Однажды мама меня познакомила с человеком, который красиво рисовал. Оказалось, мы пришли в гости к настоящему художнику. Конечно, этот молодой, незнакомый человек тогда ещё только учился и как студент проходил летнюю практику, но для меня это было непонятно и неважно, я был потрясён! Живые - церковь, река, облака; деревенские люди смотрели с небольших холстов, выставленных вдоль дома. Как сейчас помню тот двор и художника-односельчанина, который что-то в работах своих пристально рассматривал, щурился, думал. А я не мог от этого всего оторваться. Помню, он мне дал карандаш с вопросом: «Хочешь рисовать?» и положил газету с изображением строгого, уже достаточно пожилого человека с густыми бровями в чёрном костюме, увешанном красивыми значками. «Попробуй скопировать». «Скопировать это значит срисовать» - добавила мама. Я со всей невообразимой серьёзностью и ответственностью подошёл к выполнению данной задачи. Что мог показать художнику пятилетний пацан?
Автопортрет
Но я старался очень. Художник стоял в стороне и о чем-то разговаривал с мамой. Я изредка слышал слова: школа, класс, выпускники. Потом я совершенно увлёкся и ничего уже не замечал вокруг, как вдруг рядом негромко прозвучало удивлённое и вместе с тем смешливое: «А ведь Брежнев-то похож!». Я гордо смотрел на маму. Позже я узнал, что рисовал портрет генерального секретаря компартии Л.И.Брежнева, фотографию которого на газетном листе, вероятно, с юмором мне положил мамин знакомый. Она, по всей видимости, похвалилась ему, что я лица рисую довольно неплохо, но это с её точки зрения, хотя естественно, всё изображаемое мной возможно не заслуживало никакого внимания и выглядело наивным и по-детски неуклюжим, и примитивным. Но та встреча стала знаковой в моей судьбе, определившая мои интересы, мои увлечения на много лет.
Портрет Ю. В. Никулина
Я стал рисовать с какой-то неудержимостью везде, где только можно и на чем только можно. Рисунки, больше похожие на пещерные творения охот- ников на мамонтов, возникали нацарапанные углём на стане дома, мелом или известью, начерченные на двери сарая, на дорожке, ведущей во двор. Я умудрялся даже на оконном стекле глиной что-то набросать. Так продолжалось довольно долго. Пока, однажды, бабушка, видевшая мои старания, как-то вечером не позвала меня за деревянный стол, усадила на табурет и, достав из ящика двенадцати листовую тетрадь в линейку, сказала: «Сейчас мы с тобой изобразим человечка».
Наверно этот вечер был первым уроком по рисованию в моей жизни
Людмила Васильевна
Григорий Лепс
Владимир Толоконников