Итак, самолёт, пересадка в Питере и я лечу домой в родной Новосибирск. В иллюминаторе ночь, а нам разносят еду. Любимый мужчина в кресле рядом, третий салон аэробуса, самый первый ряд и красота.
Самолёт внезапно проваливается вниз еда в организме летит вверх, а нам командуют пристегнуть ремни, сбросить всё со столиков, сложить сами столики и занять вертикальное положение. Начинает явственно тянуть дымом.
Непонятно ничего, страшно не становится.. Пока..
Самолёт сбрасывает высоту, там уже не до аккуратности, поэтому болтает так, что мама не горюй. Все проходы завалены тем, что лежало на столиках. Пассажиры молчат.
И тут появляется она! Стюардесса. Ангел высоты бежит за огнетушителем, а салон затягивает дымом. "Простите, а где будет посадка?" - кто-то не выдержал. "Ну что вы, какая теперь посадка!" - отвечает стюардесса и исчезает в дыму.
Ну нет, так нет. Самолёт маневрирует, мы ждём, у кого-то сдают нервы и он начинает кричать, но его успокаивают ловким ударом. У всех нервы и не надо тут.
Из первого салоны выводят детей и тех, кому уже плохо. Остальные дышат через намоченные платки и тряпки. Ползёт какой-то солидный армейский дядька, толкая перед собой тележку с едой. Юный солдат помогает вывести детей и уходит назад. Хочется сгореть быстро.
Вы когда-нибудь выходили из самолёта в тройном кольце? Пожарные, скорые, милиция. Ну, чисто Новый год! Лампочки, огоньки, музыка сирен. Екатеринбург.
Застреваем там на двое суток, автоматически превращаясь в допрашиваемых, и опять хочется есть.
Как хорошо, что тогда не было интернета и сотовых телефонов. Через трое суток я впала домой, сказав: "Мы горели в самолёте, я спать", и заснула.
Его показывали по телевизору. Того, кто с бутылками горючей смеси прошёл в самолёт и бросил их в первом салоне. Я спала и не видела ничего, но год я просыпалась каждую ночь от того, что горела в самолёте.
Я люблю досмотры и просвечивания. Я готова раздеваться в аэропорту и демонстрировать багаж, только не надо так больше.