И это правильно. Как то раз я поехал, 6 лет назад, в деревню к бабушке. Вернее бабушки давно нет, но я хотел посмотреть дом, в котором гостил. Приехал, а там разруха. Почти никого не осталось..
Такие дела...
а