Вступление
С этой книгой любовь случилась сразу. Окончательно и бесповоротно. С первых строк я была готова примерно на всё, а именно – отдать произведению все лавры любых первенств по версии меня.
Собственно, помешательство моё дошло до того, что я до сих пор осознанно не читаю другие произведения автора. Просто чтобы вдруг не спугнуть то трепетное восхищение, которое живёт со мной с того момента, как я впервые открыла «Книжного вора».
Моё частично филологическое сердце тогда покорило удивительное «как». КАК говорит с читателем Зусак. И, кажется, описать это нельзя (ну сам Зусак, конечно, смог бы, но я ж не Зусак), это можно только почувствовать. Так что, если «Книжный вор» в вашей жизни ещё не случился, то придётся вам поверить мне на слово.
(Да, читала я в переводе и признаю, что, во многом, это заслуга не только самого автора, но и переводчика. Но, согласитесь, ситуации, в которых первоисточник хорош, а перевод плох бывают, а вот наоборот – нет).
К сути
«Книжный вор» - страшная книга. Чтобы понять это, не обязательно вникать в детали и спойлерить. Можно лишь упомянуть о том, что это история о ребёнке, приживающемся в приёмной немецкой семье на фоне гремящей Второй мировой войны. Кажется, вполне достаточно. Поэтому перейдём сразу к тем её особенностям, которыми очень хочется поделиться.
Смерть
Одним из художественных приёмов Зусака, являющимся важной характеристикой этой книги, стало повествование от лица Смерти. Обычно всё, что касается смерти выглядит для нас довольно страшно и непонятно. Но, знаете, здесь он или она (в переводе повествование ведётся от мужского лица, но вы вольны решить этот вопрос для себя сами) предстаёт перед нами вовсе не злым духом. И, представляете, даже без косы.
Смерть – работник на службе. Она знает, что её нигде не ждут, но ей всегда пора бежать, потому что работы много. Она осознаёт свою силу и свои обязанности. И просто работает. Так уж устроен мир. Что интересно, именно ей принадлежат самые потрясающие и самые точные описания, которые можно встретить на страницах «Книжного вора». И оторваться от них невозможно. Потому как язык, которым они написаны, попадает в самое сердце. Поэтому ты волей-неволей начинаешь ей сочувствовать и даже симпатизировать. Да, симпатизировать Смерти.
Вообще, погружаясь в текст, очень сложно не задуматься самому, а что смерть для тебя? Какая она, когда явится, пришлёт ли сообщение «Я выехала»? Зусак сделал смелый шаг. Одним толчком он начал раскачивать табуированную тему конца человеческой жизни, о которой все мы не очень-то хотим думать, и заставил читателя размышлять о ней. Размышлять и не бояться. Ведь она всегда рядом и просто работает.
Другая война
Война здесь совсем другая. Конечно, страшная. Но при этом ни капли не героичная.
Зачастую война на страницах «Книжного вора» очень бытовая, даже какая-то обыденная. Вот люди стирают бельё, едят обед, учат буквы в подвале, а война всё это время нависает над ними, пускает яды в их повседневную жизнь. И все об этом знают, но сделать ничего не могут. И, честно говоря, пугает это не меньше, чем описание разрывающихся снарядов.
Помимо этого, нередко по ходу повествования война оказывается просто-напросто непонятной. Не пугающей, не жуткой, а вот просто не-по-нят-ной. Когда она в детских глазах. Голодный желудок, странные дёрганные взрослые. Никто не стреляет, но все как будто прячутся от обстрелов. Очень хочется веселиться и играть, но как будто бы нельзя. Очень хочется понять, почему так происходит, и когда это закончится, но не удаётся.
Вообще «Книжный вор» книга про то, как взглянуть на сложную, но, казалось бы, понятную тему по-другому. Она приводит читателя на другую точку обзора и указывает пальцем, говоря: «Смотри. Это страшно везде».
Любовь?
Возможно, это прозвучит странно, но любви в «Книжном воре» предостаточно. Ну, как минимум больше, чем может показаться на первый взгляд. Очень разной любви. Посудите сами.
Сложной и непростой любовью любит Лизель её приёмная мать. Да, грубость, перемешанная с заботой, порой ставит и девочку, и читателя в тупик. Но ведь это лишь от того, что не очень счастливая женщина просто не знает других способов выражения чувств.
Уютно и нежно любит девочку приёмный отец, чей образ так контрастирует со всем происходящим ужасом. Он будто бы светится на его фоне. Конечно же, безумно любит свою дочь родная мать Лизель, отправляющая её в другую семью ради её же спасения.
Особые искорки первой привязанности пролетают и между Лизель и Руди, вместе проходящих через эти непонятные будни. И это уже совсем другая любовь. Трепетным и чистым чувством сестринской любви связывается общение девочки и Макса, скрывающегося в подвале её дома. Нечто особое к маленькой воровке книг начинает испытывать жена бургомистра, переживающая свою собственную трагедию.
И, конечно, Лизель и книги. Любовь равная всем остальным, но такая особенная.
Вы просто подумайте: происходит это всё на фоне вечно грязной, холодной и измучившей всех войны. Как напоминание, что любовь снарядами не убивается.
За что можно полюбить "Книжного вора" (и почему вам стоит его прочитать, если вы этого ещё не сделали):
- Самая искренняя антивоенность, какая только может быть. В книге нет даже намёка на оправдание войны как таковой. Мысль только одна: кто бы против кого бы ни воевал – это плохо.
- Невероятно точно описанная первая дружба-любовь, от которой странно, приятно, неловко и щекотно одновременно (причём не только Лизель, но и читателю).
- Мотивация от девочки-подростка (да и мальчика тоже). Да, как ни странно. Когда размышляешь над тем, как стойко выносит всё, что выпадает на её долю Лизель, как безбашенно бросается к мечте Руди, вдруг осознаёшь, что тебе жаловаться, оказывается, особенно не на что.
- Опять же, наличие экранизации 2013-го года для подпитки себя визуальным материалом при необходимости.
