Изнуряющая, небывалая жара брала своё. Каждый старался без особой надобности даже нос не казать на улицу. Но сегодня Андрею не повезло: пришлось в самое пекло ездить по делам, и кондиционер в машине не только не спасал, а, наоборот, создавал еще больший контраст, что в конце концов Андрей его попросту отключил, открыв все окна в салоне.
И к вечеру он был похож...да ни на кого и ни на что он уже не был похож.
Постояв в душе по ледяным потоком, Андрей рухнул в постель, и сразу отключился.
- Да кто же придумывает эти испытания? - так и хотелось ему закричать, но к чему — кто его услышит?
- Услышит, услышит, ей-ей-ей...все услышат — особенно то, что не хочешь, чтоб услышали…
- Ей-ей? Здорово! Рад тебе! - тут же откликнулся Андрей. И если бы в этот миг его кто спросил — почему он так обрадовался — вряд ли бы он смог ответить. Как ребенок, который просто радуется — новому дню, капле дождя, да и много чему еще, даже не задумываяь, почему.
- Наконец-то признал! Правда говорят, что только на третий раз можно понять — что и как. А то все — тебея не существует, ты глюк… - по привычке забурчал дракоша.
- Да ладно тебе, лучше расскажи — как ты? Как там, где ты бываешь?
- Как, как...как и везде...думаешь хорошо — я радуюсь, начинаешь дергаться — ощущение, что мне начинают чешуйки вырывать без наркоза...так что ты, это, там, постарайся быть поспокойней, ага?
- Я постараюсь, Ей-юша! Куда сегодня отправимся?
- А куда ты хочешь?
- О-о-о...после сегодняшнего пекла мне бы куда бы в снега…
- Да запросто! Закрывай глаза, и ей-ей!
...они шли, взявшись за руки, вернее, за руку и крыло, по большому, широкому мосту.
Дракоша, непривычный к быстрому шагу, частенько просто повисал на руке, и Андрей, видя его неудачные старания, взял Ей-ея на руки.
- Наконец-о догадался...- пробурчал Ей-ей, довольно улыбаясь.
Андрей шел по белому-белому снегу, совершенно раздетый, но емуне было холодно, лишь искристые белоснежные снежинки слегка холодили ноги, и от этого хотелось идти и идти… впереди все было таким ослепительно белым, что немного резало глаза – а сзади негооставались следы.
Андрей знал, что еще несколько мгновений назад он был среди зелени, тепла, но…
Внезапно он вдруг осознал, что нельзя долго нежиться, надо встать и идти.
Куда? Навстречу новому, неизведанному никому, оставив за собой все то, что уже произошло. То — прошлое, и к чему оглядываться?
Может, однажды, на досуге, он и вспомнит о былом, но точно не сейчас.
Он был один, вернее, с ним был Ей-ей, это смешной и милый дракоша, который утверждает, что он живет в его душе. Что ж, спорить сейчас об этом он точно не хотел.
Дракоша даже задремал у него на руках, но вдруг встрепенулся, распрямил крылья — и полетел вперед.
- Ей-ей, ты куда?
- Да я хочу посмотреть — куда мы идем? Вернее, куда дойдем? Может, пока не поздно, вернемся? Ведь сзади – все так привычно, можно поваляться в мягкой травке.. можно сказать, мечтательно практически промурлыкал дракоша.
- Нет, я пойду вперед, а ты, если хочешь, можешь вернуться.
- Кто? Я? Тебя — брошу? Хорошо же ты думаешь обо мне — с привычной бурчалкой ответил Ей-ей, - может, тогда я слетаю туда, вперед, и гляну, что там, на краю?
- Ты уверен, что найдешь край? Вряд ли...края нет, впереди, и под мостом – все под покровом снега, ты же видтшь…
- А что он хранит, этот снег? Какие тайны?
- Ну если мы сейчас узнаем, то тайна уже перестанет быть таковой...пошли, если устал, могу снова тебя понести, хотя ты и не сильно легкий-то, должен заметить…
- Да ладно тебе, еще скажи, что ноша не по тебе, -обиделся дракоша.
- Я такого не говорил, и даже не думал, что ты!
- Я уж сам, только ты чуть сбавь шаг, а то у тебя какие ноги длиннющие!
- Хорошо, так бы и сказал, чтоб обождал тебя. Не обижайся, Ей-ей, ты же самое чудесное чудо!
- Чудо, чудо, - повторил дракоша, - а, и правда, чем я не чудо? Айда вперед!
И они пошли вперед…
Что он скрывал, их Путь, какие тайны хранил? Не было страха, тревоги, лишь желание пройти этот путь, преодолеть себя и найти ту заветную страну…
Они шли, не видя ничего, кроме снега, и постепенно Андрей почувствовал, что начал меняться. Нет, внешне все оставалось таким же, а внутренне.
Он началпонимать, что иногда надо вот так пройти по такому чистому снегу, как будто твоя жизнь решила взять огромный чистый лист бумаги и начать новое повествование твоей жизни… Хотя… Снег менял свои оттенки, из кипельно белого становился то кремовым – когда Андрей вспоминал о доме, то с малиновым оттенком –это вспомнил закат своего светила, то фиолетовым – это вспорхнули в немнеприятные воспоминания, то бирюзовым – это онвспомнил свой океан, то голубым – это заветная мечта напомнила о себе только смутным очертанием… А они все шли и шли...