Команда Lotus окончательно сформировалась в 1960-х, когда основатель Колин Чэпмен нашел свой идеал – у него теперь был Джим Кларк. Но построенные Чэпменом машины были как быстрыми, так и очень хрупкими…
Его уже нет с нами 53 года. Но до сих пор Джим Кларк за рулем зеленого Lotus с желтой полосой олицетворяет все лучшее в Формуле 1. Однако, не нужно идеализировать своих героев. Кларк не был святым, он допускал ошибки, хоть их было немного.
Но помимо Тацио Нуволари, Хуана Мануэля Фанхио и Стирлинга Мосса именно этого спокойного шотландского фермера считают гонщиком, который максимально приблизился к идеалу, каким мы его представляем. Да, его гоночные достижения в цифрах говорят сами за себя, но, что не менее важно, никто никогда не сказал ни одного плохого слова в его адрес. Джимми был маэстро, который определил золотое десятилетие Формулы 1.
Но, как и его современникам Джону Леннону и Полу Маккартни, Кларку тоже был необходим человек рядом, который бы дополнял его и позволил бы максимально реализовать потенциал. Колин Чэпмен быстро почувствовал, что Джим станет его музой, и, когда этот дуэт сформировался, стало ясно, что он окажет на босса сильнейшее влияние.
Чэпмену и правда не потребовалось много времени, чтобы разглядеть талант в парне с обкусанными ногтями, но их партнерство стало приносить плоды не сразу. В 1961 вступил в силу новый 1,5-литровый регламент на двигатели, который ненавидели британцы. Тем не менее, Стирлинг Мосс и Роб Уокер были впереди Lotus и Ferrari с их моделью 156 с акульим носом, которая имела мощный V6, адаптированный из Формулы 2.
Мосс творил чудеса, несмотря на то что из-за спонсора он не мог получить доступ к самой современной и быстрой технике Чэпмена. И все же модель 18 (а вернее ее гибрид с 21-й, которая была более плавной и аккуратной) неплохо послужила Стирлингу, например, в Монако, где он завоевал одну из своих величайших побед, хотя Уокер считал, что виктория на Нюбургринге была более впечатляющей.
В Lotus же у Кларка тоже не сразу все получалось. В Монако он был очень быстр в тренировке, пока не попал в аварию в первом повороте. В Нидерландах и Франции он был третьим, а также выиграл внезачетную гонку в По. Но его участие в смертельной аварии Вольфганга фон Трипса в Монце (где погибли еще и 14 зрителей) наложило на него отпечаток, который остался с ним до конца его жизни. Еще и в Спа годом ранее он чуть не проехал по телу несчастного Криса Бристоу. Никто бы ничего не сказал Кларку, если бы он решил повесить шлем на гвоздь и вернуться на ферму. Но под его кардиганом был железный внутренний стержень.
В том году его напарник Иннес Айленд блистал на гонке в Солитьюде, в Германии, где он прошел Porsche Йо Бонье по траве в последнем повороте. Когда Айленд отправлялся на последний круг в погоне за Бонье и Дэном Герни, Чэпмен повернулся к членам команды и сказал: «Или Иннес выиграет эту гонку, или это будет его последний выход на старт…» Иннес был смелым гонщиком, которого недооценивали многие, включая Чэпмена. Именно Айленд выиграл первый Гран-При для команды в Уоткинс-Глен. А через несколько дней его «вознаградили» увольнением. Колин обвинял Иннеса в отсутствии преданности своему делу. Это жестоко, да, но, если взглянуть назад, то, понятно, почему Чэпмен предпочел Айленду Кларка. Иннес так и не оправился от этого и больше не боролся за высшие места.
Новый Lotus 25 поднял ставки для всех в 1962. Модель 24 уже была шагом вперед со стороны Чэпмена по сравнению с 21-й. Но, как оказалось, 24-ая была только для клиентов…а для своей команды у него было припасено кое-что другое. Новую машину собирали в Чеснате Дик Скамел и Тед Вудли, а Майк Костин координировал их.
Монокок (происходит от греческого «единственный» и латинского «оболочка») начал использоваться в автомобилестроении так же рано, как в самолетах. Средняя часть Jaguar D-Type была самым ярким примером использования монокока до того момента, как Чэпмен понял, что это позволяет усилить жесткость и не увеличить вес. Он попробовал провернуть это с двухместной моделью Elan. Возможно ли было использовать такую конструкцию в гоночной машине, спрашивал себя Чэпмен, рисуя на салфетке в ресторане?
Собранная и представленная конструкция кузова сочеталась с V8 Coventry-Climax. Когда Lotus выкатили новую модель 25 в паддоке Гран-При Нидерландов, Айленд и его клиентская команда UDT-Layshell сразу же обратились с вопросом, когда будет готов их экземпляр. Чэпмен ответил, что это была экспериментальная машина для сезона 1963. Это явно не улучшило отношения Иннеса и Колина…
Кларк впервые лидировал в Зандворте, затем, стартовав с 12-го места, впервые выиграл Гран-При в Спа (с преимуществом 44 секунды). Он был великолепен на Гран-При Великобритании в Эйнтри а в Германии случайно отключил топливный насос на старте, так что ему пришлось как следует постараться в той гонке – Джимми финишировал четвертым. И это не помогало его борьбе за титул с бывшим гонщиком Lotus, а на тот момент BRM, Грэмом Хиллом. После победы в Уоткинс-Глен он был прямо позади Хилла в чемпионате, и оставалась только гонка в Южной Африке. Джимми отлично стартовал, но дым из его Lotus говорил о том, что что-то пошло не так. Болт выпал из картера двигателя, случилась утечка масла, и надежды на титул испарились. На пит-лейн за всем этим наблюдал Мосс, который восстанавливался после аварии в Гудвуде, которая завершила его карьеру. Это была огромная потеря для автоспорта и тот самый случай «что если»: Мосс до аварии был в отличной форме, а Кларк только набирал ход, но, возможно, величайшему противостоянию Формулы 1 не суждено было случиться.
В Формуле 1 важна любая мелочь, и в истории Lotus и Кларка тоже. В 1962 и 1964 Кларк сделал все необходимое, чтобы завоевать титулы в решающий момент, но машина каждый раз подводила его. Без этой утечки масла и без поломки маслопровода на последнем круге в Мехико двумя годами позже, Кларк бы завоевал четыре титула подряд уже к середине 1960-х (а не «всего лишь» два). Он гонялся в великолепное время против Хилла, Джона Сертиса, Дэна Герни, Джека Брэбема и Джеки Стюарта, но при всем уважении к ним, это было время Джимми. Когда Lotus и мотор Climax V8 его не подводили, он побеждал. Кларк только раз был вторым в Гран-При, за который давали очки – он уступил из-за проблем с двигателем Сертису на Нюрбургринге после невероятной борьбы. Был ли у него какой-то невероятный стиль управления гоночной техникой? Наверное, нет. Он мог ошибиться под давлением (как пример Гонка Чемпионов в Брэндс-Хэтче в 1965, где Кларк ошибся под напором Герни). Но за рулем Lotus ему и не было нужно делать что-то особенное.
Модель 25 завоевала 14 побед в Гран-При и 11 во внезачетных гонках, а модель 33 продолжила дело. 1,5-литровая эра принадлежала Кларку. Возьмем 1963: семь побед в Гран-При из десяти, три Больших Шлема и мастеркласс в Спа, где он стартовал с третьего ряда, но уже лидировал в Eau Rouge, удерживал 30-секундный отрыв на половине дистанции и в итоге обогнал всех на круг за исключением Брюса Макларена, который ушел на последний круг, когда Кларк уже финишировал. Отрыв на финише почти пять минут…
Проблемы с надежностью и хорошая вторая половина сезона 1964 у Сертиса не позволили Кларку взять титул. Хотя Джимми и выиграл кузовной чемпионат Великобритании за рулем Lotus Cortina (представьте на его месте Льюиса Хэмилтона). А затем в 1965 Кларк провел сезон, который можно назвать великим и который никому и близко не удалось повторить с тех пор. Он выигрывал в Формуле 2, в Tasman Series, одержал шесть побед подряд в Формуле 1 (уберем за скобки Монако, где он не принимал участия) и выиграл Инди-500.
Джимми одержал победу на «Старой Кирпичнице» в доминирующем стиле и завершил кампанию по ее покорению, которая началась в 1962. Годом ранее Брэбем и Cooper там же совершили революцию на заднемоторной машине, которая привела к тем же переменам и в Формуле 1. Но именно реакция Герни на новую модель 25 во время ее дебюта в Зандворте зародила в Чэпмене идею покорить Инди-500: «Боже! Если бы кто-то привез эту машину в Индианаполис, то она бы победила!» Герни заплатил Чэпмену, чтобы тот прилетел в США, и тогда тот увидел возможности, которые перед ним открываются. Как минимум, потому что ему на глаза попались огромные переднемоторные американские монстры, как из 1930-х. По счастливому стечению обстоятельств Ford тоже присматривались к гонке, и этот альянс изменил Инди навсегда.
Местные были не слишком довольны. В 1963 Кларк, который не сразу проникся знаменитой гонкой, должен был выиграть в своем дебюте. Парнелли Джонс, шедший перед ним, имел утечку масла, и его по правилам должны были позвать в боксы. Дирекция гонка наплевала на это. Но в 1965 уже ничто не могло остановить эту волну, пришедшую из Европы. То достижение было эквивалентом всего, чего они добились в Формуле 1.
У себя дома Lotus процветала, теперь в местечке Хетель, в Норфолке, а Чэпмен был неудержим. И жаль было тех, кто оказывался за спиной Кларка. Напарники Джимми, казалось, были прокляты, пока тот был на пике формы и занимал все внимание Чэпмена. Их судьбы демонстрировали, каким непростым и жестким автоспорт может быть. Тревор Тэйлор, Питер Арундел и Майк Спенс – все были хороши за рулем Lotus, но ничего хорошего им это не принесло.
Йоркширца Тейлора в итоге напугала серия опасных эпизодов. В 1962 году он финишировал вторым на своем дебютном Гран-При в Зандворте на модели 24, затем в Спа столкнулся с Ferrari Вилли Мейреса и врезался в телеграфный столб. Затем он врезался в заднюю часть заглохнувшей машины Мориса Трентиньяна в Руане, а потом прошел сквозь живую изгородь на Нюрбургринге, когда неисправность двигателя застала его врасплох. Тейлор, носивший ярко-желтый комбинезон и шлем, остался на 1963 год, и снова избежал серьезных травм после того, как вылетел из своей машины на скорости 160 км/ч и прокатился 50 метров по асфальту. Было чудом, что он выжил до своего ухода в 1964.
Арунделл заменил Тейлора после 18 побед в 25 гонках в Formula Junior и неплохо выступал во внезачетных гонках, пока его развернувшуюся машину не протаранил Ричи Гинтер во время гонки Ф2 в Реймсе. Lotus ударилась об ограждение, Арунделла выбросило из машины, он сломал руку и ключицу, и плюс получил сотрясение мозга. Он долго восстанавливался, но вернулся в гонки к началу 1966 и выступил во внезачетной гонке в Южной Африке за рулем Lotus 33. Но Питер был уже не тот…
Светловолосый Спенс в огненно-оранжевым шлемом был следующим и доказал, что за рулем Lotus мог побеждать только Кларк, если только у того не ломается машина или он вдруг допускает ошибку: Майк выиграл Гонку Чемпионов, но Джим там попал в аварию. Возвращение Арунделла в 1966 заставило Спенса уйти в команду Рега Парнелла, а затем в BRM. А потом его снова позвали в Lotus, чтобы заменить погибшего Кларка на Гран-При США в Индианаполисе в 1968. Ровно через месяц после смерти Джимми на Хоккенхайме Спенс был за рулем такой же машины, попал в аварию, переднее правое колесо оторвалось и отлетело ему в голову. Это был автоспорт 1960-х.
Новый регламент пафосно называли «возвращением к мощи», потому что объем двигателя увеличивался вдвое, и доминирование Кларка было закончено. На первый взгляд казалось, что Lotus осталась без хорошего двигателя, как в 1961. Чэпмен согласился использовать двухлитровые Coventry-Climax, пока не смог договориться об использовании сложного BRM 16s. Силовая установка полностью противоречила принципу Колина «упрощай и облегчай», но модель 43, на которой Кларк одержал одну победу, в Уоткинс-Глен, сыграла свою роль переходной машины. А у Чэпмена уже был план.
Второй раз за десять лет, ровно через пять после дебюта модели 25, команда Lotus выкатила на трассу в Зандворте еще одну революцию в июне 1967. Lotus 49 остается классикой, но стоявший в ней двигатель V8 оказал куда большее влияние на Формулу 1, он определил целую эпоху. Уолтер Хейз из Ford сказал, что это были лучшие потраченные компанией совместно с Lotus 100 тысяч долларов. Cosworth изначально была основана для подготовки Lotus и обслуживания двигателей Coventry-Climax и прошла долгий путь под руководством Кита Даковрта. Теперь он впервые разработал двигатель с нуля с помощью Ford. И DFV определенно удался.
Но V8 с углом развала цилиндров 90 градусов не был идеальным сразу. Да, Грэм Хилл (который неожиданно вернулся в Lotus в 1967) лидировал на Гран-При Нидерландов, да, Джим Кларк победил, когда у его напарника сломался распредвал, но комбинация Lotus и Cosworth пока работала так себе. Изначально у двигателя были проблемы с плавностью отдачи мощности и с надежностью, так что Денни Халму удалось привести Brabham ко второму титулу подряд. Но Кларк одержал четыре победы против двух у Халма, включая Сильверстоун, который Джим посетил в последний раз. Шотландец теперь жил в Париже, мир менялся, и он менялся вместе с ним. Но на трассе в его выступлениях не было ничего необычного, пока Ф1 не приехала в Монцу. На 13-м круге из-за спустившей шины Кларк потерял круг. На 61-м круге он вернул себе лидерство – за 46 кругов он отыграл 100 секунд. Но на последнем круге сломался топливный насос. Он был классифицирован третьим. Ничего страшного, 1968 должен был стать его годом. Никто не мог представить иного. Этого не могло случиться. Точно не с Джимми.
В начале года он за рулем зеленого Lotus с желтой полосой выиграл в ЮАР, то была его 25-ая победа, и он превзошел по этому показателю Фанхио. К Гран-При Испании в мае машина была выкрашена в красный, белый и золотой цвета в честь табачного спонсора Gold Leaf. Чэпмен произвел этим очередной фурор. Трагедия была в том, что Джима Кларка уже не было, он погиб во время гонки Формулы 2 на мокрой, туманной трассе в Хоккенхайме в апреле. Лопнувшая шина? Проблемы с двигателем? Это неважно спустя 53 года. Самый талантливый гонщик своего поколения погиб, его друзья и коллеги не верили в это, его команда была опустошена. Для Чэпмена жизнь после этого уже никогда не была такой же, как до.
Это перевод статьи Дэмиэна Смита из журнала GP Racing UK за май 2021.
Фото: MotorsportImages.com