Дядя Лёша был садовником от Бога. Цветы, высаженные его руками, росли как на дрожжах.
Жаль только, что цветник был совсем маленьким. Ну, метров пять в длину и метра три в ширину, не больше.
А тут старая общественная уборная, типа "м - ж" (по три дырки на каждую букву), которая стояла за бараком, совсем развалилась и пришла в непригодность. Заровняли её трактором, в общем, и начали думать, где бы лучше построить новую, пока ещё народ в состоянии думать (пока не шибко приспичило).
Государство пошло навстречу народу: выделило из бюджета на нужды населения полтора куба некондиционной доски, кило гвоздей и пару плотников. Доска валялась возле барака, гвозди тоже, пьяные плотники спали сверху.
— Разморило бедных на солнце, — сочувственно покачала головой баба Дуся. — Надо бы уж скорее решать, куда сортир лучше ставить, а то так разоспятся, что до второго пришествия не разбудишь.
Соседи молча моргали глазами, каждый ждал, что предложит другой.
— Поближе к бараку надо ставить, — заявил наконец Гришаня, красномордый мужик, которого все знали как бабника и любителя выпить.
— Правильно, — поддержали соседи. — Нечего далеко ходить. А то, бывало, так приспичит по-маленькому, что пока добежишь, и по-большому уже...
— А можно без подробностей? — попросила Галина Геннадьевна, местная модница, поправляя похожую на парик причёску.
— А нам, простым труженикам, скрывать нечего! — выпучился на неё Гришаня. — Нам не до этих ваших ужимок интеллигентских!
— Ну, друзья, не надо ссорится, — улыбнулся садовник.
— Таких друзей за хобот и в музей! — воспротивилась Галина Геннадьевна. — Вот ещё, не хватало, чтобы всякое... в друзья набивалось.
— А никто и набивается! Ишь ты, цаца! — фыркнул Гришаня. — Да я бы с такой и за три литра в одних кустах...
Хохот соседей разбудил одного из плотников.
— Цыц! — цыкнул он, на мгновенье приподнявшись со своего некондиционного ложа. — Если будете ругаться, вообще ничего строить не будем! Правильно я говорю, Вась? — толкнул он локтем напарника.
— Угу-у, — промычал в подтверждение Вася, и захрапел ещё громче.
Делать было нечего, приходилось подчиниться и вернуться к обсуждению главного вопроса.
— Рядом с бараком и места-то нет, — пробормотал себе под нос Сергей Гаврилович, местный сторож из магазина ширпотреба. — Кругом сплошная автостоянка.
— Люди хотят жить комфортно, что ж тут такого? — насупил густые брови мужчина с горбатым носом, директор автомойки и счастливый обладатель Лады-гранта.
— Машина не роскошь... А недовольство выражают только те, у кого её нет, — кокетливо поддержала Галина Геннадьевна, владелица какой-то четырёхколёсной каракатицы, только что сдавшая на права.
— Слева — автостоянка, справа — автостоянка, сзади — автостоянка, — задумчиво произнёс Сергей Гаврилович. — Между ними — детская площадка и место для выгула собак. Дальше — магазин, бензозаправка, автосервис, автомойка, забор, завод, свалка... И куда же ставить новую общественную уборную?
— Спереди, прямо перед домом, — указал на цветник, взращённый дядей Лёшей, Гришаня.
— Что?.. — дядя Лёша аж пошатнулся. — На цветник?!..
— А идея-то неплохая! — подхватили соседи дружно.
В глазах у дяди Лёши потемнело, ноги стали ватными и он чуть не упал на взвизгнувшую Галину Геннадьевну. К счастью, его вовремя подхватила мощная рука бабы Дуси.
— Держись, Григорьич! — подбодрила она. — Старую гвардию так просто не возьмут! Нас мало, но мы в фуфайках!
— Цветник не дам! — ожил вдохновлённый дядя Лёша. — Только через мой труп!
— Молодец мужик! — возрадовалась баба Дуся. — Герой!
Заслонив дряхлой грудью свой благоухающий цветник, садовник встал перед толпой, как отважный боец перед вражеским танком.
— Не для того я столько лет растил этот оазис посреди пустыни, чтобы вы на него теперь нужду справляли!
Соседи переглянулись. Тянуть время было нельзя, каждая минута была дорога: в любую секунду могло понадобиться облегчение, а тут этот полоумный дед со своим дурацким цветником!
— Знаете что, Алексей Григорьевич, — гордо воскликнула Агриппина Митрофановна, рьяная активистка движения за толерантность, — мы вам не позволим ущемлять наши права!
— Какие ещё права? — искренне удивился дядя Лёша. — Фекалии нюхать?
— Что естественно, то не безобразно! — заметил красномордый Гришаня.
— Экологию добивать — неестественно! — запротестовал садовник. — Если у нас не останется ни одного растения, ни одного деревца, ни одного цветочка — не останется ничего живого! Одни только машины, магазины, дороги, заводы, свалки, уборные... Неужели вам нужен такой комфорт?
— От магазинов, машин и уборных явная польза есть, — зашумели наперебой соседи, — А от вашего цветника, Алексей Григорьевич, никакого толку. Одна только нервотрёпка!.. Как посмотришь на него, так сразу плюнуть хочется, или окурок бросить на такую "благодать"! Только и осталось нам, при нашей-то жизни, вашим цветником "умиляться"!.. У нас вон даже нужду справить негде, в двадцать первом-то веке, а вам всё цветочки-василёчки подавай!.. Нам твой цветник не нужен!.. Нам сортир нужен!
Глаза у соседей выпучились, лица приняли угрожающий вид. Было ясно, что многие из них уже испытывают приступы дискомфорта во внутренних органах. А как же иначе на почве постоянного жизненного несварения! "Пора, пора, трубят рога!" — так и кричали выпученные взоры. Толпа готова была растоптать не только цветник, но и самого садовника.
— Да что же вы за народ такой?! — возопил в сердцах дядя Лёша. — Где живёте, там и гадите веками!..
— Да пёс с ним, с цветником, — махнула тут рукой баба Дуся. — Беги, Григорьич! Беги, пока самого не завалили!
И взяв ноги в руки, дядя Лёша побежал.
Побежал он вдоль по дороге, мимо машин, мимо магазина, мимо автосервиса, мимо автомойки, мимо завода и мимо помойки... куда-то далеко-далеко.
А жители барака остались со своим комфортом, с уборной под боком, и с полным правом на возможность гадить себе под нос.
Фото в шапке с сайта https://pixabay.com
