Из заметок Н. М. Смирнова
1842-й год, новый год
Новый год открылся печально. Императрица была не очень здорова, и Государь, не желая в сей день принимать поздравления без нее, отменил выход. Публика, не знавшая того, в первую минуту не преминула искать тайную причину и отнесла cию отмену к тому, что двор не хотел принять в сей день дипломатический корпус, чтоб не видеть французского поверенного в делах г. Перье; но скоро все узнали причину и вместе также, что Великая Княгиня Наследница не очень здорова по случаю беременности (Цесаревичем Николаем Александровичем), - обстоятельство до сего дня неизвестное публике.
Замечательных милостей в сей день не было; несколько чинов, лент, мелкой монеты, разбросанной по министерствам. Ожидали также решения на просьбу князя Александра Николаевича Голицына, просящего снять с него управление над почтовым ведомством, потому что он почти лишился зрения. По сему случаю в публике носились три слуха, что почта перейдет к Министерству Внутренних Дел, что князя Голицына заместит граф Клейнмихель, а по другим Дмитрий Петрович Бутурлин, член Государственного Совета; но все ошиблись: новый год не принес развязки.
8 генваря 1842 г.
Поздравления нового года были отложены до Крещения, а 7-го был бал в концертной зале, на который был приглашен корпус дипломатический; среди его явился и Перье с супругою своею, не взирая на то, что получено известие из Парижа, что наш поверенный в делах Киселев, со всем посольством, не ездил поздравлять короля (здесь: Луи-Филипп I) в новый год, что было очень замечено в Париже и внушило журналу Де-Деба сильную статью против неприличий дворам во время мира делать друг другу мелочные неприятности. Сия статья полуофициального журнала французского министерства выхваляет г-на Гизо за то, что он не переносит наших оскорблений; но оканчивается мирными словами: nous voulons la paix, la paix a tout prix (здесь: мы хотим мира, мира любой ценой (фр.))! Номер газеты со статьей не был пропущена цензурой; но государь приказал пропустить его.
Накануне Рождества случилось странное происшествие. Некоторые полки, Московский, Измайловский, Семеновский и Егерский получили через городскую почту возмутительные письма, адресованные на имя фельдфебелей. Сии письма выражаются почти следующими словами:
Завтра все честные люди будут разгавливаться, а вы ребята, чем разговеетесь, хлебом и водою? Отчего? Потому что у Государя денег нет: его разорил Канкрин, который умеет только набивать свои карманы, и за это следует убить его, и пр. и пр.
Командиры полков, узнав о том вечером 24-го числа, тотчас донесли Великому князю Михаилу Павловичу. Всю ночь были изыскания, не получены ли в других полках подобные письма, но оных не оказалось, и тем кончилась сия история, о которой офицерам было запрещено говорить.
Кто виновник сих писем, кажется, не было найдено; но так как в Егерский полк одно таковое письмо было отдано через солдата того полка, которому его вручил на Неве встретившийся с ним чиновник в треугольной шляпе, с серебряными пуговицами на мундире, то полагают, что сии письма были написаны чиновником Военного Министерства из числа тех, которые были уволены за уменьшением штатов из экономических видов (здесь: по сокращению). Непостижимо, с какой целью были написаны эти письма; ибо невозможно предполагать, чтоб нашелся столь глупый человек, который мог бы надеяться таковым письмом произвести волнение в нашем войске. Сочинитель сего циркуляра должен был знать дух наших солдата и знать, что фельдфебеля, так как оно случилось, немедленно представят сии письма своим ротным командирам.
Тетрадь, из которой извлечены нижеследующие выдержки, передана была в 1872 году сыном Смирнова, Михаилом Николаевичем.