***
Книг для младшего школьного возраста я помню немного. Сказки, конечно. Но вот помню очень отчетливо зловещего автора — Корнея Чуковского. От его стишков у меня осталось ужасное впечатление. Может быть, кому-то это покажется странным, но для меня в этом ничего странного нет. Корней Чуковский в моём воображении прочно ассоциировался с Кащеем Бессметрным. Стихи его, казалось, нашептывались злобным монстром, который пытается завлечь в свои сети маленьких детей, чтобы потом их съесть. Даже добрый доктор Айболит не спасал от этого! Авторы явно был на стороне злых крокодилов, которые жили в Африке, и заманивал читателя в эту Африку, на поживу этих крокодилов. Конечно, это тоже было волшебство — но страшное, сатанинское — правда, в те временя я, наверно, и слова-то этого не знал. Злая магия.
Апофеоз ужаса — это, конечно, Мойдодыр. Он завладел моим воображением и сопровождал меня в детские годы, как злой рок. Даже сейчас, когда я о нём вспоминаю, мурашки по спине бегут. Рисунок из книги, на котором этот Мойдодыр был изображен во всей красе — был для меня как ужастик, как угроза ада для детей, которые не поклоняются ему и не умываются и не чистят зубы по утрам и вечерам. Тем более, я таких умывальников, в образе которого представал Мойдодыр (ужас! До дыр! Это страшно!) не видел. У нас в те времена был рукомойник, который висел на стене в прихожей (громко сказано!), с такой пипочкой внизу, которую нажимаешь руками — и из рукомойника выдается порция воды из колонки, которая на дворе. Под рукомойником железная раковина, а внизу, на полу, оцинкованное ведро.
А ещё этот бегемот, который убежал за пирамиды и ревёт. Какие еще пирамиды? Зачем за них убежал? Зачем ревёт? Не иначе кого-то съесть собирается. Мой отец, который любил выдавать разные прибаутки, частенько говорил по поводу каких-либо домашних событий и происшествий: «Ох и трудная это работа, из болота тащить бегемота!» Эта фраза была мне непонятна, и я даже не знал, что она из Айболита. Потому что я его не читал — опасался злого Корнея Бессмертного. И фраза эта меня поражала своей нелепостью. Зачем тащить бегемота из болота? Может, ему там нравится. Или он даже живет там. Картинка перед глазами при этом представала такая: подъемный кран, с него свешивается канат, и к канату привязан бегемот.
А другие ужастики Корнея Чуковского? Таракан, тараканище, усами шевелит. Стра-ашно! Муха-цокотуха, позолоченное брюхо — фу, гадость. У тут паук её ловит и лопать собирается. Это же какой стресс для нежной детской души! И комарик этот противный, с сабелькой…
А ведь, кажется, был такой детский журнал — Мойдодыр? Мне нравился Мурзилка. Мурзилка был нестрашный, хотя, конечно, очень странный. Но у нас в семье этих журналов не выписывали. И Пионерскую правду тоже не выписывали. И литературных журналов тоже. Да, вроде бы был «Огонёк». Или не был? Может, у соседей брали почитать? Не помню точно. Зато выписывали «Науку и жизнь», «Технику молодежи», возможно, «Юный техник».