Моя прошлогодняя статья.
Из цикла под названием «HISTORY. ЕГО ИСТОРИЯ. МУЗЫКАЛЬНЫЙ АЛЬБОМ И РЕКЛАМНЫЙ РОЛИК»
Больше постов по теме доступны здесь: https://www.instagram.com/kraus.es/ (по тэгу #esya_history_mj )
Публикации про «Earth Song» в инстаграме.
Первая часть: https://www.instagram.com/p/CInK9yBBeAB/
Вторая часть: https://www.instagram.com/p/CJDr2eahNnu/
Третья часть: https://www.instagram.com/p/CJbGEUpBH36/
Окончательная версия песни была шедевром длительностью шесть с половиной минут. Множество гармоний были вдохновлены любимыми композиторами Майкла — Дебюсси и Чайковским, а также природой, звуками первобытных форм. Голос, который несёт в себе мировую усталость и подавленность, задаёт нерёшённые вопросы, такие как: «Что насчёт восхода солнца? Что насчёт дождя? Что же со всем тем, что мы, по твоим словам, должны были получить?» или «Что мы сделали с этим миром? Посмотрите, что мы натворили. Что насчёт всей той безопасности, которую ты обещал своему сыну?». Майкл не боится взывать к человечеству, потому что он никогда не утратит то качество, которое отделяет простую сентиментальность от истинных чувств, исходящих глубоко из сердца.
С каждой строчкой, с каждым куплетом музыкальная текстура все нарастает. Гитара, оркестр, хор, голос становятся сильнее. Во втором куплете Майкл Джексон упоминает мир, «завещанный твоему единственному сыну» и внезапно переносит акцент с человечества на Бога. Позднее в песне он упомянет Авраама и «землю обетованную», обещанную его потомкам. В самом сердце его воззвания лежит старое, как мир, недоумение – почему же невинные должны страдать. Напряжение этих оставшихся без ответа молений нарастает от строчки к строчке, прежде чем взорваться исполненными боли криками в припеве, который перерастает в нечто непреодолимо глубокое и громогласное после строк: «Раньше я мечтал. Я смотрел за звёзды. Сейчас же я не знаю, где мы оказались, но я знаю, что мы зашли слишком далеко.» После этих слов ударные и басы громыхают так, что вы буквально ощущаете, как земля дрожит под ногами, а вокал этой партии настолько разнообразен, что доводит вас до крайностей: от ранимости и уязвимости до отчаяния и гнева. И именно кульминация с хором, следующая за переходным куплетом, буквально выталкивает песню на новый уровень.
Форма зова и способ отклика, использованная в треке, уходят корнями в музыкальные традиции практически каждой культуры, от хоров греческих трагедий до афроамериканских спиричуэлсов. Всё, чем преисполнена «Earth Song» приводит к тому, что в музыке сложно найти параллели для этой песни. «Он был международной эмблемой духовного импульса афроамериканского блюза, который мы унаследовали еще со времен рабства», — говорит доктор Корнелл Вест. — «Майкл Джексон был частью этой гигантской волны в океане человеческого самовыражения». Нам, вероятно, проще понять посыл, если рассматривать данное произведение, с артистической точки зрения, как греческую трагедию или трагедию Шекспира. Но, также, стоит смотреть глубже, потому что в композиции представлена борьба с судьбой не одного конкретного человека (как, например в «Stranger In Moscow», о чём у меня были три публикации), а борьба всего человечества во все времена.
Как и в случае с «They Don’t Care About Us», «Earth Song» подверглась цензуре и, например, не была выпущена в синглом в США, также, редко встречалась на радио. Отзывы критиков, в основном, были циничными и пренебрежительными; они описывали песню как «чрезмерно пафосную». В интернете я нашла статья от «New York Times» 18 июня 1995 года, которая называется «Майкл Джексон злой, понимаете?». В ней песня описана как «жалоба». Музыкант Стинг в интервью «The Observer Sunday» от 18 февраля 1996 года сказал: «Я бы не стал писать такую песню, которая, на мой взгляд, является кучкой дерьма. А видео ещё хуже». Многие люди высмеивали переживания за «китов, деревья и слонов», «возвращение деревьев к жизни». Часть негативной реакции на песню можно списать на ожидания публики от самого Майкла Джексона. Начиная с середины восьмидесятых, пресса разработала простой, но очень прибыльный портрет Майкла, который можно было вырезать и копировать в каждую новую историю. Он был эксцентричным, наивным и замкнутым фриком с обширной мегаломанией. Обзоры его музыки практически всегда писались через эту призму, начиная с 1985 года и далее, невзирая на качества и заслуги песни или альбома.
После того, как Майкл Джексон снял видео-работу на музыкальное произведение и вынес это в перформанс на сцену, внимание критиков и количество циничных отзывов только увеличилось. Клип был создан британским фотографом Ником Брандтом. Визуальная составляющая получила номинацию на Грэмми в 1997 году. Брандт сейчас известен своим фотографическим искусством; в его работах запечатлены дикие животные и природа. На данный момент за его плечами ряд выпущенных книг с личными фотографиями: «Унаследовать пыль», «Этот пустой мир», «По разорённой земле» и другие.
В начале девяностых он был всего лишь подающим надежды молодым режиссером. Майкл Джексон впервые услышал о нём, когда посмотрел видеоклип к хиту Уитни Хьюстон «I Will Always Love You». Оригинальная версия Брандта для Хьюстон, как оказалось, никогда не была показана публике. Клайв Дэвис был не в восторге от работы Ника, поэтому «он полностью уничтожил видео». Молодой режиссёр и фотограф был так расстроен изменениями, что велел вычеркнуть свое имя из списка людей, работавших над клипом для Уитни; его заменили вымышленным персонажем по имени Алан Смити — в то время это была стандартная практика в случаях, когда у клипа не было официального режиссера. К счастью для Ника Брандта, несмотря на то, что большинство считали его сумасшедшим за то, что он отказался поставить свое имя на клипе Уитни Хьюстон, это в итоге сработало ему на руку. Однозначно, его с Майклом свела общая стилистика работы. Как и в случае с Биллом Боттреллом, между Майклом Джексоном и Ником Брандтом мгновенно возникло естественное взаимопонимание. «Мы с Майклом быстро поладили, потому что мы оба аутсайдеры. Мы оба подвержены эскапизму в некие фантастические миры, и нам обоим близка тема охраны окружающей среды и природы… Мне всегда хотелось снимать видеоклипы, у которых есть начало, середина и конец. Чтобы они рассказывали какую-то историю. Терпеть не могу видео, в котором можно вырезать любую сценку, и оно от этого ничего не потеряет. Мои клипы нужно смотреть с начала и до конца. Они обладают конкретной сюжетной линией». Разумеется, такая философия была невероятно близка Майклу. И поэтому молодой, мало кому известный режиссер стал работать над видеоклипами к двум чуть ли не самым важным песням в альбоме — «Stranger in Moscow» и «Earth Song».
В видео затрагиваются проблемы окружающей среды, присутствуют сцены насилия и убийства животных, вырубка лесов, загрязнение воздуха, войны. Брандту буквально сорвало крышу, когда он услышал песню, и, вдохновившись, быстро написал сценарий для видео, заложив в него структуру из трёх действий, как в пьесе. «Первый акт – ты видишь разрушения. Второй акт – люди пытаются что-то сделать. Акт третий – планета самоисцеляется».
«Earth Song» снимали в четырёх географических местах. Первое — тропические леса Амазонки, которые подвергаются вырубке. Коренные индейцы, снимавшееся в клипе — действительные местные жители. Второе место — военные действия в Хорватии. Третье место — это Танзания, где снимались сцены убийства животных. При съемках клипа ни одно животное не пострадало, однако в клип были вставлены фрагменты из архивов с имевшими место убийствами. Последняя часть снималась в пригороде Нью-Йорка. В общей сложности съёмки заняли шесть недель.
Поначалу планировалось придать изображению зернистость, как на документальных пленках, словно все события разворачиваются в новостном сюжете, но затем от этой идеи отказались. Впрочем, помимо этого, было и множество других мыслей, придававших клипу реализм: натурные съёмки, использование настоящих туземцев вместо статистов, и даже некоторые перемещения камеры, включая эффект дрожания земли и вставки с реальными кадрами уничтожения природы по всему миру.
Когда началась работа над видео, съёмочная группа столкнулась с многочисленными логистическими трудностями. Первая локация в Хорватии в 1995-1996 годах всё ещё находилась в зоне военных действий. «Мы не могли ходить по некоторым улицам, потому что они до сих пор были заминированы, – вспоминает Брандт. – Поселки лежали в руинах. Нам не потребовались услуги арт-дирекции, потому что всё было по-настоящему». В Бразилии команда искала лесозаготовительную компанию, которая позволила бы им снять, как вырубают деревья, поскольку они не хотели делать это сами. В Танзании, где царил разгул браконьеров, для съёмок сделали взрослую слониху и слоненка из оптоволоконного стекла в реальных размерах, чтобы не причинять вреда живым животным. Также для создания ветра использовались военные вертолёты, самолётные пропеллеры без решёток. На одной из локаций от искусственного ветра сорвало крыши-настилы у домов туземцев. Наконец, в Уорвике, штат Нью-Йорк, где снимались сцены с Джексоном посреди выгоревшей пустоши, на площадку притащили реактивный двигатель. К сожалению, двигатель больше ревел, чем дул. «Мы снимали в три часа ночи, – вспоминает Брандт. – Можете себе представить эмоции людей, живших по соседству? Эта штука ревела как ненормальная. Как же мне было неловко за это!»
Сцена с Майклом создавалась в павильоне, где сотрудники арт-отдела предварительно рассыпали пыль, песок, ветки и листья. «На Майкла со всех сторон летела эта дрянь, – вспоминает Ник Брандт. – Мы начинаем снимать, что-то пошло не так, как надо, и я орал «Стоп! Стоп!», но меня никто не слышал из-за рева двигателя, а Майкл продолжал петь и играть. Мусор летит в него со всех сторон. Наконец, когда мы остановились, я спросил его: «Ты что, не слышал, как я кричал “стоп”? А он вытаскивает из ушей беруши и такой – “Что?”...Он позволил мне снять только один дубль с каждого ракурса, потому что по нему палили ветродувы, и в глаза ему летел мусор и песок. Знаете, это очень тяжело…»
Ещё одним камнем преткновения между Ником Брандтом и Майклом Джексоном было освещение. Как и во всех видео Майкл требовал, чтобы его лицо было ярко освещено. По словам Брандта, главный оператор много раз устремлялся прочь со съёмочной площадки, доведенный до белого каления.
Живые исполнения «Earth Song» после съёмок видео стали изумительными спектаклями, потому как в них были включены: экран с демонстрацией кадров из клипа, похожие драпировки, сценические костюмы, военная техника. Иными словами примерно то, что было отснято, перенесли на сцену. В одном из лучших выступлений за всю свою карьеру, во время королевского концерта в Брунее в июле 1996 года, Майкл, по завершению трехчасового шоу, внезапно выдал двухминутную импровизированную коду на бис «Tell me what about it!», от которой мурашки бегут по спине! Видео по ссылке.
#музыканты #поп-музыка #испольнители #поп-культура #творчество #искусство
