Исцеление внутреннего ребенка Начало/32/33
Саша разрывался между матерью и молодой женой. Укоризненный взгляд он ловил каждый раз, когда нежно обнимал при встрече Ларису. Людмила Петровна ничего не говорила плохого про невестку, но каждый раз своими действиями подчеркивала, насколько нерасторопна девушка.
Радости не находила и Лариса в жизни со свекровью. Хоть и выросла девчонка в строгости да постоянных одергиваниях своей матери, излишнее проявление нежности матерью ко взрослому сыну ей казалась приторной и неестественной.
Людмила Петровна как будто бы не замечала изменений в их семье, что в ней появился новый ее член и ожидался еще один на подходе.
Она не позволяла молодой жене менять установленный порядок на кухне и готовить то, что ей хотелось, высмеивая покупки необычных продуктов, которые Лариса так любила выбирать в магазинах вместе с матерью.
- Что приелась русская картошка? – ехидничала свекровь, разбирая ее сумки, - а мы ничего, выросли на ней! И Санька вон какой богатырь вымахал!
Сашка любил мать и не понимал печаль своей жены от того, что ей не дают готовить.
- Наготовишься еще, когда у нас будет отдельная квартира! – пытался он обратить в шутку претензии своей матери к Ларисе, - мама же специально ограждает тебя от лишних трудов, чтобы ты не уставала. Ей-то это не в тягость, а тебе не нужно перенапрягаться и волноваться.
В молодом муже бурлили нежности и страсть, которыми он сглаживал все острые углы, возникающие от совместного проживания со своей матерью.
Лариса успокаивалась, расслаблялась и уносилась в состояние блаженства, забывая в такие минуты и про свекровь, и про невымытую посуду, и про съеденное ее любимое печенье, которое она специально припрятала ото всех на подоконнике за шторкой, и которое нашла Людмила Петровна…
Молодые с утра уезжали на учебу в ВУЗ, затем Саша ехал в магазин, где он подрабатывал грузчиком, а Лариса возвращалась домой либо шла в библиотеку.
Время для них шло весело и неспешно, студенческая жизнь вовлекала их в свои объятия настолько, насколько позволяло положение Ларисы и занятость ее мужа. Людмила Петровна становилась же все мрачнее, видя как ее сын, по ее опять же мнению, загоняет себя ради этой девчонки.
Она его вырастила без отца. Ее муж, по молодости, утонул на рыбалке вместе со своим братом. Больше она замуж не вышла, став для Саши и мамой, и папой.
Здоровья вот только с каждым годом становилось все меньше. Но в сыне мать души не чаяла, отдала ему всю свою нерастраченную нежность и любовь. Ему одному, своей ненаглядной кровиночке.
И вот пришла в их семью девчонка, пытается теперь кормить ее Сашку какими-то непонятными американскими продуктами! Поди еще и внука, может конечно, внучку, без разницы, будет тем же самым пичкать!
Ну, да, чистюля вроде бы, аккуратная, слова поперек не скажет. Вот это и настораживает. Годы молодые у сына, нагуляться бы, а он уже охомутован, к рукам умело прибран, к чужой юбке прилепился.
И жмется к ней, и жмется, а матери даже обнять особо-то себя не дает. Так, в щечку небрежно чмокнул, а сам в это время на жену пялится, одобряет она или нет? А та стоит глазенки свои раскрыла...