А потом он привык, что она на плече у него.
Что когда просыпался – она никуда не сбегала,
ведь для счастья, по сути, нам надо до странного мало –
лишь немного любви и терпенья – а так ничего!
И она поселилась в его беспокойной судьбе,
посадила цветы и развесила в доме картины,
и лечила его от простуды, хандры и ангины,
он же вечно играл на своей бестолковой трубе.
Самолёты, афиши, людьми переполненный зал
проходили пред ним бесконечным прекрасным парадом.
Он не думал о ней, потому что она была рядом.
Он не помнил о ней. Нет, точнее, не вспоминал.
Но однажды под вечер она вдруг ушла от него.
И чего-то большого и важного в жизни не стало,
ведь для счастья, по сути, нам надо до странного мало,
но, когда оно здесь, мы обычно не видим его.
Он забросил трубу. Оборвался на взлёте полёт.
И одни говорят, он живёт теперь где-то в Майами,
а другие – что служит священником в маленьком храме.
Впрочем, мало ли что от безделья болтает народ!