В мире германской энергетической политики история действительно повторяется
Мой американский коллега, главный европейский корреспондент журнала POLITICO в Берлине Мэтью Kарнитшниг опубликовал весьма дельную статью, свой перевод которой я вам предлагаю. Статья в самом деле весьма добротная, ибо Мэтью, при всей его молодости, весьма маститый журналист. Он перешёл на работу в журнал в 2015 году из самой Wall Street Journal, где проработал 15 лет на различных должностях в качестве репортера и редактора в США и Европе. За свою двадцатилетнюю карьеру Мэтью был на переднем крае некоторых определяющих политических и экономических историй нашего времени. Сын австрийского отца и американской матери, он вырос в Аризоне, где начал свою карьеру в качестве стрингера в «Феникс Газетт», учась в средней школе, — и вот этим-то он особенно мне близок, ибо и я начинал 54 года назад стрингером, если говорить по-американски, ещё в школе и убеждён, что это единственно верный путь в профессию для настоящего журналиста.
Всего за несколько недель до решающих выборов в Германии канцлер страны, игнорируя громкие протесты, доносящиеся из Восточной Европы, заключает знаковое соглашение о строительстве газопровода по дну Балтийского моря, которое усилит влияние хитрого лидера России на энергетическую безопасность Европы.
Если это звучит как описание середины июля 2021 года, то только потому, что в мире энергетической политики Германии история действительно повторяется. Вышеупомянутая сцена разыгралась намного раньше - в начале сентября 2005 года; Канцлер Германии Герхард Шредер был на пороге потери власти, перехваченной физиком из Восточной Германии по имени Ангела Меркель, когда они с президентом России Владимиром Путиным провели в Берлине церемонию подписания соглашения о трубопроводе, который впоследствии будет известен как «Северный поток».
На прошлой неделе Путина не было в Берлине, чтобы отпраздновать соглашение между Меркель и президентом США Джо Байденом о продвижении второй фазы проекта — «Северный поток-2». Но, учитывая, что россиянин является основным выгодоприобретателем этой сделки, он вполне мог там быть.
Однако вместо этого Меркель позвонила Путину.
«Президент России высоко оценил неизменную лояльность немецкой стороны в отношении завершения этого чисто коммерческого проекта, призванного укрепить энергетическую безопасность Германии», — говорится в заявлении Кремля.
Хотя трубопровод, который почти завершен, по-прежнему сталкивается с сильной оппозицией в Конгрессе США и в большей части ЕС, политическое соглашение между Меркель и Байденом, вероятно, придает проекту достаточный импульс для завершения строительства.
Подобно первоначальному газопроводу «Северный поток», завершенному в 2011 году, «Северный поток-2» будет доставлять газ на расстояние более 1 200 километров по дну Балтийского моря, начиная от Санкт-Петербурга и заканчивая северным побережьем Германии.
Обладая совокупной годовой пропускной способностью около 110 миллиардов кубометров газа, эти парные газопроводы позволят России обходить наземные маршруты через Украину, снижая порог для дальнейших интервенций Москвы в регионе, говорят критики, таких как аннексия Крыма и продолжение войны на востоке страны. Что не оспаривается (по крайней мере, за пределами Германии), так это то, что проект увеличит зависимость как Германии, так и Европы от российского газа.
Берлин годами отвергал подобные опасения, утверждая, что не имеет значения, прибудет ли молекула российского газа в Германию через Украину или по дну Балтийского моря. И все же для этого не нужна докторская степень по физике (без обид, г-жа Меркель), чтобы знать: кратчайшее расстояние между двумя точками — это прямая линия.
Разница между трубопроводом «Северный поток» и существующей шаткой инфраструктурой перекачки газа на Украине, теоретическая пропускная способность которой составляет 160 миллиардов кубических метров, немного напоминает разницу между оптоволоконным кабелем и медным проводом. После пяти десятилетий эксплуатации украинский трубопровод настолько негерметичен, что, по мнению аналитиков, на его ремонт потребуется около 6 миллиардов евро.
Для сравнения: трубопроводы проекта «Северный поток», стоимость которых в совокупности составляет не менее 17,5 млрд евро, вполне современны. Одним щелчком мыши российский государственный Газпром может отправлять газ в Германию по более низкой цене и с меньшими хлопотами. (Газпром согласился платить Украине транзитные сборы, которые в последние годы до 2024 года составляли около 2 миллиардов долларов ежегодно.)
Немецкая промышленность, остро нуждающаяся в дешевых и надежных источниках энергии, любит такую скорость, надёжность и простоту.
В следующем году Германия отключит свой последний ядерный реактор и планирует запретить производство электроэнергии на угле к 2038 году. Хотя доля возобновляемых источников энергии в структуре электроэнергетики Германии растет, она по-прежнему составляет менее 50 процентов от общего объема. Это означает, что в стране есть большая дыра в электричестве, которую необходимо заполнить, а для этого нужен природный газ, который загрязняет среду меньше, чем уголь. (Газ также используется для отопления 45 процентов немецких домохозяйств.)
- Нидерланды, на которые приходится около 30 процентов поставок газа в Германию (на Россию и Норвегию приходится около одной трети таких поставок, остальное — внутренние источники), планируют прекратить добычу к 2030 году, что делает «Северный поток» еще более важным.
Критики проекта отмечают, что у Германии есть много других способов получить природный газ, будь то существующий восточный маршрут через Украину или через Беларусь и Польшу; с юга через Турцию; или с запада в виде сжиженного природного газа, отправляемого судами из США.
Но в глазах немцев ни один из этих вариантов не обещает простоты и надёжности «Северного потока».
Так готова ли Германия продать Украину и обострить отношения с ключевыми союзниками от Варшавы до Вашингтона, чтобы обеспечить доступ к дешевому газу? Если сказать одним словом, да.
Более интересный вопрос — почему.
Много было написано о мистическом влиянии России на многие немецкие элиты, так называемых Russlandversteher, или «сочувствующих России». Однако когда дело доходит до Шредера и Меркель, играют роль и более прозаические факторы.
Через несколько недель после ухода из канцелярии в 2005 году Шредер был назначен председателем Nord Stream, и за эти годы социал-демократ стал богатым человеком. В глазах критиков Шредер пожертвовал своей репутацией, согласившись поступить на службу к Путину. Тем не менее, его поступок обеспечил ему, по крайней мере, очень комфортную пенсию.
Хотя в то время Польша и Украина тоже возражали против этой сделки, сопротивление ей было далеко не таким, как сегодня. В 2005 году многие на Западе всё ещё рассматривали Путина как потенциального партнера. Ему ещё предстояло обвинить США в попытке запугать Россию с помощью НАТО, и пройдет несколько лет, прежде чем он начнет войну против Грузии и аннексирует Крым.
В самой Германии «Северный поток» не вызывает споров. Переход Шредера на службу к Путину всего через несколько недель после ухода с поста канцлера удивил, но Россия не рассматривалась как угроза. На протяжении десятилетий во время холодной войны Германия покупала российский газ (часто вопреки возражениям США). К тому же холодная война давно закончилась.
Мотивация Меркель к поддержке Nord Stream более сложна, и для ее понимания нужно вернуться в 2011 год.
В том же году, после ядерной катастрофы на Фукусиме в Японии, Меркель решила отменить свое предыдущее решение о продлении срока службы ядерных реакторов Германии. Германия находилась в разгаре так называемого Energiewende, перехода на возобновляемые источники энергии, и многие эксперты утверждали, что стране нужна ядерная энергия на более длительный период, пока она наращивает производство энергии ветра и солнца.
Однако немцы были настолько шокированы Фукусимой, что Меркель быстро согласилась вернуться к плану, принятому ещё при Шредере и Зеленых в 2000 году, — отключить последний реактор страны в 2022 году. В то время на ядерную энергию приходилось около одной пятой. производства электроэнергии в Германии.
Отмена продления привела к тому самому сценарию, о котором Меркель и немецкая промышленность предупреждали десять лет назад: нехватка доступных вариантов энергии для промышленности. С почти полным отказом от атомной энергии и снижением привлекательности угля из-за резкого роста цен на углерод, затраты на электроэнергию для промышленности в Германии (и без того одни из самых высоких в мире) достигли наивысшего уровня за десятилетие.
«Электроэнергия должна стать в Германии дешевле, чтобы наши компании могли конкурировать на международном уровне», — заявил в прошлом месяце министр финансов Олаф Шольц, кандидат в канцлеры от социал-демократов.
Вот тут и появляется «Северный поток».
Между Меркель и Путиным нет любви; эти двое неоднократно ссорились на протяжении многих лет из-за агрессии российского лидера на соседнюю территорию и по другим вопросам. Но Меркель явно убеждена, что российский газ имеет решающее значение для удовлетворения энергетических потребностей Германии.
В самом деле, единственное правдоподобное объяснение готовности канцлера поставить на карту отношения Берлина и Вашингтона из-за проекта заключается в том, что она считает его жизненно важным стратегическим проектом.
Если и Путину это выгодно, пусть будет так.
На прошлой неделе журналист спросил Меркель, сожалеет ли она о своем решении отказаться от ядерной энергетики. Она настаивала на том, что ни о чем не жалеет, но добавила, что вследствие этого шага Германии в обозримом будущем придется полагаться на газ.
«Мы не можем — как некоторые требуют — отказаться от ядерной энергетики и угля, а затем отказаться от природного газа как можно быстрее, — сказала она. — Это невозможно».
Путин не смог бы сказать лучше!