У нашей бани вырос гриб. Был он очень симпатичным, но был мухомором. И это все сказано. Странное название для гриба, как-то связанного с мухами. Тут уже у каждого своя фантазия, почему он так называется. Еще вчера, в пятницу, его здесь не было. Это я очень хорошо помню. Утром, уезжая на работу, прошел по дорожке от дома мимо бани к машине и не мог не заметить красную шапочку гриба.
А когда вернулся вечером, этот красавчик с крепкой белой ножкой и такими же кокетливыми точечками на кругленькой шапочке смело раздвинул землю и вылез на белый свет из подземного царства. Мухомор вырос за день и смело заявил права на часть нашей земли.
- Смотри, какое чудо, - жена встретила меня вечером у калитки , и когда мы шли к дому, показала на мухомор рукой, - убрать его надо.
- Постой, красавчик какой, пусть будет, как вроде в лесу у нас.
- Как хочешь.
- Баня топится уже?
- Затопила. Не видишь?
- Вижу, вижу, молодец.
В тот вечер у нас собирались друзья. Я не могу назвать их гостями, все были своими, и никаких условностей в отношениях давно не существовало. "Мы завтра приедем", - вот и все, что нужно. Главное баню затопить.
Ладно, жена прибралась в бане, затопила и передала вахту мне. И не знал я еще тогда, что за странные события произойдут вечером. Неожиданное появление мухомора было только предвестником. И потом я часто задумывался: "Если бы сразу убрали мухомор, может ничего бы и не случилось?" Но наверняка появление гриба стало лишь предвестником проникновения к нам другого мира. Оно уже началось и от гриба не зависело.
С друзьями мы посидели хорошо. И в бане попарились от души. Для этого дела у меня всегда были заготовлены разные веники: березовые, пихтовые и дубовые. Дуб в наших местах был редкостью. Но тесть всегда привозил такие веники из своих краев, называл их "раритетом", и мы использовали их бережно.
Я вообще больше люблю дубовый веник, чем березовый, он мягче, приятней. Но это уже другой разговор, и дело предпочтений каждого. Рассказ совсем о другом.
После бани мы напились чая из самовара, настоящего, вскипяченного на сосновых шишках. Долго сидели на улице за большим круглым столом и разговаривали. О чем? Да о чем только не разговаривали, обо всем. И не вспомнишь так конкретно, и вроде ни чем особенном. Такой разговор идет сам собой, течет как спокойная сонная река.
Никто не хочет доказать свое мнение, показаться лучше, чем он есть на самом деле. Все это уже было, и было давным давно, чуть ли ни в какой-то далекой прежней жизни, А теперь тратить время на пустое просто не хочется, да уже и не нужно. Зачем все и так ясно, и понятно.
Разговор затихал сам собой. Гости постепенно расходились спать. В нашем доме у каждого были свои любимые места, уютные уголочки. Я остался один, и хотел еще посидеть в тишине при свете керосиновой лампы. В этом свете, идущем от живого огня, было свое, особенное, неповторимое.
Такой свет нельзя сравнивать с электрическим, мертвым и пустым, жалким подобием первозданного источника, отгоняющим тьму. Она не смеет преступить запретную черту, только нарастает за очерченным светом кругом.
В доме все стихло окончательно, а я налил себе еще чашку ароматного чая, сдобренного травами. Жена мастерица заваривать такой чай, ароматный, успокаивающий, усыпляющий.
Вдруг в безмятежной сонной тишине скрипнула дверь бани! Я хорошо помнил, что открыл ее и подпер поленом. А тут за скрипом последовал и удар об косяк, дверь сама закрылась, хотя ветра не было. Я насторожился, такого не могло быть! "Полено что ли упало?" - Взял лампу и держа ее перед собой пошел по дорожке к бане. Круг света двигался вместе со мной, фитилек трепетал за стеклом, тьма поспешно отступала прочь.
Дверь в баню оказалась закрытой. Однако полено, как я думал, не упало, а стояло рядом, как будто его кто-то аккуратно переставил, чтобы закрыть дверь. Бояться в нашем поселке было некого, тем более под рукой всегда была тревожная кнопка охраны, но холодок пробежал у меня по спине.
В бане было тихо, да никто и не смог бы сюда пройти незамеченным мимо стола, за которым мы пили чай.
- Заходи, заходи, не стесняйся, - неожиданно прозвучал глухой голос из бани.
От неожиданности я вздрогнул, но словно завороженный открыл дверь в предбанник и, нагнувшись, переступил высокий порог. Свет лампы осветил пустую скамейку, столик, банные шляпы и рукавицы, развешанные на гвоздиках, вбитых в стену. Здесь никого не было. А дверь на улицу, опять скрипнув, закрылась за мной, отрезая путь к отступлению.
- Я здесь, не бойся, заходи! - голос прозвучал из парной.
- А чего мне бояться в своей бане?
Тем не менее с опаской открыл внутреннюю дверь и протянул перед собой лампу, не спеша переступить порог, другой рукой нащупывая в кармане тревожную кнопку на связке ключей от дома.
- Жми, не жми, а кнопка все равно не сработает.
- А ты... откуда знаешь?
- Знаю. Заходи и дверь прикрой, холодно.
Я зашел в моечное, прикрыл за собой дверь. В бане было еще тепло, но и на улице не холодно. Июльские ночи у нас в то лето стояли теплыми.
- А ты что, замерз?
- Есть малость, я сюда прямо из зимы.
Теперь в проем, ведущий в парную, я наконец увидел сидящего на полке бородатого старичка. Он залез на полок прямо в телогрейке, шапке. На ногах у него были надеты обувки, похожие на валенки. Шапку и телогрейку покрывал снег. Он начал сразу таять, стекал тонкими струйками на полок, и вокруг старика уже образовалась лужа.
- Ты разденься лучше, быстрее согреешься. Ты вообще откуда взялся, из какой зимы?
Старик был странным, и говорил какую-то ерунду. "Какая зима? О чем он?" - подумал я про себя. Но снег на шапке старика был самый настоящий. Не из холодильника же он вылез.
- Зима там самая настоящая, - тут же ответил старик, наконец снимая шапку и телогрейку и передавая мне, - стряхни-ка и повесь у печки, и дровишек подкинь. Угли наверное еще не заглохли.
Старик был не только странным, но и удивительным. Он слышал и понимал о чем я только еще успевал подумать, и вдобавок старик вел себя как дома, даже начал распоряжаться. Я вроде хотел возмутиться, но вместо этого стряхнул его одежду и повесил к печке, подбросил дров, да еще спросил: "Чаю хочешь?"
- А есть, горячий?
- Быстро подкипячу.
- Это как быстро?
- Да вон, в предбаннике чайник электрический.
- Ах да, здесь же у вас электричество есть. И даже чайники электрические есть?
- Есть, - я вроде удивился, а потом промолчал.
- А ты не удивляйся, - старик улыбнулся. - Издалека я, и все больше по диким местам хожу. Редко попадаются такие, как твое, с электричеством.
Чайник вскипел, я заварил свежего чая, добавил травок, как это делала жена и разлил в стаканы с металлическими подстаканниками. Они стояли в бане в шкафчике с посудой. Старик отогрелся, обсох и с удовольствием громко пил чай. Молчал, но я видел, что чай ему нравился.
- Хорош чаек, давно такого не пил, спасибо. - Старик допил и осторожно поставил стакан на стол, разглядывая подстаканник. - И подстаканников таких не встречал.
- По чаю у меня жена мастерица. А стаканы эти по наследству мне достались от деда.
- Не застал то время, в отлучке был.
- Так где ты все же сейчас зиму нашел? В Антарктиде?
- Там не бывал... не забрасывало.
- Это как?
- А не знаю как. Вот как, - старик достал из нагрудного кармана клетчатой рубашки шарик, - он достался мне... теперь уже и не помню когда...
- А от кого?
- От кого помню. Один жил. Вот также зашел, только домой, а у печки старичок сидит, греется...
- Вроде как ты сейчас?
- Похож не похож на меня, не помню. Но тоже лохматый, борода длинней моей, в обносках каких-то, грязный. В бане тогда долго его парил. А на утро смотрю, его и след простыл. Одежда его на полу валяется, а мою позаимствовал.
- Украл что ли?
- Да нет. Сам ему дал. Ну вот. Его тряпье в печку бросил, а когда золу на следующий день выгребал, этот шарик в ней и оказался. В руку его взял, тяжелый и теплый еще был, и вроде каменный. Но почему не развалился не знаю...
- Ну?
- Ну, ну, а как взял его в руку, так больше и выпустить не смог. А золу пошел выбрасывать, дверь из дома открыл и ахнул. У порога море плескалось. Запнулся и бултыхнулся прямо в соленую воду. Обернулся, ни дома, ни деревни. А я стою по колено в воде, волны набегают, берег пустынный, и я, в чем утром встал, в том и остался, да еще в одной руке ведро с золой и совком. Вот и все.
- А потом-то что?
- Так и странствую с тех пор. Сначала все хотел домой вернуться...
- Не вернулся?
- Попробуй тут...
- Так ты не на Земле был?
- Ой, да где я только не был...
- Саша, ты где, - послышалось от дома.
- Это кто? -прошептал старик.
- Жена, - так же тихо ответил я и отозвался, - в бане прибираюсь.
- Поздно уже, давай домой. Завтра все равно баню еще будем топить.
- Сейчас иду, золу выгребу.
Дверь в дом хлопнула, жена ушла, а я хотел еще поговорить со стариком.
- И мне пора.
- Посиди, погрейся. Расскажи еще.
- Да я бы рад. Но времени нет. Чем в одном мире дольше, тем в другом меньше.
- А это плохо?
- Еще как. Можно в такую переделку попасть. Ладно, спасибо тебе за чай. Обогрелся я, обсох, пора и честь знать. - Старик оделся и, зажав шарик в руке, открыл дверь из предбанника. Там был солнечный и жаркий день. - Ну вот, не знаешь куда попадешь.
Старик снял телогрейку, зажал ее под мышкой и, придерживаясь за косяк, шагнул через высокий порог. "Не дай тебе бог попасть в такую проделку", - он обернулся, и улыбнулся мне.
В этот миг случилось непоправимое. Рука старика соскользнула с косяка, он не успел переступить порог второй ногой и полетел вниз. Тропинка от бани уходила под гору. Левая рука старика разжалась, шарик выпал из ладони и покатился по полу. Я бросился за шариком, но в это время дверь бани уже закрылась. Снова открыл ее, там уже была ночь, и сквозь деревья светилась лампочка над входом в мой дом.
Старик упал в новый мир, и оказался в нем без путеводного ключа. Хорошо, что там было лето, тепло и очень похоже на нашу Землю. Пошарив в бане, я не нашел шарик и ушел расстроенный домой. Жена уже мирно спала, я тоже лег, но так и проворочался до утра.
На следующий день мы больше не топили баню. Друзья после завтрака засобирались домой. Скоро мы с женой остались одни, и я рассказал ей вчерашнее происшествие. Она внимательно выслушала меня и не поверила, но искать шарик пошла вместе со мной.
Я взял фонарик, и мы внимательно осмотрели весь предбанник. Шарика нигде не было. Но жена все же нашла в углу под скамейкой щель между досками, и я посветил туда. Шарик закатился под пол, но до него было сантиметров двадцать. Чтобы его достать, надо было разобрать пол.
- А это надо? Все равно его нельзя брать в руку, улетишь куда-нибудь, - мудро подитожила жена.
- Пусть там лежит. Он не мешает.
- А старик, как его зовут, не специально бросил шар у нас?
- Так и не успел спросить имя. А насчет специально... не знаю. Может ему надоело мотаться, и он решил остаться навсегда в первом попавшемся мире, каким бы он не оказался.
На том мы и порешили. Но это был еще не конец истории.
Прошла очередная зима, заканчивался май. Как-то поздним вечером мы хорошо попарались и отдыхали с женой в предбаннике. Было жарко, и я открыл дверь на улицу. Оттуда ворвался морозный воздух и рой снежинок. Я тут же захлопнул дверь.
- Это что?! - вскочив со скамейки прошептала жена.
Моя рука задрожала, но я все же опять открыл дверь. Там был теплый майский вечер, и самое главное, светились окна нашего дома. Не сговариваясь, мы бросились к нему, нашему спасительному острову. Все было как прежде, ничего не изменилось.
- Нам что, почудилось?
- Не думаю. Все было как наяву.
- Нам что, теперь нельзя ходить в баню?
Я не знал, что ответить, но потом мне пришла догадка: "Ты сидела на лавке прямо над шариком."
- А что, он может действовать и на расстоянии?
- Наверное. А когда ты подбежала ко мне, действие шарика прекратилось.
- Давай попробуем еще раз, - жена хитро посмотрела на меня.
- Давай.
Мы попробовали. Шар работал. Я открывал и закрывал дверь, а перед нами каждый раз появлялись разные миры.
- Может так мы и старика найдем? - спросила жена.
Старика мы не нашли. Но и сами не могли отправиться в путешествие, даже если бы достали шар из под пола. Не смогли по очень простой причине. У нас здесь была семья, работа, дом, друзья. Это держало нас, как неподъемный груз. Груз? Наверное так и есть.
Продолжение ЗДЕСЬ
Если вам интересно - приглашаю на мой канал, поделитесь статьей со знакомыми и друзьями в соцсетях. Можно даже поставить лайк - он же палец вверх.