Говорят, нынешние мамы страдают гиперопекой детей. Мол, раньше детям было раздолье и воля, потому из них люди самостоятельные вырастали. С утра гулять усвистал и весь день свободен, разве что крикнут в след, шею сломаешь — домой можешь не приходить.
А нынче матушки из поля зрения детушек не выпускают, все контролировать пытаются.
По секрету скажу — не страдают. Наоборот, наслаждаются. Не представляете, сколько усилий надо приложить, чтобы матерью кукушкой стать и инфаркт не заработать. Я вот очень стараюсь. Правда, не получается.
Пару недель назад…
За два часа до ужина отправила почти младшего ребенка предупредить совсем младшую — скоро еда! Безответственная мать требует явиться домой и ожидать ее, как полагается приличному ребенку — с чисто вымытыми руками и носом.
Час прошел, два — ни почти младшего, ни младшей на горизонте так и не нарисовалось. Сколько ни кукуй по окнам, сколько не ори со второго этажа:
— Виталя! Ника! Домой! — В ответ лишь тишина…
Пришлось расчесывать волосы, менять шорты «в таких на улицу выйти стыдно» на «Лена, в них тебе принимают за бомжа», искать уличные тапки и нести свою обленившуюся летом тушку на поиски мелких негодников.
Из меня мать-кукушка очень хорошая получается, если немножко стараний приложить. Успокаиваю себя тем, что в десять лет я в городе сама гуляла, а у нас — поселок, мы все друг друга знаем, левые личности к нам не попадают, все безопасно.
Иду я с такими мыслями вдоль заборов, зорко выслушиваю голоса жертв… Тьфу, детей. А у автобусной остановки наблюдаю редкий, по меркам нашей местности, экшен — толпу. Шумящую, ругающуюся, почти дерущуюся.
На вопрос, что, собственно, происходит, один из участников отвечает: непонятная дама, находящаяся, скорее всего, под действием запрещенных веществ и прочих не к добру упоминаемых препаратов, высадилась из автобуса и, вооружившись колюще-режущим предметом, гонялась .за детьми.
Предмет этот уже отобрали, саму даму сейчас на остановке держат в ожидании стражей правопорядка, а вы, теть Лен, за своих испугались, тоже ищете, да?
Знаете, я в тот момент поняла, что гиперопека — лучшее, что может случиться в жизни женщины с детьми. Никакой свободы до восемнадцати лет. Только за ручку, под мамочкиной защитой. А мамочка возьмет с собой баллончик, молоток и даже топор — отбиваться от маньяков еще на подлете. Всех гуру педагогики, которым это не нравится — в сад.
Иначе мамочку придется у психиатра лечить, долго и упорно. Или после сердечного приступа откачивать.
Такого ужаса, пожалуй, в жизни не испытывала. С остановки стартовала мгновенно, на крейсерской скорости, хотя бегать последствия новомодной болячки давненько уже не позволяют, дыхания не хватает. Но в этот раз бежала, оглашая все окрестности паническими воплем «Виталя, Ника» и одновременно названивая домой — чтобы старшие тоже на поиски выдвигались.
Сладкая парочка обнаружилась через пятнадцать минут, в гостях у приятелей — через три дома от нашего. Они благополучно пересидели за высоким забором весь экшен и искренне не понимали, почему у матери и сестер истерика, а еще — сожалели, что пропустили такую движуху, совсем как в кино.
Вот уже две недели гуляют они исключительно в собственном дворе, за крепко запертыми воротами.
А я поняла главное. Матерью наседкой перестаешь себя чувствовать, заменив всего одно слово «гиперопека» на старую и всем известную народную мудрость:
— Береженого Бог бережет.
Берегите детей. Гиперопека и забота о безопасности - разные вещи.