Посвящаю даже сам не знаю кому. Чтобы не обидеть, но напомнить!
Эпиграф:
Орлов с Истоминой в постеле
В убогой наготе лежал
Не отличался в жарком деле
Непостоянный генерал.
Не думав милого обидеть,
Взяла Лаиса микроскоп
И говорит: "Позволь увидеть,
Чем ты меня, мой милый..."
(Александр Сергеевич Пушкин. Эпиграмма на балерину Авдотью Истомину, которая дала генералу Орлову, а Пушкину, этому признанному Солнцу русской поэзии, не дала, тварь такая безобразная. Небось, потом жалела, когда его Дантес застрелил. Но только было уже поздно. Скотина…)
Бухгалтер Пипиркин висел на осине
И дрыжаминогал ног-ног.
И морда блестела от липкого пота,
Блестемши от ваксы сапог,
Блестел и картуз на любимой фуражке,
А в роте весь челюсть блестел.
Бухгалтер Пипиркин висел на осине.
Висеть он блестяще умел.
А всё почему? Потому что был скромен
И даже стеснителен был.
Бухгалтер Пипиркин висел на осине,
И дятел осину долбил.
А где же работал, товарищ Пипиркин,
Чью ветку тот дятел долбил?
Работал Пипиркин в большом гастрономе
И некую Дусю любил.
Та Дуся работала там продавщицей
В отделе какоф-та белья.
У Дуси была сексуальна фигура,
Любви была создана для.
Но только, увы, не любила Пипирку.
Любим был шофёр Иванов.
Ему отдавалась она регулярно,
То плоти чувствительной зов.
Пипркин ж страдал, и страдал регулярно,
Слова он отчаянья шептал
И чтобы забытц, пожирал пилемени,
С тех пельм превосходнейший кал.
Но кончилась пища, пропали продукты,
Тогда окончательно взвыл.
Увидел осину и принял решенье
Закончить страдания сил.
И вот он теперь, словно парус качаясь,
Висит, обретая покой.
А эта подлюг отдалась Иванову
Под старой кирпичной трубой.
Алексей КУРГАНОВ