Люблю тебя, Петра творенье,
Люблю твой строгий, стройный вид,
Невы державное теченье,
Береговой ее гранит…
Здравствуй, читатель! Сегодня я хочу поделиться с тобой великолепием! Санкт-Петербург! Это город красивейших фасадов, потрясающей архитектуры, город-музей. На каком бы метро мы ни выходили, (разумеется, в историческом центре) всюду нас встречала красота. Достаточно было просто поднять голову и все, перед вами изящные окна и балконы способные увлечь на долгие часы.
В самый первый день мы просто приехали, вышли из метро и пошли куда глаза глядят. Сначала нас заманил к себе Казанский собор, а потом перетащил на свою сторону Невского проспекта Спас на крови. Да-да. Все было именно так, мы вообще ничего не планировали, просто вышли и оказалась в двух замечательных местах. Это интерьерное и экстерьерное великолепие нельзя описать словами, в этих местах действительно стоит побывать, уж тем более, если вы живете в России.
В один из следующих дней мы отправились гулять на Петроградский остров и прошли его весь по Каменноостровскому проспекту. Здесь тоже было хорошо, но этого хорошо было другое. Здесь обитает свой дух, тоже красиво, прекрасно, но по-своему; как в тот момент мы были рады тому, какой разный может быть Питер.
И вот мы дошли до дома, Бенуа (надеюсь я ничего не путаю). Если приглядеться, то видно, что в левом нижнем углу есть арка. Наш аудиогид завел нас в эту арку. Мы сами не из Питера, дворов колодцев у нас нет, поэтому было страшно интересно посмотреть, что же там внутри. А внутри там было много чего.
На нас сразу же набросился запах подвальной сырости и мочи. Мы пробежали арку и оказались во дворе… штукатурка на стенах облезла, водосточные трубы отваливались, вокруг было грязно, стояли мусорные баки, которые добавляли этому месту свой, изысканный аромат. Мы поднимали головы и не верили своим глазам, там, на проспекте, в 15 секундах ходьбы! Питер был прекрасен, великолепен, он был потрясающ! А здесь! Стоило пройти через арку, и город превратился в гетто. Мерзкую грязную улочку, в которой страшно находиться.
Мы пригляделись и увидели открытые окна, старые, высохшие и выцветшие деревянные рамы, они были побиты и косо свисали с петель. Судя по всему, эта квартира была заброшена, квартира! В центре Питера! Как такое возможно? Это просто не укладывалось в голове. Внутри колодца стояло еще одно здание, оно стояло так, что окна домов были выведены друг на друга. Теснота делала это место темным и унылым, в эти квартиры не проходит солнечный свет, хозяева этого жилья могли видеть только кирпичные стены и соседей.
Мне вспомнился Родион Раскольников. Я подумал, что он жил именно в таком дворе, что он жил именно в таком доме, мы то знаем, что он жил вблизи канал Грибоедова, но ощущение то же. Я представил как он ютился в маленькой комнатке, в которой едва могла уместиться кровать, как он каждый день смотрел на каменные стены соседних домов, и как с каждым днем его сознание становилось всё гуще и гуще.
Вот такой Питер мы увидели, совсем другой. Колодец. Не тот, из которого можно набрать воды и утолить жажду, а тот, в который ты падаешь с камнем на шее. Ты падаешь вниз, а стены обглоданных домов наваливаются на тебя, давят, угрожают, отбирают свет, воздух, место, становится тесно, хочется разорвать на себе эту смирительную рубашку, бежать, лезть на стену, куда угодно, только бы избавиться от этой одиночной камеры. А ведь для кого-то этак камера – дом.
Мы шли дальше, черными досками нас приветствовал сгоревший сарай или гараж, а рядом с ним был проход, больше походивший на дыру в стене.
За этим проходом были гаражи, и торчащие из-за них стены, и это место смогло в очередной раз поразить нас. Там были граффити. Это было совсем не то слово, которое пишут на заборе, это было что-то совершенно необычное, уникальное, разноцветное, яркое, пестрое и очень красивое. Линии, буквы, рисунки. Это было настоящее уличное искусство. Не мазня, не признания в любви или извинения, которые можно встретить на заборах и тротуарах, а самое настоящее искусство.
Мы были поражены тому, как все это может умещаться в одном месте. Будто бы создателю Питера было мало красоты фасадов, он пальцем утолкла в него и бесконечную бедность и уличное искусство, чтобы людям было слишком много впечатлений и они сходили с ума.
Мы снова вышли на проспект и снова перед нами начали сиять потрясающие фасады, один краше другого, один интереснее другого. Но в душе осталось ощущение, что меня немного обманывают, ведь за этим фасадом, прячется точно такой же двор, может быть получше, а может быть и сильно хуже. За другим фасадом прячется грязь и теснота, а быть может за ним прячется и кусочек искусства.
Мне не удалось с этим примириться, я не понимаю, как все это может существовать в одном месте. Но фасады теперь воспринимаются по-другому, ведь я знаю, что у них есть оборотная сторона.