Лет шесть или семь назад мне довелось познакомиться с интересным собеседником, Людмилой Анатольевной Гайдуковой. Многие жители нашего города хорошо ее знают и помнят. Работник культуры, хореограф, потомственная казачка, родственница знаменитого поэта Н. Н. Туроверова… Она могла часами рассказывать об истории Каменска, о своих корнях, о том, как ее не то отец, не то дед, встречался с Николаем II, как она ходила в изостудию к художнику-передвижнику Якову Минченкову, жившему в нашем городе, и о многом другом. Я тогда выполнял одну историческую работу, и мне нужны были воспоминания жителей Каменска о городском житье-бытье лет эдак 70 тому назад. Короче говоря, нас познакомил, кажется, художник Михаил Деркунский, я приехал к ней в гости, в квартиру в пятиэтажке на Красной улице, где добродушная, старенькая, а потому скучающая и ждущая любой встречи с молодежью женщина с радостью и благоговением показала мне свои семейные архивы.
Признаюсь, даже видавший много всякой исторической всячины и просидевший в архивах много дней и ночей, я оторопел от того, что она мне показала. Семейных документов, начинавшихся с 19 века, было не много, но архив взял качеством. Сначала она показала несколько старинных фотографий казаков, на которых бравые, усатые и все в орденах казаки-офицеры подтверждали ее слова о том, что предки принадлежали к казачьему дворянскому роду. Там, кстати, и промелькнула фраза, что кто-то из них, кого я не запомнил, был прекрасным фехтовальщиком, и его, выигравшего какой-то большой титул, наградил сам государь-император Николай II.
Далее была обширная переписка поэтаТуроверова. Помните строчки? "Уходили мы из Крыма среди дыма и огня, я с кормы все время мимо в своего стрелял коня…" Эти слова стали визитной карточкой самого известного казачьего поэта, их знает, наверное, всякий, кто увлекается донской историей, и вот, а архиве Гайдуковой было много из того, что сопровождало жизнь поэта, ее родственника: фотографии, письма, стихи, прижизненные книги и т.д.
С особенной теплотой Людмила Анатольевна вспоминала прославленного художника-передвижника Якова Даниловича Минченкова, себя и своего мужа в его биографии. В 1920-1930-е годы, будучи юной любительницей рисования, она посещала курсы живописи Минченкова. А ее муж в 1930-х годах входил в состав оркестра, который организовал в городе Яков Данилович.
-Минченков прекрасно играл на скрипке, его симфонический оркестр гремел в те годы на всю округу. Играли часто так: выступали в каком-нибудь ресторанчике, денег не получали, но после концерта их обязательно сытно кормили, -рассказывала Людмила Анатольевна.
Ну и наконец вершиной семейных документов Гайдуковой была переписка Минченкова и великого Репина . Многие, наверное, знают, что Минченков был не только художником, но и литератором. В своих письмах к друзьям он всегда так живо и интересно описывал некоторых великих художников, с которыми был знаком, что один из друзей Минченкова, известный писатель В. Гиляровский, сразу посоветовал Якову Даниловичу написать мемуары. Минченков последовал совету. Так родилась знаменитая книга «Воспоминания о передвижниках», ставшая вскоре бестселлером…
Одним из больших друзей Минченкова был Репин, и вот эту переписку двух художников я сейчас держал в руках… В одном из писем Минченков приглашал Репина к себе «на хутора». А тот размашистым, интеллигентным почерком сообщал, что не сможет приехать, но «с каким бы удовольствием прокатился бы к вашему Донцу и на его берегах посидел в вишневых садочках». Писем было несколько, и они вызывали настоящий трепет от соприкосновения с живой силой и словом больших людей.
Мы просидели допоздна. Под конец беседы Людмила Анатольевна бережно закрыла объемную папку, завязала ленточку, и как я ни выпрашивал у нее часть документов для того, чтобы на хорошем сканере скопировать фотографии и тем самым сохранить их для городской истории, но она так и не согласилась. Тогда я попросил ее отснять что-нибудь моей рабочей «сонькой», всегда бывшей у меня под рукой. Но она опять помялась и сказала: «Может быть, в другой раз». Я не стал настаивать, но видя, что я все-таки расстроен, она нашла маленький компромисс и подарила мне ксерокопию одного из писем Репина.
Последующие дни я так часто вспоминал ее семейный архив, этих усатых казаков, размашистые письма Ильи Репина, редкие документы казачьей эмиграции, что решил непременно посетить ее вновь. Не зря же она тогда сказала: «Может быть, в другой раз». И, кажется, она не разрешила мне сфотографировать документы по той причине, что хотела, чтобы я вновь пришел в гости. А может быть еще раз, и еще…
Встретиться нам, увы, уже не довелось. Людмила Анатольевна вскоре умерла от болезни, так и не показав мне свою манящую папку, в которой под истертой ленточкой была спрятана вся ее жизнь. Долгое время я корил себя за то, что в суете рабочих дней, которая всегда заставляет оставлять на потом важные вещи, я так медленно собирался снова посетить ее. И не успел.
Наверное, ее архивы растворились теперь среди наследников. У нее точно был сын. У него тоже - дети. Есть надежда, что ее бесценные документы не пропали даром, как некогда развеялись по миру десятки картин Якова Минченкова, написанные в Каменске и бесследно исчезнувшие после войны. Берегите свои архивы, храните старые фотографии. Многим, кого вы еще не знаете и, возможно, не дождетесь в жизни, они еще принесут пользу...
Мы продолжаем выкладывать старинные фото города К. Начало было здесь и здесь. Сегодня очередная ретро-порция.
Если нравится то, что мы делаем, ставьте большие пальцы вверх, подписывайтесь на наш канал, и развиваем его вместе!