Я взял с собой ключи и сел за стол. Включил компьютер и, присев на корточки, достал из ящика стола блокнот, забитую на завтра коробочку с набором ручек, которые так любил Уилл, и черную папку для бумаг. Я отложил свое привычное рабочее место и перенес компьютер на кровать. Теперь можно заняться непосредственным делом.
Перерыл всю доступную информацию о Джоне Уоррене и его компании, пытаясь понять, чем он занимался в своей вотчине. Среди бумаг наткнулся на коротенькое письмо, которое мне вернул мистер Шон из офиса Уоррена. Пришло оно как раз тогда, когда я вел это расследование. По сравнению с нашими записями, которые хранились в Бюро, почерк Джона Уоррена выглядел невероятно мелким и неразборчивым. Но я помнил, что он писал шариковой ручкой, и потому быстро, с удовольствием, прочел послание.
- Ну вот, - в голос воскликнул я, - так я и думал. Значит, это был очень далеко от Нью-Йорка, и это был тот самый самолет, который вылетел…
- Второй раз за одну неделю, мой мальчик, - перебил меня Шон, - а это не дело для ФБР.
Я взглянул на него.
Он сидел напротив и смотрел, как я листаю желтые листы, отыскивая нужный.
Мой друг, мой наставник и мой начальник, человек, на плечи которого я собирался взвалить такую тяжелую ношу, вдруг забеспокоился. Когда я поднял глаза, он чуть заметно кивнул на дверь и произнес:
- Мистер Шон просил не говорить тебе этого, но… Дело здесь не во мне.
Сердце мое дрогнуло.
Все знают, как безжалостен Шон. Он не любит, когда кто-то пытается его обмануть.
И вот сейчас я увидел, как это больно для него. Он закрыл лицо руками и сидел в таком положении минуту.
А потом поднял взгляд. И я увидел в его глазах боль, боль отца, который не понимает, как больно ему ребенку. Боль, которую он любил, которая была для него всем, и которая его даже не грела. А сейчас эта боль взорвалась, выплеснувшись наружу.
Шон вскочил и, подойдя к столу, схватил несколько листов бумаги. Он швырнул их на стол.
Одно письмо, на которое он так надеялся, что впервые за долгое время чувствовал себя счастливым, самым обычным счастливым парнем, стало его...