Всю, всю свою жизнь как натянутая струна. Вот только сейчас это Лена поняла. Да что же это такое-то, а? Жила она вообще нормально, как человек, или нет?
Вот не могла и рядом с ним расслабиться, и все.
Все что-то старалась перед ним, даже на кухне пыталась изобразить пирожки там, вкусноту какую-то покушать. А чтобы вы понимали, Лена и готовка это как я и Илон Маск, две разные планеты. Из разных Вселенных.
Сначала -то все началось очень даже неплохо. Можно сказать, как в кино. Сначала такие флюиды между ними. Ну вы знаете, когда даже дурак невооруженным глазом видит, что эти двое втрескались по не могу.
Шуршал Женька перед ней, конечно, увезти, привезти, помочь там и сям. Ну а Лена что, не живая вам, что ли? Даже крепости падают, не то, что живой человек перед такими взглядами и обаяниями.
Да, Женька, конечно, не Ален Делон в свои лучшие годы, но вот такой он был, мужчинский мужчина, тестостерон вокруг него на метры сшибал, подгибал коленки женскому полу от 15 до 90 лет.
Лена в своей голове уже замуж вышла и детей родила, так что когда увидела труселя в двери машины, даже не могла ничего сказать. Пришибло ее этими труселями. Смотрела на труселя, потом на Женьку, потом на дорогу. И два плюс два вообще не складывалось у нее в голове.
Лена вообще не дура, далеко не дура. Но минуты три она троила и тупила, и не могла уложить в голове, что вот эти труселя происходят в ее, Лениной жизни.
О май гад. Почему-то на английском раз сто пронеслось в ее голове.
Женька потом говорил какие-то отговорки, смотрел на нее кристально честным глазом.
А Лена сидела и думала: вот же не хорошая особа женского пола (нецензурно), а.
Ладно, сейчас все эти выражения уберу и интеллигентно вам расскажу, о чем думала Лена, пока Женька очень, очень убедительно врал ей. Ну то есть изо всех сил старался.
Она думала, что такая ... ситуэйшн не для неё. Зря она подняла тему этих ... нехороших труселей ... нехорошей особы женского пола. Надо было сделать вид, что не заметила их, а потом придумать причину и бросить Женьку, но самой. Без этих труселей. Ну как-то не вкусно, да, не красиво.
А так получается, эта особа специально для нее их положила в дверь, и так прямо, чтобы Лена увидела, и сразу поняла все.
Ну, скажите, были бы это черные, серые, Лена даже внимания бы не обратила, ну, тряпка для машины. А особа постаралась, кружевные красные положила. Ой, нет сил на эти скандалы. И так работа все силы отнимает, так еще и это.
Лена сделала вид, что поверила, не оставаться же без обеда теперь, выпрыгивать из машины на ходу. Поела, как ни в чем не бывало. Потом как ни в чем не бывало доработала на работе.
Поняла, что подруг у нее нет. Никому не захотелось излить душу. Потом поняла, что подруги есть, просто не все должны знать подруги.
Дома, пока готовила ужин, позвонила Женьке и попросила остаться друзьями. Тот че-то возражал. Она сказала, ну ладно.
Лена думала, что у нее просто нет сил на это всё. Женька прилетел, говорил. Лена сидела и думала, а когда, когда она была просто на расслабоне. Когда она просто жила, без вот этого напряжения. Без ожидания беды, что ли.
В каком-то далеком детстве, пока у родителей все было хорошо. Потом у них начались скандалы. Натуральный махач.
И Лена стала как натянутая струна. Напряженно ждала начала скандала. Напряженно ходила в школу, думала, а что думают про ее семью. Соседи как минимум, а как максимум все, видели эти безобразные сцены, которые закатывали ее родители. Не стало у нее красивой одежды.
Она находила в кладовке мамины старые вещи, что-то одевала и ходила в школу. Что-то давали родственники.
Чувствовала себя такой же старой немодной вещью. Обноском.
У нее появилась зависть к своим подружкам, которым покупали юбки новые, куртки.
Родителям было интересно пить, скандалить, выяснять отношения. Лена сказала себе, что у нее такого никогда не будет.
А никогда не говори никогда.
Только Лена подумала, что и ладно, и как-то уступила Женьке. Ей так было проще. Да и любила вроде его.
Просто в один момент она проснулась от того, как будто ее в сердце укололи. Женька только уехал, она уснула. И теперь сидела и вспоминала под стук сердца свой сон.
Во сне она так же проводила Женьку. Стояла и смотрела в окно, как он отьезжает. Тут зазвонил Женькин телефон. Она начала махать в окно, потом с телефоном ломанулась бежать отдавать телефон. И увидела на дисплее "любимая". Ничего не понимая, поискала свой телефон. Ну конечно, она не звонила. Проснулась.
Струна у нее внутри натянулась еще сильнее. Теперь она не была готова расстаться с ним. Вот что-то проникло в душу к ней . Влюбилась, что ли.
Поплакала. И не могла понять, что это такое. Просто сон. Смешно же расстаться из-за сна. Я хочу, чтобы мы расстались, потому что мне приснился сон. Бред.
Ладно. Прошло несколько дней, Лена уже понимала, что это был не просто сон. Она шла, еле переставляя ноги. Ее ждала беда, она уже случилась. Но не верилось, что она и измена сей час в одном измерении. Почему, почему все так. Пыталась работать. Пыталась есть. Плакала перед сном.
И оп, нарыв-таки вскрылся, ей из первых рук рассказали, какой у нее Женька не хороший человек. Как он изменял ей с той, кого любит этот мужчина, что, ворвавшись к ней, принес эти зашибенные новости.
Ну малохольный, что ли. Подумала Лена про мужчину. Ну изменили тебе с моим, что ко мне-то бежать?
Кричит еще тут. Да плюнь ты, думала Лена.
Но сама в лучших традициях своей семьи закатила Женьке потом скандал.
Она просто орала. Забыв, что зарекалась. Просто, видимо, когда ты видела миллионы безобразных скандалов, то у тебя на подкорке прошит этот сценарий, который ты ненавидишь с детства. Просто нужен был триггер, который запустит сценарий твоих родителей.
Что ж, никогда не говори никогда.
И вот она лежит, плачет и думает, что устала так жить. Что это как будто она не она. Почему, почему она не может жить тихо, мирно, на расслабоне, как говорится, на чиле. Чтобы она просто и тихо любила, и ее так же просто и тихо любили.
Чтобы все было просто и понятно, и на всю жизнь.