Балерина Элеонора Черникина проживала с матерью. Даже будучи и в центре города, и недалеко от театра, дом, где квартировала убитая оказался чрезвычайно скромен. Анхен не решилась прикасаться к старым потрескавшимся перилам на лестнице, когда они поднимались на этаж. Пусть даже и в перчатке. Она то и дело уворачивалась от осыпающейся штукатурки, если дознаватель слишком тяжело ставил ногу на скрипучие ступени.
Дверь в квартиру пережила немало в своей долгой жизни. Исцарапанная, грязная, с отколотым деревянным декором, она не желала открываться, не смотря на то, что господин Самолётов неоднократно крутил дверной звонок.
– Милости просим. Открыто, – сказал господин Громыкин, оттеснив делопроизводителя, и просто толкнул дверь.
Она оказалась не заперта.
– Батюшки святы! Это как же…, – растерялся дознаватель, первым вошедший в квартиру.
В коридоре лежала дама без чувств и как будто даже без признаков жизни. По крайней мере, лицо её было в крови.
Перепачканные кровью же седые волосы разметались по щербатому, давно некрашеному деревянному полу. Морщинистые руки, связанные верёвкой, она держала на животе.
– Позвольте, – прошептал господин Самолётов и отодвинул начальника в сторону.
Делопроизводитель жестом приказал Анхен оставаться снаружи, а сам встал в стойку, как собака на охоте, вытащил пистолет и обыскал всю квартиру, держа нос по ветру – видимо, хотел почувствовать запах врага первым. Однако, кроме окровавленной связанной дамы, никого больше не было.
Тем временем господин Громыкин с трудом – мешал живот, но всё же присел на корточки и потрогал шею пострадавшей. Пульс, хоть и слабый, угадывался.
– Жива, – выдохнул он с облегчением.
Дама застонала и приоткрыла глаза. Он ослабил узел и сбросил верёвку с её рук.
– Мадам, Вы нас пугаете. Что с Вами стряслось? Что? – спросил господин Громыкин, склонившись над ней и сочувственно округляя карие глаза-пуговки.
– Кто Вы? Это Вы меня пугаете, – ответила она, нахмурившись.
Дама привстала, оглядываясь.
– А где эти? – спросила пострадавшая строго.
– Кто эти? – спросил её дознаватель, тоже оглядываясь.
В квартире всё стояло вверх дном – валялись стулья, платья, шарфы, книги, бумаги, газеты, бидон, чугунный утюг. Зеркало в прихожей сняли с крючка, да так и оставили лежать на полу.
Дама не ответила, встала, но не устояла и пошатнулась. Господин Громыкин и господин Самолётов подхватили её с двух сторон и провели в комнату, служащую, по всей видимости, гостиной.
Анхен пристроилась на диване с весьма потрепанной кожаной обивкой и вытащила блокнот. Такую сцену надобно зарисовать.
– Кто это с Вами сотворил сие? Кто? – спросил рыжебородый дознаватель, усаживая даму на стул у окна.
Там и воздуха поболе, и света.
– Я не знаю. Лиходеи-разбойники, должно быть, – сказала она и тяжко вздохнула. – Беда не приходит одна. Сначала Элечку убили, теперь вот налёт.
– Вы должно быть мать Элеоноры Черникиной, – сказал-спросил господин Громыкин. – А мы из полиции. Сыскная часть. Да. Из полиции.
– Ну, слава Богу. По крайней мере, пытать не будете. Ведь Вы же не станете меня терзать? – испуганно спросила госпожа Черникина-старшая.
Полный текст книги "Анхен и Мари. Прима-балерина" читайте по ссылке:
https://www.litres.ru/stanislava-ber/anhen-i-mari-prima-balerina/?lfrom=380415467
__________________________
Ставьте лайк и подписывайтесь на канал!
Читайте мои книги на сайте ЛитРес:
Клептоманка, Самка богомола, Дина. Сметающая всё на своём пути, Исторический детектив АНХЕН и МАРИ