ГЛАВА VII. ДОГОВОРЕННОСТЬ.
Северный Казахстан.
Степногорск, территория Объединенного офицерского союза.
18 ноября 2027 года.
8:30 утра.
- Березин на связи. Да, товарищ майор. Утечки быть не может. Железное братство своих не посылало. Никак нет. Так точно, группа ожидает возле блокпоста. Пропустить? Но...Что?! Так точно. Разрешите выполнять…
Коренастый молодой лейтенант в застиранной форме внутренних войск РФ, медленно положил телефонную трубку. Медленно покинув рабочее место, он подошел к окну, машинально достав из кармана пачку папирос.
- Егор, ты чего? - обратился к нему сослуживец, с теми же звездами на погонах. - Опять проверка?
- Хуже, - коренастый открыл форточку и поежился от холодного воздуха. - Велено пропустить делегатов от “черных”.
- Ну...раз приказали, значит виднее.
- Ты забыл? - лейтенант резко затушил папиросу. - Да эту сволочь дальше Бестогая пропускать нельзя. Железячники на нас не наезжали, а тут еще и упыри с севера приползли. Все проблемы от “черных”.
- Ты не вздумай это Арсеньеву сказать, - напарник развел руками. - Мигом из кабинета вылетишь.
- А хоть бы так, - коренастый оскалил зубы. - Никто, Андрей, никто ничего не знает, никто ничего не может. Лишь бы усидеть на жопе ровно.
- Про приказ забыл? - сослуживец кивнул на шкаф с бушлатами. - Я наружу не полезу.
- А и хрен с тобой, - лейтенант подошел к шкафу, сняв с вешалки бушлат и шапку-ушанку. Достав из ящика свой автомат, он быстро покинул некогда жилое помещение, направляясь к выходу.
Снаружи вовсю лютовали ветер со снегом. В утренней мгле безраздельно царил холод. Расположенные на крышах домов прожекторы качались на ветру, освещая несколько занесенных снегом улиц бывшего моногорода. На первый взгляд, Степногорск был необитаем - покосившиеся фонарные столбы, ржавеющий автотранспорт, потемневшие от дождей стены домов - но множество следов, на все еще белом снегу выдавали присутствие людей. Белый покров избороздили широкие колеи гусениц, встречались следы от шин и лыж, не говоря уже о сапогах и валенках. Случайный гость, застигнутый врасплох удивился бы местной обстановке - каждый дом и каждый подвал в городе имели своих постоянных обитателей. Подобное явление в нынешнее нелегкое время – редкость, стечение благоприятных обстоятельств…
Там, в темноте и тесноте, тысячи людей спасались от холода и пронизывающего до костей ветра, плотно обступив закопченные “буржуйки”. На лицах влачащих жалкую жизнь мирных граждан бывшей великой страны, закутанных в износившиеся пуховики, куртки и пальто, застыли уродливые ожоги, язвы и рубцы. Кто-то слабо стонал, не в силах подняться с лежанки, кто-то чесал искусанные клопами руки, кто-то хлебал бесхитростную похлебку. Сотни, тысячи людей, разных национальностей и религиозных конфессий, возрастов и социальных групп, смешавшихся в громадном потоке беженцев…
Бывший закрытый город с его знаменитым урановым комбинатом, Офицерский союз отбил у бандитов еще четыре года назад - прямо перед началом экспансии РТБ на юг и восток. Все лето и осень 2023 года, с северо-запада страны, минуя гряду невысоких Уральских гор, шли потоки беженцев, спасающихся от радиации и беспросветного ужаса, поглотивших европейскую часть России. А вслед за толпами оборванцев, неотвратимо катились волны разнообразной заразы – от слишком хорошо знакомого коронавируса, брюшного тифа и свежих штаммов гриппа.
К такому повороту событий, уцелевшее население северного Казахстана, пережив последствия ядерного конфликта и его последствий, не было готово. Собственно, среднеазиатский буфер Росфедерации, перестал существовать как государство спустя примерно полгода после Судного дня - президент и правительство пали, армия и МВД грызлись за оставшиеся склады с бандитами, а на пыльных автострадах среднеазиатских степей хозяйничали лихие налетчики…
Объединение разрозненных остатков бывшей 41-й армии, полиции, Росгвардии и внутренних войск одного из крупнейших - Центрального военного округа России, стало событием историческим. В марте 2022 года, сумевшие удержать верных людей командиры, организовали сеть лагерей вдоль границы с Казахстаном. На протяжении от Орска до Барнаула, образовалось подобие зоны относительного спокойствия, зажатой между ширящимся на северо-западе Фронтиром, и охваченными перманентным хаосом казахскими степями. В середине аномально холодного лета, военные и следовавшие за ними тысячи беженцев перешли границу, постепенно заняв область от Кушмуруна до Экибастуза, создав какое-то подобие порядка, основательно поприжав бандитов и мародеров. Образование без заморочек обозвали “Объединенным офицерским союзом” - кое-кто настроенный в лучших патриотических традициях, начал топить за “возрождение” великой державы по национальному признаку...Чем и воспользовались так называемые строители “русского национального государства”, вдохновленные нетленками выдающегося блогера Егора «Погрома» Просвирнина (по слухам, живьем съеденного бандой каннибалов в своей московской квартире) и не менее ценного для истории русской философии литератора Дмитрия Галковского, тридцать лет топившего в околополитических и интернетных тусовках про криптоколонии, смакуя хруст французской булки и яростно наяривая на последнего отечественного самодержца…
Так исторически сложилось, что в среде новообразованного военного сообщества, кое-как наладившего относительно спокойную жизнь, оказалось много альтернативно-мыслящих граждан, сумевших сагитировать беженцев и рядовой состав вплоть до открытого неповиновения старшим по званию - мол, бывшие советские офицеры, новиопы проклятые, родную страну не смогли защитить, а сейчас сговорились с местными чурками косоглазыми и ведут торг - доколе, господа? Группа “интеллектуальных националистов”, возглавляемая бывшим майором внутренних войск Никитой Лозиным, отметившимся на Донбассе в августе 2014 года, осуществила полномасштабный мятеж, вылившийся в кровопролитную гражданскую войну, бушевавшую до наступления холодов...Лоялисты победили, но в ходе тяжелых боев погиб глава Союза - генерал-лейтенант Дворкин, ценой своей жизни, лично нейтрализовавший главный козырь заговорщиков - дивизион пусковых установок “Искандер”, перехваченный на марше к северу от Астаны частями спецназа.
Идеологические и социальные аберрации пришлось по традиции гасить проверенным историческим методом, опробованным более ста лет назад ныне проклинаемым Феликсом Эдмундовичем и его коллегами. Крепкие русские мужики старой закалки, оказались куда более жизнеспособной формацией, нежели отбитые псевдоинтеллектуалы-монархисты, националисты-хипстеры и прочие тихушники из сторонников незабвенного австрийского художника. Идея «возрождения» и нацгосударства сумела сгнить в зародыше – ее заменил армейский устав и навечно установленное военное положение.
С тех пор, в Степногорске, ставшим волею обстоятельств столицей нового государства, заседал Военсовет, став гарантом соблюдения закона и относительного порядка. И пусть едва ли половина лагерей подчинялась новообразованной администрации, появилась крохотная надежда на выживание для масс обездоленных.
А потом появились отряды лысых боевиков Штайна.
Изрядно потыкавшись и обломав себе зубы, воины Железного братства откатились на занятые позиции, изредка устраивая вылазки и провокации. Это продолжалось пару месяцев – ровно до момента, когда у военных закончилось терпение, и один из крупных лагерей Технофашей к югу от Петропавловска был стерт с лица земли установками реактивных систем залпового огня. «Грады» оказались самым веским аргументом в назревавшем конфликте – и отморозки Штайна угомонились.
Заплатив дорогую цену, радикал-техноблок четко осознал, сколь дорогую цену придется заплатить, чтобы подмять под себя северный Казахстан с его ресурсами и людьми.
С тех пор в регионе царило хрупкое перемирие – ровно до прибытия с северо-востока, хорошо вооруженных мобильных отрядов, меченых перевернутой, стилизованной под треугольник “дельтой” красного цвета.
Коренастый лейтенант Егор Березин презирал оба конфликтующих блока, ставя отмороженных технофашистов и не менее жестоких “черных” в один ряд с военачальниками изувеченной ядерной бомбардировкой европейской частью бывшей России.
Выпускнику одного из военных вузов Екатеринбурга, прошедшему постъядерный ад и хаос эвакуации в свободную от убийственной радиации буферную зону, было что предъявить северным и восточным “соседям”. От рук первых погибли двоюродный брат и сослуживец, а вторые…
Вторые равнодушно пропустили через свою территорию на юго-запад волны жутких искореженных уродов. Перебив лишь тех мутантов, что атаковали диктаторатовские блокпосты, «черные» поступили иезуитски. Мол, ваша земля - ваш геморрой, справляйтесь сами, не мы выродков с деформированными конечностями вывели. Военсовету разборки нужны были как щуке акваланг, и про инцидент все дружно молчали, сквозь зубы хрипя подзаборную брань, когда на горизонте появлялись броневики с пулеметами или боевые мотоциклы. Пару раз дело доходило до перестрелок, но наверху с упорством пожарной команды энергично шли команды тушить конфликт. Березин догадывался – черные смогли неформально договориться с Военсоветом, предложив нечто, отодвигавшее в сторону амбиции. Оттого и шли через степь раз в месяц караваны грузовиков с неким, чрезвычайно содержимым в обе стороны…
Катастрофа смешала все, семьи и коллективы распались - и волей-неволей, всем вменяемым индивидам приходилось учиться договариваться друг с другом, дабы выжить в новых условиях. Разделение на своих и чужих уже произошло - оттого жизнь становилась страшнее, но как-то более-менее понятной.
И вот сейчас, стоя на пронизывающем ветру на блокпосте, Березин по привычке скрипел зубами. Его бойцы стояли вдоль заграждений из колючей проволоки, перевернутых автомобилей и бетонных плит, держа в прицельных рамках фигуры в подбитых утеплителем длинных куртках и низких шлемах. Позади делегации гудели движки трех бронетранспортеров - две модернизированных “семидесятки” и один колесно-гусеничный агрегат с клиновидной мордой и башней от БМП сверху.
- Лейтенант, хорош выделываться, - к Березину подошел старший группы “черных”, с темно-красной нарукавной повязкой. - Или туда, или сюда. Или мне начальству вашему снова позвонить?
- Открыть ворота, - Березин поморщился. Стоявший рядом сержант махнул рукой, железные створки медленно разошлись в стороны. Черные медленно направились к входу, где их заставили сдать оружие и обыскали. Удовлетворившись, Березин достал рацию, вызывая транспорт - БТР-ы “соседей” на территорию базы пропускать не было велено.
Прожекторы на крышах домов и укреплений несколько раз мигнули - очередной скачок напряжения, видимо с генератором проблемы. Вообще, ситуация с топливом конкретно здесь, в Степногорске была относительно стабильная. Стабильно хреновая, если быть точным. Своих запасов ГСМ явно не хватало, в ближних от города лагерях переселенцев нередки были случаи обморожения и травм при использовании кустарных обогревателей и печей – народ упорно цеплялся за жизнь, сражаясь с холодом, изо всех сил пытаясь изобрести велосипед. И вот тут, как нельзя кстати, прибывшие эмиссары Внутреннего круга предложили регулярные поставки - сначала уголь и дрова, а позже - мазут и соляра.
Совет Союза предложение принял, пусть и со скрипом. Генерал Кожин - главное доверенное лицо в регионе, обозначил недвусмысленные требования. Первое - урановый комбинат. И второе - ООС пропускает мобильные группы разведчиков и диверсантов через свою территорию, не препятствуя подрывной работе. В случае очередного наезда РТБ, Кожин обещал помочь боеприпасами и людьми. Совету недвусмысленно намекнули - ребята, надо кооперироваться и объединяться, вместе задавим технофашей и заживем по-человечески.
Этот договорняк ежа с ужом покоробил Березина и его сослуживцев. Осознав, что жизненные интересы любую идею вывернут наизнанку, молодой офицер тихо матерился, но умом понимал всю необходимость движения караванов – и тяжелое, если не отчаянное положение Союза.
Преемники ставшего легендой бывшего лидера Союза Дворкина - генерал-майор Шеремет и полковник особого отдела Холодилов, возглавлявшие Военсовет, действовали спокойно и по плану. И это произошло после череды интересных курьезов. Например, в Павлодаре, где прибывшую для подписания договора делегацию Офицерского союза встречали солдаты ББ, произошел один случай. Один из майоров, сопровождая Шеремета к укрепблоку Кожина, опознал в офицере ББ своего старого сослуживца, пропавшего в Судный день. Неизвестно, о чем они трепались, но по возвращению в Степногорск, майор куда-то пропал. Шеремету о разговоре с “черным” и факте пропажи ценного сотрудника сообщили – но он, вопреки своим привычкам, бушевать и устраивать разносы не торопился, проронив странную фразу про «ловлю на живца».
А потом всем стало не до поисков. Через несколько дней Степногорск накрыла непогода - в степи бушевал ураган, пострадало несколько человек и проводку пооборвало, отчего часть периметра осталась без освещения. Буквально на следующие сутки, явившиеся из ниоткуда “черные” приволокли на буксире двенадцать человек, избитых в кровь. Это были представители одной из банд Дикобразов - поехавших мародеров, имевших дурную привычку украшать свою технику проржавевшей арматурой. Сволочи сильно досаждала переселенцам, грабя и уводя в рабство голодающих доходяг к северо-западу от Степногорска, отчего Совет два раза санкционировал спецоперации, сжигая драгоценное топливо - но без толку. А тут такой сюрприз - двенадцать замотанных в брезент и волчьи шкуры отморозков, связаны одной веревкой и тащатся пешкодралом за БТР-ом, сбив от долгой ходьбы ноги в кровь. Надо полагать, опера с исчезновением приближенного к лидерам Военсовета офицера (внезапно обнаруженного в лазарете совершенно живым и здоровым) и поимка банды докучливых уродов - вещи абсолютно не связанные, но Шеремет лишь горько усмехнулся, после чего дал карт-бланш дознавателям сроком в сутки - и те вытрясли из грязных отморозков всю подноготную.
Два дня спустя, солдаты ОС взяли штурмом вторую по размеру базу Дикобразов в регионе, расположенную в пяти километрах от наполовину выгоревшего Кокшетау. Двести пятьдесят трупов с обеих сторон, семьсот пленных - включая обслугу, рабов и дикобразный “молодняк”. От “черных” пришло поздравление - молодцы, так держать. А еще через день, прибыла транспортная колонна и честно отжатое у отморози имущество подвергли сортировке и транспортировке.
Особо сведущие были в курсе, что вместе с солдатами Военсовета работали переодетые в изношенную «Флору» диктаторатовцы, численностью до роты, да при трех броневиках, основательно измазанных грязным снегом и песком.
Все описанное выше произошло в октябре текущего года, до прихода морозов и обильных снегопадов. А в самом начале ноября, Железное братство и Диктаторат снова сцепились как бешеные псы, нависая над разрозненными лагерями переселенцев огромной дугой, нестерпимо смердящей парами отработанного машинного масла, топлива, пороха и трупочины разной степени свежести…
Армейский УАЗ, с белыми разводами извести на бортах и капоте принял внутрь четырех “черных”, включая командира с нарукавной повязкой. Остальные спокойно развернулись и побрели к бронетранспортерам. Охрана закрыла ворота и поспешила занять места в дотах по периметру - морозить задницу на ветру желающих не было.
19 ноября 2027 г.
Ядро. Центральный сегмент.
Закрытая зона.
10:30 утра.
- Ну и дыра, - гость в капюшоне поморщился. - И здесь они жили?
- Жили и работали, - хозяин сел на стул и оперся руками на спинку. - Обстановка убогая, не спорю.
Гость осмотрелся. Маленькая комната - четыре на три метра, практически на треть была заставлена шкафами и картонными коробками. Старый письменный стол в углу и покрытый толстым слоем пыли компьютер – комната в пустующем ответвлении обширного подземного бункера, когда-то служила кабинетом – и достаточно долго. По неизвестной причине о ее существовании просто забыли – иначе, помещение очень быстро превратилось в забитую картонными коробками подсобку…
- …Я осмотрел стол. Ничего. Он все свои бумаги забрал. Остались кое-какие личные вещи, фото...Но это уже история, я ведь прав?
- История...Да, пожалуй, так и есть.
- Тогда зачем мы здесь? В этом крыле бункера сейчас никто не живет - кроме крыс и тараканов. Что ты ищешь?
- Кто-нибудь может мне объяснить...почему еще в Самом начале, Бергер и Вишневский решили обосноваться здесь? Строить базу с нуля рядом с трассой...Невыгодно. Глупо. Затратно.
- Ну дела, - хозяин усмехнулся. - Спроси у Шрамма. Он тут теперь главный. Наверху склад стоит, забит до потолка запчастями - он там когда-то верховодил, еще в бытность Фауста…Так и решил, указ настрочив – никто соваться до сих пор не стремится.
- А теперь серьезно, - глаза гостя сверкнули. - Компьютер рабочий?
- Откуда я знаю, - хозяин развел руками. - Сейчас узнаем.
Проверив контакты (в комнате имелась аж целая розетка) и удостоверившись что все кабели подключены, хозяин включил компьютер. На стареньком мониторе марки LG 2005 года розлива, вылез экран загрузки операционки Виндовс 8, сменившийся рабочим столом с логотипом НТИ и кучей папок.
- Отлично, - гость подошел вплотную и начал что-то искать. Хозяин отошел в сторону, продолжая смотреть на экран. Гость покачал головой:
- Здесь не все...Нет, не то…
- Ты думаешь, что Бергер настолько глуп? Все свои документы он давно…
- Ошибаешься. Мне не нужны секреты, - гость удовлетворенно кивнул головой. - А вот воспоминания...Вот самое оно.
На экране застыла картинка - засыпанный снегом поселок - малоэтажная застройка, деревья…То здесь, то там - следы недавнего боя, широкие следы колес на снегу ну и конечно, трупы…
- Это...Где-то под Железногорском. Да, точно. Узнаю место.
- Новый Путь. Запасная база Фауста, - гость аккуратно закрыл папку с фотографиями. - Ее накрыли через месяц после снятия блокады Ядра. Судя по рассказам очевидцев, синдикатовцы не ожидали удара.
- Я был в команде прикрытия. Возле первого КПП стоял состав, сорок цистерн, - хозяин провел пальцем по пыльной стенке шкафа. - Было довольно жарко.
- А сейчас прохладно? - гость усмехнулся. - Надо уходить. Выведешь с объекта?
- Выведу, - хозяин подошел к двери. - Куда теперь? Обратно в город, или еще куда? Тут сплошной контроль, досмотр с собаками и сканеры…
- Неважно. К ночи мне надо покинуть Ядро, - гость поправил капюшон. - Оплату получишь как договаривались.
- Угу, - хозяин достал из кармана ключ. - Ты закончил? Надо уходить.
Гость вышел из кабинета, засунув кисти рук в карманы куртки. Хозяин поправил оливковый китель и аккуратно закрыл дверь.
- Свяжемся через неделю. У тебя есть право выезда? - тихо произнес гость, аккуратно шагая по бетонному полу темного коридора.
- Придется обращаться к Самому, - хозяин покачал головой. - Завод что снаружи, что внутри запечатан.
- Тогда жди посыльного, - гость остановился. - Через неделю получишь очередную посылку. На этом - все.
Хозяин и ахнуть не успел, как гость растворился в темноте бункера. Почесав лысину, он вздохнул с облегчением и поплелся в сторону выхода.