Кемерово.
ГРЭС.
7:30 утра.
Кассад твердо знал — то, что сейчас происходит вокруг есть мера страшная, но необходимая. Вспоминая сотни убитых и раненых солдат и служащих Диктатората, павших под натиском боевиков «Молота», главнокомандующий ББ тверже сжимал в руках пулемет. Сейчас, когда солдаты «Черного легиона» добивали разрозненные группы «барановского стада», из цехов, гаражей и подвалов началось массовое бегство мирного населения. Обстановка складывалась непростая — в окнах домов все чаще и чаще появлялись интересные личности с шайтан-трубами, отчего прибавилось работы ИсОт-ам. Растратив носимый боекомплект химического оружия, ребята Тринадцатого были вынуждены отступить к бронепоезду. Пока они в спешном порядке перезаряжались, первая рота ББ сумела пробиться к Кузнецкому мосту, вволю налюбовавшись на последствия атаки «Градов». По магистрали, соединяющей оба берега Томи, сейчас двигалась большая колонна техники. На Кузбасском мосту наблюдалась схожая картина — броневики, грузовики, БТР-ы, скоростные вездеходы...Если события так дальше и будут развиваться, к вечеру штаб-квартиру Баранова и знаменитый «Штаб Трех» возьмут штурмом, а пока...
Работы было навалом. Электростанция и ее окрестности коптили дай Боже — и это несмотря на дождь. Громыхало над городом капитально, потом полилась вода. Ситуацию это не переломило, очаги возгорания находились возле угольных складов и похоже самоликвидироваться не собирались...
После атаки систем залпового огня вся живность притихла — но где-то полчаса спустя жалкие человеческие фигуры беспорядочно хлынули из нор и завалов. Паника упростила работу чистильщиков. Пленных, зачастую отравленных и обожженных ставили на колени в длинные шеренги. Вид у боевиков был потерянный — большинство не имело ни малейшего понятия за каким таким хреном их гонят на убой. Фанатики кончились — их обугленные тела и кишки остались на подступах к укрепблоку, где героический Дэз сумел переломить ситуацию. Заместо одуревших от идей самостийной незалежности по-кемеровски осталось бандитское отребье (рожи можно во «флору» упаковать или мультикам — но толку?) и откровенно случайные люди.
Боевики вместе с печально известным Савочкиным и Алексеем Александровичем отступили куда-то на юг — а навстречу моторизованным сотням Диктатората выступали обычные люди. Очень много людей — зачастую грязные, полуголодные, больные — стоят вдоль магистрали и втихаря тащат барахло вояк, включая тряпки. Охрененную мега-коммуну ты замутил, товарищ Ситников — езжай к нам, поучись у Горшкова как быт налаживать...
- Алле, Кассад? На связи Демон.
- Рад слышать. Что у вас нового?
- Эм, мужик...Тут такое дело. Я сейчас в больничном блоке, оставил Бергера и бабу из мутных безопасников...Ну ту самую, которая год назад...
- Офелия. Ясно. И какого хрена они там забыли? - Кассад пожевал губами. - И какого хрена ты там забыл? Ты нужен мне здесь, работы полно!
- Кассад, у нас крупные проблемы, - голос Демона исказился. - Бергер еле живой. Из отряда, с которым он ехал — больше никого. Я пробивал через связистов — молчок. Это первое. Второе: ночью в Анжерке был крупный замес. Кассад,бой там проходил не такой крупный как здесь, но сожгли к чертовой матери Яйский НПЗ, подстанцию и половину частного сектора. Берг там был, а дальше...
- Твою мать, - Кассад опешил. - Демон, я при любом раскладе раньше полудня не выберусь. Слушай сюда — пошли надежных людей к медблоку, пусть посторожат. А сам — дуй сюда. Встречаемся возле выезда на Кузнецкий мост — ни с чем не перепутаешь.
- Понял тебя. Отбой.
Из дымного облака вылетел «Каратель». Кассад подскочил к машине и оказавшись внутри поспешил снять маску. Отпив из фляги, кинул ее в руки Зеленцову:
- Серега, позвони Кожину. Как закончим с расчисткой флангов, будем брать Баранова и Ситникова за яйца.
- Товарищ Кассад — уточните. Кого и где? - капитан пожал плечами. «Черный» был явно не в теме касательно местной административной специфики.
- Капитан, я два раза не люблю повторять, - Кассад оскалил зубы. - Собирайте всех, кого только можно! Цель — площадь Советов. Ни с чем не перепутаете.
Кассад согнулся от боли — в наушниках затрещали помехи. Сняв гарнитуру, он выругался и пощелкал каналы. Манипуляция возымела эффект:
- Кассад! Кассад, прием...
Надев наушники, Адольф прошипел:
- Кто херней там страдает? Порву!
- Адольф, на связи Тринадцатый. Наблюдаю инверсионный след от ракеты...
Секундой спустя экипаж на своей шкуре почуял ударную волну, зажимая уши от страшного грохота.
- Что за дерьмо?! - Кассад прильнул к обзорному стеклу. - Упала в частный сектор, тут километра два!...
Небо прочертила вторая ракета, устремляясь на юго-восток. Солдаты на улице панически разбегались в стороны. Сердце успело отсчитать десять ударов и по перепонкам второй раз ударил оглушительный грохот.
- Откуда ракеты?! - Кассада прошиб холодный пот. - Кто бомбит город?!
- ...Кассад, говорит Ерохин, - тотчас ожила рация. - Что происходит?! Какого дьявола?! Частный сектор возле дорожного управления и котельная на юго-востоке уничтожены. Твоих рук дело?
- Что?...Откуда...Дэз, ты...
- Да я. Оттуда, - ответил Ерохин. - Рад вас всех видеть. Возглавляю восточную колонну. У меня народ сейчас начнет разбегаться...Ч-ч-ерт, третья ракета!!!
На этот раз рвануло гораздо ближе. Над домами взметнулся столб дыма и огня. Уцелевшие стекла в рамах брызнули фонтаном осколков, щедро посыпая мечущихся на улицах людей.
- Площадь Советов, - Кассад все понял. - Вот и разгадка. - Дэз, без паники. Пробивайтесь к «Штабу трех», сильно не встревая. Встретимся на месте.
- А если...
- Да не будет никаких «если», Ерохин. Хотели бы от нас избавиться — получили бы подарочком по голове.
Колонна техники неслась по широкой магистрали. Сидя позади водителя, полковник Кожин внутренне содрогался — апокалиптическая картина охваченного дымом полумиллионного города затронула внутри нечто...родное. Уроженец Кемеровской области, Павел Кожин стремился как можно быстрее довершить разгром самостийных угольщиков, а дальше...выпросить выходной — и минуя блокпосты и линии заграждения бежать на юг города, где на пересечении улицы Тухачевского и проспекта Молодежный проживали его дочь и зять...
- Прибыли в расчетное время, сопротивления не встречаем, - доложил авангард. Броневики взяли под прицел груду остовов техники, все еще подернутой черным дымом и сажей.
МТ-ЛБ Кожина ускорился. Колонна выезжала с моста, соединяясь с ротами ББ. Двигаясь вдоль Парка культуры, вплотную примыкающего к набережной, колонна снижала скорость.
Павлу Кожину было очень неспокойно. Наблюдая за копошением грязных мусорщиков возле места побоища, полковник ежесекундно ждал страшного ответного удара. Вот высунулся в окне напротив зыбкий силуэт с продолговатым предметом...Но нет, это кто-то из местных доходяг боязливо высовывает нос наружу, убирая с разбитого окна куски стекла.
Кожин втихаря перекрестился и открыл крышку люка, аккуратно высовывая наружу морду.
...Дружинники. Выходят из подвалов, сопровождая вереницы обносившихся жителей домов. Боязливо озираются по сторонам. ББ тут как тут — разоружают их, отводят в сторону. Колонну замирает — дорога перегорожена бочками, бетонными плитами, мусором. Над баррикадой — бело-зеленый флаг с черной «снежинкой». Доходяги разбегаются.
- Ублюдки черные! - крик из-за баррикады. - Проваливайте откуда приползли и жрите землю!
- Щас тебя землей накормим, - Кожин закрыл за собой люк. - Ершов, маякни Стукову. Организуем бело-зеленым душистую психотерапию.
- Есть, - сержант-связист бросился вызывать по рации бригаду чистильщиков. Не прошло и двух минут, как в баррикаду полетели контейнеры с газом, а следом за ними — напалмовые подарочки. Ну, поехали…
Зрелище горящих людей многим не было в диковинку, но на доходяг демонстрация силы подействовала как надо. С баррикад стремительно улепетывал поток разношерстной общественности, огрызаясь автоматным огнем. Пару раз бахнули тубусы, передний броневик превратился в факел. Ответным огнем гранатометчикам срезало торс и руки. Для профилактики баррикаду обработали залпом из АГС-а, после чего двинулись черные солдаты в противогазах. Косплея «атаки мертвецов» не последовало — из дымящейся мешанины вытащили пять наглотавшихся газа человек с обширными ожогами рук и груди. «Не жильцы» - констатировал Кожин. Воины ББ оттащили полутрупы подальше и милосердными движениями рук с ножами отправили воинов Бараньего стада в самостийный рай.
Продвижение буксовало. Наступавшая с востока колонна Дэза уперлась на перекрестке Советского и Притомского проспектов. Со стороны «зеленки» и кварталов за узким руслом впадавшей в Томь речки Искитимки продолжался отчаянный огонь боевиков — некоторые, особо упоротые и поехавшие из бело-зеленой братии, объевшись какой-то дряни, обвешивались взрывчаткой и пытались играть в шахидов, прыгая под колеса броневиков. Получалось плохо, но нервов Дэзу пляски перед колесами потрепали изрядно. Ситуацию могла спасти «химическая терапия», но грузовики с боеприпасами задерживались, а со стороны Молота в кадр попадало все больше и больше народу в противогазах.
На юго-западе у Кассада ситуация развивалась несколько лучше — подарок неизвестных доброжелателей внес панику в ряды оборонявших среднюю часть Советского проспекта.
Пользуясь поддержкой подошедших танков и обрадовавшись сообщению с бронепоезда (ИсОт под завязку затарились напалмовыми капсулами и газовыми гранатами), Кассад повел свою полутысячную группу в решительную атаку.
Федор Михайлович Ситников ждал, когда за ним придут. Сидя в грязном сыром подвале, он, наверное, в тысячный раз проклял свою опрометчивость в отношении Баранова. Когда боевики Молота пришли за ним, ввалившись в кабинет с оружием в рука, председатель Учредительного собрания Сибирского союза все понял. Бандиты Коршунова не решились бы на открытый мятеж — триумвират держался на каких-никаких, но понятиях, где беспредел пресекался на корню. Так было с самого Начала, когда городскую администрацию еще держали вояки и менты. Даже с приходом орд белесых уродцев-мутантов положение дел не изменилось. Наспех сколоченные отряды Народной дружины кое-как отбивались, не допуская прорывая монстров на юг — в Ленинск-Кузнецкий, Новокузнецк и Междуреченск. Агломерация не пострадала от ядерной бомбардировки и кое-как обеспечивала саму себя — полуголодное население быстро сообразило, что быковать и устраивать погромы себе дороже, особенно после того как бывшие вояки третьего человека Союза — подполковника Хабарова сумели подавить голодные бунты в Белово.
И тем не менее, проблем хватало. Баранов, прибывший из Новосибирска полтора года назад, сумел очень быстро обзавестись массой сторонников — его группа если можно так выразиться, сумела завладеть кишками и мозгами тысяч молодых парней. Ситников сквозь пальцы смотрел на всплеск радикально-националистической идеологии — молодую шпану взял в узду на первый взгляд надежный человек с принципами. Отжимы продовольствия сошли на нет, молодежь как-то самоорганизовалась, выбрала старшин — это позже помогло в противостоянии с мутантами. Но как только прибывшие с востока, запакованные в сталь и свинец отряды Неотехнократической инициативы (странное название, черт ногу сломит что они имели ввиду), переросшей в жесткий авторитарный кусок мускулов с более понятным наименованием — Диктаторат, в Союзе начались Проблемы.
Партия радикальных националистов Баранова (где как потом выяснилось, вовсю орудовали Савочкин, Калинин и Железников — по слухам, успевшие перед Войной побывать в рядах печально известных украинских ненонацистских батальонов «Азов», «Айдар» и «Днепр») гнула свое, начав притеснять уцелевшее не коренное население региона, с одной стороны, решив некоторые проблемы, связанные в первую очередь с этнобандитизмом. Но дальше — ближе к февралю текущего года — начались наезды на «Старую гвардию», где народ с самого Начала был несколько разношерстный. Первым досталось Фролову — Калинин при поддержке Баранова наехал на его подшефных «сборщиков оброка», заявив, что недавно организованная Алексеем Александровичем бригада «Сибирский молот» освобождается от налогов и продовольственного сбора. Это означало, что установленную триумвиратом «Штаба Трех» десятину самостийная коммуна не будет платить. Военный городок на юге города, где сидели лояльные Союзу представители бывших вооруженных сил РФ прекратил существовать как чужеродное образование, на следующую ночь после наезда на Фролова — многочисленные боевики Молота, понеся существенные потери взяли объект штурмом. Дальше последовали не менее тревожные донесения — Молот нападал на военных, реквизируя оружие, боеприпасы и технику. В Белово и Ленинске-Кузнецком появились анонимные вербовщики, а позже — чуть ли не с Новосибирска — пришла колонна КамАЗ-ов , доверху забитых обмундированием, средствами индивидуальной защиты и прочими вкусностями. Ситников спешно поднял старую гвардию — но стремительно наглеющие боевики батальонов «Кузбасс», «Сибирь» и «Белояр» вежливо намекали бородатым бойцам народной дружины — не лезьте в свое дело. Открыто наезжать на Хабарова Баранов даже не пытался, но к началу апреля сотни четыре дружинников уведомили своих командире о желании продолжить службу в Молоте — дескать, нравы и понятия у Баранова более прогрессивные.
Проблемы с большой буквы на этом не закончились — с юго-запада шел новый мор. Поселки Красное и Ваганино к западу от Ленинска-Кузнецкого полнились от людей со страшными язвами на руках и ногах. Поговаривали, что в регионе вспышка какого-то нового штамма оспы, или оголодавшие селюки дошли до такого состояние из-за элементарной вспышки букета инфекций — по факту, первые заболевшие через две недели появились на западных окраинах агломерации. Ситников пробовал разговаривать с Барановым — Алексей Александрович сослался на некие «более важные дела» и отчалил восвояси. Скрепя сердцем, Федор Михайлович связался через третьих лиц с Кассадом. Через два дня пятьдесят солдат ББ в химзе и противогазах сожгли зараженные поселки, уничтожив население до последнего ребенка. Мера подействовала — изолированные в карантине заболевшие Ленинска-Кузнецкго сдохли сами по себе, вспышку заразы удалось локализовать. С тех пор у Штаба Трех перед Диктаторатом был должок, который Кассад так и не успел вернуть — помешали проблемы и тотальная занятость. Дело было в начале марта, свирепствовали ветра, укрепблоки стояли в снегу и хватало насущных забот. Десять вагонов с коксом так и остались на запасной ветке — Кассад отбыл в «Ядро», а Дэзу никто не удосужился сообщить.
Последняя Проблема выбила из колеи Ситникова буквально накануне Инцидента на Кузбасском мосту: неизвестные вторглись в предместья Новосибирска, уничтожая бригады старателей-искателей. Немногим позднее пришли вести из Белово — крестьян на окраинах атаковали налетчики на блестящих заводской смазкой вездеходах и бронеавтомобилях. Вестей больше не поступало — в ту роковую ночь, когда Савочкин разглагольствовал перед укреплениями Диктатората, Ситникова и Фролова схватили боевики. Удар в челюсть, вонючий мешок на голову, закованные в браслеты руки — марш вперед, скотина!
Дальше были темный подвал и липкий страх. Бывший председатель отчаянно пытался понять, как он проморгал Баранова на стадии формирования Молота...
Железная дверь отворилась. В глаза ударила полоска света. Ситников зажмурился и отполз к стене.
- Вставай, урод, - прохрипел охранник. - Сейчас Старший будет говорить.
В подвал вошел Баранов, одетый в камуфляж и разгрузочный жилет. Через плечо — АКМ. Вид у главаря Молота был несколько...растерянный. Ситников покачал головой:
- Ну как дела, Алеша? Смотрю, совсем про старика забыл.
- Тебе кто-то пасть разевать разрешил? - Баранов ударил Ситникова носком ботинка в живот. - Говори сука — откуда одноногий барыга узнал про наш второй офис?!
Ситников еле поборов боль, тихо прохрипел:
- Оттуда же, откуда остальные. Не знаю никакого барыгу.
- Да ну, - Баранов схватил Ситникова за волосы. - Мой человек найден убитым. Важный человек, жопа ты канцелярская. Десяти таких же хрычей как ты стоил. Пуля. Убийца ушел — и никто ничего не видел, кроме Емели-ублюдка на районе за несколько часов до!...
- Все вопросы к Савочкину. Он у тебя кадрами заведовал, - Ситников закашлял. - А чего так стены тряслись? Опять взрыв?
- Они разнесли администрацию города, - буркнул Баранов. - А до этого подняли на воздух базу Молота в Южном поселке...
- Сорвалась ваша авантюра, - Ситников усмехнулся. - Тут не барыгу с одной ногой надо искать...А корректировщика...
- А это мысль, - Баранов усмехнулся. - Сиди здесь. Тобой я займусь позже...
Из коридора послышались крики. Баранов и охранник покинули подвал, закрыв за собой дверь. Ситников облегченно вздохнул. Теперь у него есть время. Время подумать и все взвесить. Захотели бы убить — давно пустили бы пулю. Значит он еще нужен...Знать бы — для чего.