В науке истории в силу разных факторов, один из которых относительная бедность источников о ранних периодах Древней Руси, дает простор для различного рода фальсификаций, что в свою очередь приводит к дискредитации науки как таковой в глазах обывателей, порождая недоверие к науке и ученым. Одним из ярких примеров исторической и литературной подделки является «Велесова книга», подающаяся как писания древних славян и ариев, содержащие «частицы Древней СлавянскоАрийской Мудрости сохраненной новгородскими волхвами девятого века». Сама книга якобы была написана на деревянных дощечках и была найдена в 1919 г. во время Гражданской войны белым офицер Федором Артуровичем Изенбеком, и вновь утеряна после его смерти в 1941 году. До нас же она дошла уже в переводе Юрия Миролюбова, по его же утверждению лично работавшего с табличками в период 1920 – 1930-х гг. Однако, сам Миролюбов опубликовал свои записи только в 1950-х гг., при этом противореча самому себе в деталях описания «оригинальных» досок, текст на которых был то «выжжен», то «выцарапан», то «вырезан». Также непонятен объем оставшихся у Миролюбова источников: изначально он утверждал, что кроме копии у него ничего нет, но впоследствии появляется фото одной из табличек. Все это очень похоже на классический сюжет появление подделок, т.е. кроме публикатора Миролюбова никто не видел самой «книги» или каких-то ее копий.
Однако, при сравнении же первых машинописных копий текста «Велесовой книги» с первой публикацией были выявлены множественные заметные различия: вместо «земля» — «держава», разная разбивка на строки, лакуны в машинописном тексте оказались заполненными при публикации большими предложениями. Все это отличается от методов работы с древними текстами, и напротив, отсылает к методам редактирования собственного авторского текста. Следует учитывать и личность самого Ю.П. Миролюбова, на счету которого множество рассказов, стихов и любительских изысканий про языческие верования древних славян. Ранние исследования в той области пересекаются с сюжетами из «Велесовой книги», однако автор не ссылается на нее, что наводит на мысли о более позднем и искусственном «приобретении» так называемого первоисточника. Также Миролюбов, выросший в семье священника, не мог не знать основ христианского богослужения и библейских образов — именно их можно встретить и в «Велесовой книге» во фразах «и ныне и присно и во веки веков», «камни вопиют», «тайна сия велика есть», что было бы нормой для христианского текста, но является неуместным в якобы языческом сочинении, относящемуся к IX веку.
По своему содержанию «Велесова книга» также не соответствует структуре и характеру настоящих древних мифов, легенд и эпосов — они изобилуют гимнами, изречениями, рассказами о событиях со множеством имен божеств, значимых личностей и мест, подробностей их описания и образных сравнений. Напротив, «Велесова книга» бедна на язык и средства выразительности, повествование постоянно обращается к одним и тем же сюжетам, к тому же противоречиво датированным. Предметом отдельного и пристального изучения историков и лингвистов стал язык, на котором написана «Велесова книга». Язык «книги» являет собой хаотичную помесь разных славянских языков, притом не в древнем их виде, а в современном. Стоит лишь упомянуть, что в «оригинальное» название звучит как «Влескниго», что с точки зрения лингвистики совершенно немыслимо для языка, в который якобы было создано произведение. Автор «книги» нередко записывает одни и те же слова в вариациях из разных славянских языков, а также употребляет искусственно построенные слова, притом неправильно построенных по образцу похожих слов из других славянских языков. При этом любой язык подчиняется своим весьма строгим законам, о чем автор книги не знал и поэтому посчитал, что для придания большей древности достаточно просто исказить слова как можно сильнее, чтобы изначальные формы слов были неузнаваемы в сравнении с современным русским языком. Методы «коверкания» также нехитрые — в то время, как реальные древние славянские, индийские или иранские языки имеют свою сложную и стройную грамматику, автор «Велесовой книги» брал изуродованный корень слов, к которому в произвольном ворядке приписывал сочетания –ще, -ша, -сте, -хом и другие. И если в славянских языках такие окончания имеют определенный смысл, то в тексте «Велесовой книги» они расставлены бессистемно, не внося никакого смысла.
Таким образом, если «Велесова книга» действительно является произведением Ю.П. Миролюбова, то вся долгая история с «обнаружением», «анализом» и «публикацией» является очевидным выражением долгосрочной творческой стратегии самого Миролюбова, его стремлением экстравагантным образом обратить внимание соотечественников на особенности «русского» мировосприятия, описанием и изучением которого он занимался долгие годы. Но, разумеется, проверка этих предположений выходит далеко за рамки настоящей работы. Из-за вышеперечисленных факторов мы не можем считать «Велесову книгу» книгой, которая была написана в IX веке. Однако при более детальном изучении проблемы возникают необъясненные противоречия, и не относящиеся напрямую к языку «книги» и ее структуре. Так, по заверениям Юрия Миролюбова, оригинальные «дощьки» относились к IX веку, что весьма спорно — за более чем тысячу лет сохранность такого артефакта очень маловероятна, что наводит нас на подозрение в подделке, потому что маленькая деревянная дощечка, в отличие от берестяной грамоты, крайне хрупка и имела все шансы быть расколотой еще в древности. Ещё одним немаловажным пунктом в истории этих «дощечек» является то, что Федор Артурович Изенбек, который их «нашел» не имел специального исторического образования, но при этом каким-то чудом понял, что находка имеет немаловажную ценность. При этом, ко всему прочему, он был художником, что не отменяет возможности того, что та табличка, которая изображена на фотографии, может быть просто искусным рисунком.
Заключительным пунктом нашего исследования, послужит то, что в 1959 г. Лидия Петровна Жуковская — сотрудница Института русского языка АН СССР, специалист по исторической палеографии и фонетики древнерусских рукописей — доказала, что фотографии сделаны не с дощечки, а с прориси на бумаге. Из всего вышесказанного следует вывод, что «Велесова книга» является самой настоящей подделкой, не имея сколько бы то ни было серьезных аргументов в пользу своей подлинности . К сожалению, многие из аргументов в пользу фальсификации либо непонятны, либо малоинтересны обывателям, поэтому и в наше время нередко можно столкнуться с людьми, которые не проверяя достоверность источников, считают подобные подделки и прочие кривотолки действительностью, пытаясь подражать быту воображаемых древних ариев и славян, называя себя язычниками и питая недоверие к науке. Поэтому, чтобы не вернуться обратно в темные времена, следует большее внимание уделять научно-популярной литературе по истории, а также просветительской работе в данной области знаний