Речка спокойно несла свои воды, петляя между зарослей ивняка и ольхи. На берегу сидели двое мужчин, далеко за сорок, одетых в камуфляжные зелёные костюмы с капюшонами. Рядом стояли удочки, воткнутые в берег или покоящиеся на ивовых рогатинах. Мужчин звали Дмитрий и Константин. Дмитрий – коренастый, невысокий, с чётко выделяющимся животом, Константин – тощий и высокий. На лицах присутствовала двухдневная щетина.
Стояла середина августа. Солнце уже заканчивало свой путь по небу, удаляясь в темнеющую стену хвойного леса. Клевало не очень – в основном плотва да окушки, хотя имелись ещё и три подлещика да небольшая щучка. Друзья явно не стремились обеспечить семью рыбой – они просто отдыхали, тем более что Костя приехал издалека, повидать старого друга. А где можно пообщаться, как не на рыбалке. Собрав с антресолей пылившиеся годами снасти, Дима увёз друга за город, туда, где прошло его детство. Его родная деревня стояла в паре километров, но делать там было абсолютно нечего. Друзья детства разъехались, а некоторых уже не было в живых. Родители умерли, дом давно продан. Деревня стала вдруг чужой. Незнакомые люди заселили старые, знакомые с детства дома, появились новостройки. Что-то сносилось, тут же строилось новое. Старый облик давно исчез, как и детство. Грустно, но всё равно тянет. Хорошо, что речка осталась верна себе – такая же тихая и спокойная, как тогда, давно. Вот на неё и приехали мужики.
В стороне стояла палатка, дымился костерок, в котором кипела уха. Мужчины следили за поклёвками, изредка обмениваясь фразами. Как дела, как дети, есть ли внуки. Где работаешь, сколько платят. Вспоминали и школу, и одноклассников. Не забыли и политику. Обсудили достоинства машин, снегоходов, другой техники. Постепенно разговор сполз к темам, которые рьяно обсуждаемы любителями просто почесать языком - мистике. Есть оно, это неведомое, или его нет?
- Нет, конечно, неведомое есть, но оно не является необъяснимым, - жарко спорил Костя, - Оно просто необъяснённое пока.
- Так почему же оно необъяснённое? – спорил Дмитрий, - Не потому ли, что у учёных кишка тонка?
- Учёные работают, просто на всё нужно время. Открытия с бухты-барахты не делаются, - доказывал Константин.
Дима хмыкнул.
- Пошли уху есть!
Налив в тарелки дымящейся янтарной ухи, Дмитрий зажмурился от удовольствия.
- Пища богов! Эх, ещё раков не хватает.
- Куда ж они делись? – поинтересовался Костя.
- Передохли. Рачья чума, слышал, поди?
- Не слышал, если честно, - признался Костя.
- Эта зараза их и погубила. Жаль…
Стемнело. В верхушках деревьев шумел ветер, поплавков стало не видно. Пора сворачиваться. В кустах зашумела крыльями какая-то птица.
- Вот тебе тема, учёный! – вдруг воскликнул Дима, - Блуждающие огоньки. Объясни, с точки зрения науки, как они могут существовать?
Костя не был учёным, он был простым инженером на авиационном заводе, но Дмитрий всегда называл его или учёным или умником. Сам-то он – простой мастер на спичечной фабрике. Тоже должность, но попроще.
- Сначала раскрой тему, дружище. Про огоньки-то я слышал, но так, краем уха.
- Слушай. Эти огоньки появляются в конце лета в лесу, на болотах, полях. Как стемнеет, они плывут в метре над землёй. Их ещё называют свечами мертвецов. Считается, что ночью, в августе мертвецы выходят из могил, держа в руках свечи – как раз около метра от земли и будет.
- Блин, реально мороз по коже, - испуганно прошептал Костя, - Тебе бы, Димон эти байки подросткам рассказывать – стал бы для них кумиром.
- А ты дальше слушай, - перебил его Дима, - Беда тому, кто эти огоньки увидит или пойдёт за ними. Уведут в трясину или в чащу, из которой нет выхода. Ты идёшь к огоньку, а он от тебя бежит. Побежишь от него – бросится за тобой. Кто знает, не мертвец ли бесплотный его в руках держит.
- Интересно, конечно, но я окунусь перед сном, - сказал в ответ Костя, - Посвети, будь другом.
Дмитрий зажёг фонарик. Костя, раздевшись до плавок, стал спускаться к воде, держась за кусты.
- Стоит ли плавки мочить – все свои! – крикнул вслед Дмитрий.
- Стоит-стоит – крикнул в ответ Константин.
Помывшись, он вышел из реки.
- Однако, похолодало, - сказал он. Потом задумался, застыл, как привидение, возле костра.
- Я не Архимед, но всё же: эврика! – вдруг воскликнул он.
- О как!
- Всё просто. В августе ночью по земле идёт холодный воздух. Это я знал, но сейчас ощутил своими рецепторами вновь. Как раз на уровне метра.
- И чё?
- Над ним – слой тёплого воздуха. Плотность у слоёв разная, разный и коэффициент преломления. Создаётся зеркальный эффект. Именно здесь, на границе слоёв и происходит отражение света. Слои колеблются, поэтому свет можно увидеть со стороны.
- Костян, опомнись! Откуда ночью свет?
- А вот откуда! – воскликнул Костя, указывая на траву, где вспыхивали и гасли яркие огненные точки, - Светлячки.
- То есть, ты хочешь сказать, что светлячки и создают эти огоньки?
- Именно это я и хочу сказать.
- Тогда почему же их сейчас нет, огоньков? – с иронией сказал Дима, - Светлячки есть, а огоньков нет?
- Чёрт его знает, - с досадой сказал Костя.
- Вот, вот в этом вся ваша научная демагогия! Должны быть – а нет, и чёрт его знает!
Костя молча натягивал на своё тощее тело одежду.
- Костян, - таинственно произнёс Дима, - Здесь рядом есть место, где огоньки видели, и не раз. Сходим, если не струсишь?
- Не струшу, только темно уже. Дорогу-то найдём?
- Найдём. Я тут каждую кочку помню.
Мужчины, вооружившись фонариками, двинулись в путь. Когда-то давно все луга косили, теперь же вокруг красовалась трава в человеческий рост. Крапива, череда, осока. Продираясь через заросли, Костян уже не раз пожалел, что согласился. Спасительный свет костра становился всё слабее, а темнота сгущалась и уплотнялась вокруг. Казалось, что не трава, а именно темнота мешает продвижению к цели.
- Пришли, - шёпотом сказал Дима, остановившись около огромной ольхи. Впереди простиралось то ли поле, то ли луг, тоже заросшее травой и отцветшим уже иван-чаем. Кусты ивы уверенно и беспощадно захватывали свободный участок. Здесь было светлее, поэтому разглядеть пейзаж было ещё можно.
- Нету огоньков твоих, - произнёс Костя.
- Терпение, дружище, терпение. Сейчас всё будет. Или не будет. Знаешь, лучше бы не было – нехорошее это зрелище.
- Ну, уж нет! – возразил Костя, но тоже шепотом, - Я сюда пришёл через крапиву, поэтому хочу видеть.
- Тогда ждём.
Константин и Дмитрий напряжённо всматривались вдаль. Тьма сгущалась, очертания ивовых кустов расплывались, казались живыми. Тишина зарослей иногда нарушалась шорохами, писками и топотом ножек её обитателей. Холодало. Мужчины ёжились от озноба. Постепенно организм брал своё – стало клонить в сон. Сначала Димка заклевал носом, потом и Костян.
Они проснулись почти разом от невыносимого холода. Куртки, хоть и тёплые, не грели совершенно. Стуча зубами, мужчины стали озираться по сторонам. Стемнело так, что не было ничего, словно кто-то вдруг выколол глаза.
- Смотри! – сдавленным шепотом прошипел Дмитрий.
Чуть слева от них над землёй двигались две огненный точки.
- Волк! – заорал Костя. В его голове пронеслись образы волков, медведей, собаки Баскервиллей. Огненная пара точек однозначно вызывала ассоциацию с хищником, и он двигался к ним.
- Какой волк?!!! – истошно зашептал Дмитрий, - Это они!!!
Действительно, глаза волков светятся только тогда, когда на них падает свет, но света не было, даже луна запропастилась куда-то. Действительно, это были они – блуждающие огоньки. Страх обдал тело Кости ледяным дождём, вызвав непреодолимое желание бежать. Он уже было сделал движение в сторону обратной дороги, пытаясь одновременно нащупать кнопку фонаря, но тут его природная страсть к познанию проснулась тоже.
Действительно, они наблюдают природное явление, причём редкое. Важно понять, что это такое перед ними. Он достал телефон, сделал несколько снимков без вспышки, затем с ней.
- Ты что творишь?! – уже не шепотом крикнул Дмитрий.
Огоньки не исчезли, не растворились, а продолжали своё движение в том же направлении. Теперь из огненных точек они превратились в маленькие светящиеся шарики. В темноте расстояние определить было невозможно, и это усиливало страх.
- Костян, валим отсюда! – умоляюще простонал Дмитрий.
- Вали, конечно, а я задержусь.
- Тебе чего, совсем не страшно?!
- Страшно, но и убежать я просто так не могу, - шепотом ответил Константин, - Явление неизученное. Напишу кандидатскую.
- Ладно, шут с тобой, - проворчал Дмитрий, - Ты всё равно назад один дорогу не найдёшь.
Огоньки приближались.
- Давай, пойдём им навстречу, - предложил Костян.
- Слушай, Костя, - зашипел ему на ухо друг, - Я всё понимаю: фотографируй, описывай, но не ходи. Эти легенды не из воздуха взялись, их люди рассказывали – люди, видевшие это всё, понимаешь. Нехорошее это дело. Посмотрели – и ладно. Ты хоть убедился, что это не светлячки.
- Боишься – не ходи. Я один. Ты стой на шухере, страхуй, - отрезал Костян, зажигая фонарь. От его света должно было сработать предполагаемое зеркало, предположенное им, или огни должны были погаснуть. Но зеркало не сработало – никаких бликов видно не было. Свет огоньков побледнел, но на месте их появились совершенно чёрные точки. Это были не блики, не случайные отражения – они были материальны. Чёрные точки, то сбегаясь, то расходясь, приближались. Они появлялись только в августе. Нет, они просыпались в августе, чтобы насытившись снова уйти в спячку. Они были голодны, они двигались к еде. Так казалось, по крайней мере.
Костян сделал несколько шагов навстречу. Он догадывался, что до костра им не успеть, да и костерок уже прогорел. Убежать по крапиве и в темноте тоже не получится. Остаётся понять, что перед ними, и как спасти себя. Ему показалось, что огни остановились. Уже лучше. Нет, потока воздуха, создаваемого его телом, для этого было недостаточно. Тут что-то другое. Возможно, они не собираются есть людей. Тогда что?
За спиной раздались шаги Дмитрия. Костя приободрился, сделав ещё с десяток шагов.
- Они уходят, - зашептал он сзади.
- Непонятно, - сказал в ответ Костя, - Нужно подойти вплотную.
- С ума сошёл, - воскликнул Дима, но Костя уже шёл к огонькам.
Расстояние не уменьшалось. Похоже, огоньки решили с ними поиграть, как радуга в детстве. Только это была ночная радуга – страшная и таинственная.
- Слушай, пошли назад, - умоляюще протянул Дима, - Я в потёмках сейчас сам заблужусь. Видишь, уходят они. Мы их всё равно не догоним, а если догоним – беда нам.
- Ладно, - согласился Костя. Сделав ещё несколько снимков - с фонарём и без – он махнул рукой в сторону отхода.
Трава хрустела и путалась под ногами. Штаны уже промокли от росы. Звёзды висели крупными гроздьями над головой. Мужчины шли, изредка оглядываясь назад. Огоньки не уменьшались. В темноте они горели бледно-голубыми фонариками, но стоило осветить их фонариком, превращались в чёрные точки. Их по-прежнему было два, только два.
Они снова пробирались сквозь гущу кустов, снова крапива хлестала по кистям рук. Огоньки были сзади. Мужчины шли быстро, постоянно оглядываясь. Каждый понимал ситуацию, но молчал, лишь изредка бросая слова «быстрее».
Вот и спасительная палатка. Костёр, как и предполагалось, потух, лишь одинокие угольки поблёскивали оранжевыми звёздочками. Ни слова не говоря, как по команде они бросились разжигать костёр. Костян схватил жидкость для розжига, плеснул на угли. Пламя взвилось вверх, ослепив мужчин. Димон бросил в него охапку сухих дров. Костёр, пуская сизый дым, нехотя разгорелся. Страх улёгся.
- Где они? – шёпотом спросил Дмитрий.
- Здесь, - ледяным голосом ответил Костя.
Действительно, огни замерли на берегу, возле того места, где Костя совершал своё омовение.
- Ну что, ещё разок скупанёшься? – ехидно спросил Дмитрий. Костя молчал.
- Что делать будем? – с тем же ехидством Дмитрий задал ещё один вопрос.
- Ждём утра. Спим по очереди, - ответил друг.
- Ага, учёный, понял-таки, что не всё вашими формулами объяснить можно.
- Да иди ты! Или бди или спи уже. Без тебя тошно.
- Уснёшь тут, - проворчал Дмитрий, направляясь к палатке. Внимательно осмотрел вход, затем осторожно заглянул внутрь. Посветил фонариком. Убедившись, что спальное место безопасно, полез внутрь. Фонарь остался гореть. Спал Дмитрий или нет – определить было невозможно. Костя же смотрел на огоньки, изредка делая фото. Батарея садилась, но упускать такую возможность было нельзя. На фотографиях были не только огни. Что-то едва уловимое, как дымка или пелена окружало их. Свеча мертвеца. Что-то держало огонь, двигало его. Живое или неживое. Костя вдруг пожалел, что отпустил друга спать. Оставшись один, он снова оказался в липких лапах страха. Швырнул в огни горящую головешку. Ничего. Головешка пролетела и шлёпнулась в реку, издав то ли свист, то ли шипение. Нужно ждать рассвета.
Часы показывали двадцать минут второго. Огоньки неподвижно висели, теперь уже над водой, слегка покачиваясь. Костя изредка бросал на них испуганные взгляды, ёжился. То-то колючее и холодное щипало глаза, стоило чуть задержать на них взгляд. Холодные синеватые огоньки проснулись – их разбудил бесконечный голод. И голод сделал их опасными. Но не это пугало Костю. Дымчатые фантомы – те, что иногда появлялись вокруг огней, - возникли снова. Теперь это не были бесформенные пучки, они обрели форму. Над речкой висела голова чудища, нечто среднее между головой тигра, крокодила и коршуна. На Костю смотрела тварь, изгнанная из ада, пришедшая из другого мира; сам Сатана, сменивший адаптированное для людских глаз изображение с рожками, на своё истинное лицо.
Тварь висела над рекой, не мигая, смотрела на мужчину, как смотрит свирепый хищник на беспомощную жертву. В этом взгляде не было зла, агрессии – был только голод. Взгляд, как жало гигантского комара, пытался проникнуть внутрь, в мозг, чтобы опустошить его. Нельзя туда смотреть. Костя старался отводить взгляд, но глаза снова и снова возвращались к светящимся глазам монстра.
- Димон! – попытался крикнуть он, но изо рта вырвался только сдавленный хрип. Крикнуть не получалось, как это обычно бывает во сне, когда снится кошмар. Эх, если бы всё происходящее оказалось сном….
- Димон! – просипел Костя ещё раз. Спит он, что ли? Фонарь в палатке горел, но движений не наблюдалось. У Константина внезапно появилась идея: бежать. Чудище одно, их двое. Если оно и погонится, то только за одним – второй сможет убежать.
Идти к палатке? Как поведёт себя монстр? Вдруг просчитает манёвр? В любом случае не стоит кучковаться вместе и нужно уже разбудить этого соню.
Костя бросил в палатку горящее полено. Ударившись о тент, полено брызнуло фейерверком искр и тут же прилипло к ткани. Огонь погас, но тлеющие угли жгли и плавили синтетическую ткань. Появился белый дым и неприятный запах.
- Димон, беги! – просипел ещё раз Костя. Полено провалилось внутрь, что-то загорелось. Мелькнула тень, завизжала молния, и в образовавшийся проём вывалился Димон. На левой щеке чернели капли застывшего полиэстера, накапавшего с горящей ткани палатки. Встал, и, шатаясь, словно пьяный, побрёл в сторону реки, к огонькам. Со стороны могло показаться, что он сильно пьян, но друзья не употребляли спиртного в этот вечер. Безумные пустые глаза, чуть приоткрытый рот. Дело плохо. Костя бросился наперерез другу, пытаясь его остановить, но тот оттолкнул его с нечеловеческой силой – так, что мужчина отлетел в сторону, больно ударившись о сухой ствол сосны, приспособленный ими вместо скамьи.
- Димон, беги! – изо всех сил прохрипел Костя, но друг не слышал его – он уже спускался к реке.
Похоже, он не спал, а наблюдал происходящее через ту самую дырочку, что была оставлена острым еловым сучком лет пять назад. Наблюдал, и встретился взглядом с этим. Теперь он, как зомби, движется в пасть монстра. Костя бросился к реке. Остановить, прекратить, спасти. Чёткого плана не было, да и времени тоже.
Схватив товарища за куртку, Костя принялся его лупить другой рукой, пытаясь вернуть в реальность. Костяшки пальцев болели, но Дмитрий не реагировал. Он был уже по шейку в воде и шёл дальше, в глубину. Монстр чуть отдалился, но не так далеко, как раньше. Он всё время держался на расстоянии. Боялся чего-то? Вряд ли.
Всё бесполезно. Пришлось отпустить, чтобы не уйти вместе с ним. Оставалось надеяться, что он поплывёт. Не станет тонуть. Пусть к монстру, на тот берег – но поплывёт.
Только Димон не поплыл. Когда его макушка скрылась под водой, Костя рванул назад. Быстро, как мог, не оглядываясь. Мокрая одежда мешала, но он одним рывком преодолел обрыв, покатился по траве. Теперь бежать. На дорогу, к людям. Не останавливаться, не ждать – бежать.
Сзади раздался громкий всплеск и то ли стон, то ли плач: «Костяяян!». И Костя оглянулся. Почти на расстоянии вытянутой руки перед ним висели два страшных глаза. Жуткая ледяная стрела пронзила глаза мужчины, ворвалась в мозг, заморозив его прямо в черепной коробке.
Твари не нужно мясо – она бесплотна. Ей нужно то, что сокрыто под крепкими костями черепной коробки – то, что называют разумом, душой. То, что делает человека человеком. Мозг опустел. Это Костя чувствовал отчётливо. Исчезли волнения, страхи, воспоминания. Идеальное состояние блаженства. Ты просто существуешь, тебя не мучает страх, боль, голод, совесть. Твой мозг пуст, с него удалена вся информация. Исчезли ненужные программы, как тяжёлый мешок, скинутый с плеч. Теперь тело наслаждалось покоем. Оно летело над землёй в неуправляемом полёте, не отрываясь от земли. Абсолютное блаженство.
Но одна программа всё-таки осталась. Константин побрёл туда, где горели бледно-синие глаза монстра – в реку. Тварь насытилась, теперь нужно прибрать за собой. Тела съедят налимы, кости обгложут раки, которые, возможно, выжили, не заболев рачьей чумой. Огненные шары, сделав круг над речкой, убедившись, что всё в порядке, медленно поплыли туда, откуда пришли. Небо уже светлело, но они не спешили, ведь только глупые люди думают, что это всё исчезает с рассветом. Нет, оно просто отдыхает