"Советская" группировка состояла из многочисленных советских корейцев, которых советское командование с осени 1945 г. стало направлять на работу в КНДР. На первых порах все они служили в органах советской оккупационной администрации, но уже с 1946 г. начался массовый переход советских корейцев на работу в учреждения формирующегося северокорейского режима. Надо сказать, что между "яньаньской" и "советской" группами существовало немаловажное отличие: если большую часть "яньаньцев" составляли люди, родившиеся и долго жившие в самой Корее, то среди приехавших в Пхеньян советских корейцев почти не было тех, кто в свое время эмигрировал в СССР из Кореи по политическим причинам, спасаясь от преследований японской полиции. У этого обстоятельства есть простое и печальное объяснение: в ходе репрессий 1937 г. почти все жившие в СССР корейские политические эмигранты были обвинены в шпионаже в пользу Японии и уничтожены. Поэтому "советская" группировка состояла из людей, которые не только выросли в СССР, но до этого времени в Корее никогда не бывали и никаких связей с ней не поддерживали (у тех, кто такие связи поддерживал, было куда меньше шансов пережить 1937 г.). Исключением были советские корейцы, отправленные в Корею по линии Коминтерна или разведывательных служб, но их количество было очень невелико. В большинстве своем советские корейцы до прибытия в КНДР были школьными учителями, однако некоторую часть этой группировки составляли те немногие корейцы - партийные работники среднего и низшего звена, которым удалось уцелеть в годы сталинских репрессий и насильственного переселения с Дальнего Востока в Среднюю Азию. Количество направленных в КНДР советских корейцев было весьма значительным - несколько сот человек, в своем большинстве занявших в Северной Корее заметные посты.
"Партизанская" группировка состояла из бывших участников партизанского движения в Маньчжурии во главе с Ким Ир Сеном. Как известно, после захвата Маньчжурии Японией в 1931 г. на оккупированной территории началось партизанское движение, в котором принимали участие как китайцы, так и жившие на этой территории корейцы. В течение нескольких лет партизаны наносили оккупантам немалый урон, но к концу 1930-х гг. положение партизан заметно ухудшилось: японцам удалось нанести партизанским отрядам ряд тяжелейших поражений и фактически сломить вооруженное сопротивление. Немногие уцелевшие партизаны с боями отступили на советскую территорию, где из них летом 1942 г. была сформирована 88-я отдельная бригада. Командиром 1-го (корейского) батальона этой бригады (остальные батальоны состояли преимущественно из китайцев) был назначен Ким Ир Сен, один из известных партизанских командиров, перешедший советско-китайскую границу в конце 1940 г.
Располагавшаяся в лагере под Хабаровском 88-я бригада никакого участия в боевых действиях в Маньчжурии и Корее не принимала, но после победы над Японией ее солдаты и офицеры были направлены в Маньчжурию и Корею, чтобы в качестве советских военнослужащих обеспечивать связи между местным населением и советскими войсками. Так, Ким Ир Сен прибыл в Пхеньян как помощник советского коменданта города. Однако молодой капитан Советской Армии, в прошлом - маньчжурский партизан, быстро привлек внимание советских генералов, которые как раз тогда начали искать наиболее подходящего кандидата на пост руководителя формировавшегося под советским контролем северокорейского государства. Робкие попытки наладить сотрудничество с националистами провалились, и с конца 1945 г. советские военные власти явно сделали ставку на Ким Ир Сена. Уже в декабре 1945 г. Ким Ир Сен был назначен секретарем северокорейского бюро Компартии Кореи, которое на первых порах подчинялось находившемуся в Сеуле ЦК с Пак Хон Еном во главе.
На начальном этапе коммунистические организации Севера формально подчинялось сеульскому ЦК. Подобное положение не могло не вызывать беспокойства у советских военных властей: ведь получалось, что руководство коммунистическим движением осуществлялось с территории, находящейся под американским контролем. Кроме того, и отношение к Пак Хон Ену в советских военно-политических кругах было достаточно настороженным: бывший коминтерновец, весьма слабо связанный в прошлом с СССР, казался слишком независимым и ненадежным для того, чтобы доверять ему руководство всем коммунистическим движением в Корее. Поэтому северокорейское бюро начало постепенно дистанцировать себя от сеульского центра. Можно быть почти уверенным в том, что эта стратегия была выработана советскими военными, которые тогда были абсолютными хозяевами положения в Северной Корее, однако она была на руку и Ким Ир Сену (а также и всей партизанской группировке).
В течение весны 1946 г. с формальной зависимостью северокорейского бюро Компартии Кореи от сеульского ЦК было покончено. К апрелю-маю в Пхеньяне уже действовала отдельная Компартия Северной Кореи, в руководство которой вошли в основном представители "партизанской" и "советской" группировок. Вошли в нее также и те, крайне немногочисленные, корейские коммунисты, которые или действовали на территории Северной Кореи до 1945 г., или прибыли туда в первые месяцы после Освобождения, и которые в силу этого были тесно связаны с "внутренней" группировкой. Сеульское ЦК продолжало руководить коммунистическими организациями в южной части страны, которые были превращены в отдельную Коммунистическую партию Южной Кореи.
Зима 1945/1946 гг. стала временем массового возвращения корейских эмигрантов из Китая. Надо сказать, что советские военные власти явно относились к "янаньцам" с определенным подозрением, что, скорее всего, было отражением уже существовавшей скрытой напряженности в отношениях между Москвой и китайскими коммунистами. В частности, советские власти сорвали предпринятую в октябре 1945 г. попытку ввести на территорию Кореи сформированные в Китае корейские коммунистические части.
Большинство "яньаньцев" вернулось в Корею в конце 1945 г., но, за некоторыми исключениями, они в Компартию Кореи не вступили. Вместо этого в феврале 1946 г. на базе "Лиги независимости" ими была создана Новая народная партия, программа которой была в целом марксистской, но, по сравнению с программой коммунистов, отличалась заметно меньшим радикализмом требований. В Северной Корее, таким образом, возникла аномальная ситуация: в ней фактически существовало две марксистские партии, что нарушало принцип "одна страна - одна партия" всегда существовавший в коммунистическом движении. Понятно, что советское руководство (и лично Сталин) летом 1946 г. приказали организовать слияние обеих партий. В августе 1946 г. Новая народная партия объединилась с Компартией, образовав Трудовую партию Северной Кореи. Формальным ее руководителем стал Ким Ду Бон, но реальная власть сосредоточилась в руках Ким Ир Сена. Создание отдельной и независимой от Сеула Компартии Северной Кореи, а потом и ее преемницы - Трудовой партии Северной Кореи стало важным шагом на пути к установлению режима единоличной власти Ким Ир Сена. Возникновение самостоятельной партии означало, что коммунистические организации Севера выводились из под контроля более авторитетного сеульского центра. Ким Ир Сен становился хозяином положения на той территории, которая неизбежно превращалась в главную базу коммунистического движения в стране.
Анализ состава ЦК, избранного на Первом съезде ТПСК, позволяет сделать весьма любопытные наблюдения о расстановке сил внутри партии в этот период. В состав первого ЦК входило 43 человека, а в состав его Постоянного комитета (орган, аналогичный позднейшему Политбюро) - 13 человек.
Табл. 1. Фракционный состав ЦК ТПСК первого созыва (1946 г.)