Состояние, когда сердце не справляется с перекачкой объёма крови достаточного для нормального состояния организма, называется сердечной недостаточностью. При этом сердце должно работать гораздо больше, чтобы доставить кровь по всему организму.
Сердечная недостаточность происходит от вновь проявившихся заболеваний, которые перенесли ранее, то есть рецидив. Это и гипертония, инфаркт и ишемическая болезнь, а также и другие заболевания, способствующие сердечной недостаточности.
Недостаточность работы сердца очень неприятное и серьезное заболевание, когда ощущается мышечная слабость, а также не полный вывод продуктов обмена. Накапливается жидкость в конечностях, в легких, брюшной полости.
Содержание
МОЯ БОЛЕЗНЬ
У меня в 1992 году сердечная недостаточность достигла таких пределов, что меня стали определять в стационар очень часто. И в конце концов меня отправили на пенсию по инвалидности. На врачебной комиссии, мне в 40 лет определили II группу инвалидности. Весь 1993 год я не вылазил из стационара и в октябре месяце, меня определили в двухместную палату, которая славилась тем, что из нею больной уже попадает только на тот свет. Нас там было двое. И через какое-то время, моего соседа забирают родственники домой. Через сутки, мне передали, что он умер. Через пару - тройку дней, врач кардиолог говорит мне, что надо тебе выписаться и отдохнуть дома. А потом снова продолжить лечение. В это время, я был уже почти в невменяемом состоянии. А было это так. Жене сказали, что ему осталось жить не долго, так что забирайте его домой и решайте, как ему помочь.
А годы то 90-е. Страна разваливается, производства разваливаются, жить всем трудно. А умирать тоже. Потом мне жена рассказала, о дальнейших её действиях. Она пошла в администрацию курорта о выделении ей машины скорой помощи. Однако ей везде было отказано. Тогда она позвонила главврачу санатория Катунь, который был когда-то нашим соседом по лестничной площадке, и он без всяких условий выделил машину скорой помощи. И она повезла меня в Новосибирск в клинику, в медицинский исследовательский центр имени академика Е.Н.Мешалкина.
В академгородке, в клинике жена объяснила моё появление. Но её похоже никто слушать не захотел. Как она не билась, был ответ, забирайте и увозите, у нас просто так не принимают. Со мной стало плохо, и я присел на стул и начал «отключаться». Жена сказала, что хотите с ним, то и делайте и пошла на выход. Её догнали и спросили, вы хоть фамилию скажите. Жена достала медицинскую карту и отдала.
ЛЕЧЕНИЕ
Меня определили в отделение протезирования клапанов, выделили койку в палате на против сестринского поста. И началось медикаментозное лечение. Уколы, таблетки и капельницы. После определённого времени лечения – сдача анализов и проверка сердца на приборе, под условным названием "эхо сердца". Мне было очень плохо. Но всё-таки, через месяц усилиями врачей у меня стабилизировали состояние.
И было сделано заключение:
- Недостаток аортового трёхстворчатого клапана – порок, при котором створки клапана полностью не смыкаются, вследствие чего возникает (частично) возвращение кровищи из аорты назад в желудочек.
- Недостаток митрального двухстворчатого клапана – клапан не до конца закрывается, в связи с лопнувшей створкой клапана. При таком раскладе, получается назад поток крови из желудочка в предсердие.
- А также и другие сопутствующие сердечные дефекты.
В общем таблетками и уколами все эти дефекты не устранить. Нужно хирургическое лечение.
Наше отделение курировал профессор. И при посещении, во всяком случае нашей палаты, постоянно как-бы хвалился что ли, что он и его хирурги хорошо делают операции. А вот в Иркутске, всегда подчёркивал он у такого-то хирурга, через один выходит гроб.
И вот однажды он мне говорит, чтобы я собирался домой. Так дипломатично говорит, что нужно тебе отдохнуть, а уже потом приехать на операцию. И тут у меня с ним произошёл конфликт. Я говорю, чтобы он сейчас делал мне операцию и домой я не поеду. Он разозлился и «выпалил», что мол тебе уже ничем не помочь, а мне гробы не нужны. Откуда у меня чего-взялось и я начал на него наезжать. «Тебе мол статистика нужна хорошая и ты не берёшься за сложные случаи. А вот парень в Иркутске пытается вытащить любого. В общем, сегодня в ночь, я повешусь вон на том крюке и записку для прокурора оставлю. В моей смерти вините профессора…».
Не знаю, напугал я его или нет, но он злой, выбежал из нашей палаты. Тогда ещё боялись советских прокуроров. Через некоторое время, он забежал в нашу палату и говорит хорошо, но я тебя зарежу. А я ему отвечаю – зарежь, а то уж очень трудно умирать. А я уже два раза умирал, а так во сне зарезанный и уйду. Ладно - говорит он - вызывай жену. Потом он пытался уговорить жену, чтобы она меня забрала. Жена отказалась и подписала бумагу на согласие операции. Профессор пришёл в палату и сказал, что будем тебя готовить к операции. И опять повторил - я тебя, наверное, зарежу.
Начали меня готовить. И это продолжалось ещё недели две. Анализы, лечение и так по нескольку раз. Я на против на сестринском посту лежали медицинские карточки больных. И я когда сестры нет, подглядывал в них.
И вот, что я заметил. Там в карточке того, которого подготовили к операции, писали, какая предстоит операция. Некоторые парни просили посмотреть для них, какая предстоит операция. Многим я говорил, что успокойся у тебя комиссура. Пальцем хирург прочистит отверстие от известки и всё. Это была самая легкая операция на сердце. Хотя операции на сердце самые тяжёлые, они ещё у них подразделялись: легкая, средней сложности, сложная и тяжёлая. Поэтому я парней не пугал говорил, что комиссура. Линии (комиссуры) соприкосновения створок должны плотно закрываться. Однако кальциевый налёт (известь) им мешает это сделать. Однако, когда пришла моя пора, в карточке я увидел такую запись: «операция отчаяния».
«ОПЕРАЦИЯ ОТЧАЯНИЯ»
В Центре Мешалкина с 80-ых годах разработан метод операций под глубинной гипотермией. Раньше при понижении температуры тела до 28 градусов, сердце останавливали на 30 минут. А затем добились понижения температуры до 24 - 22 градусов. И срок остановки сердца повысился до полутора часов. Охлаждение выполняли с помощью льда. И у хирургов стало больше времени для проведения операции.
Перед днём операции, пришёл в нашу палату 2-ой хирург, который будет ассистировать 1-му. Принес и показал протез клапана, который планируется мне заменить на аорте. Сказал, что если при вскрытии, митральный будет годен, то мы просто пришьём створку и не будем ставить протез.
Протезы марки ЭМИКС («электроника - медицина - искусственный клапан сердца»). Характерные особенности: хорошая тромборезистентность, высокая прочность и коррозионная стойкость. Пришивная манжета - ткань из основовязаного лавсанового полотна, которая после операции быстро прорастала биотканью. Корпус протеза – титан. Но ЭМИКС был шумный. Этот дефект будет с коррективен позже.
К вечеру пришёл анестезиолог, который будет на операции. Тоже рассказал, как будет проходить операция. Пытался успокоить. Медсестра вечером заставила меня побрить тело, особенные места грудь и пах с причинным местом. Ужин мне был противопоказан. Кроме того, мне сделали клизму и очистили желудок с кишками.
Утром мне сделали инъекцию и после её я должен уснуть. Подвезли «каталку» и я, сняв трусы забрался в неё и лег. Меня повезли. Я начал считать светильники на потолке и после десяти…всё.
В нашей палате лежал паренёк из Новосибирска. Он всё горевал, что у него никогда сердце не болело, а его вот проверили и уложили в клинику. Пролежал он не долго и его начали готовить к операции. Я ещё как бы в шутку говорил, что новосибирец так по блату вперёд. Так вот сделали ему операцию. Вечером все медики разъехались по домам, а на ночной смене осталась терапевт. У парня началось внутреннее кровотечение. Пока собирали бригаду парень умер.
Потом мне сказали, что мне делали две хирургических вмешательств, так как у меня тоже произошло внутреннее кровотечение. Но мне повезло. На ночной смене остался хирург, который ассистировал 1-му хирургу и который показывал мне клапан. Вот они, он и дежурный анестезиолог, схватили мою реанимационную кровать и закатили её в операционный блог. Там он меня снова вскрыл, остановил кровотечение и снова зашил. Короче, спас он меня. Ну а вообще первую операцию мне делали более пяти часов. Потом вторая в ночь, неизвестно сколько времени. Ещё надо сказать, что операцию мне делала бригада врачей. Однако, когда дошло до постановки протеза, зашёл профессор и сам пришил мне протез. А может и ещё что ни будь.
Хочу сказать о мистическом, о видениях при клинической смерти, в которой я был. Смотри на фото, примерно так и было у меня.
Иду я по коридору, по подвальному коридору, где стены, потолок и пол отделанные белой глазурованной плиткой (я инженер строитель). Впереди окончание конструкций не видно, все в белом свете. Иду и рассуждаю, зачем белой плиткой пол то облицевали и качество швов на стенах, желает лучшего. И так за этими рассуждениями я дошёл до начала света. И сразу за границей света попадаю в круглую, серую комнату диаметром метров 6. Эта комната обставлена по кругу диванными мягкими секциями, грязно зелёного, темного цвета. Я зашёл в неё (комнату) на 6-ть часов. На 3-и и 4-е часа сидели люди, прикованные за шею полукруглыми, золотыми ошейниками и такие же они были и на запястьях. Внутренний голос сказал, чтобы я садился на 7-ь часов. Только я сел, как на моей шеи и запястьях защёлкнулись полукольца оков. И вдруг голос – Иванов. И у мужика на 3-и часа со скрипом освобождаются шея и руки от оков. Откуда-то появились два стража в черных плащах с капюшонами и берут его за руки. Лиц не видно. На 11-ть часов диванная секция пропадает и на её месте образуется темный провал. Стражи подводят мужика и подталкивают его в провал. Провал закрывается диванной секцией, стражники пропадают. Тишина. Мой внутренний голос говорит – попал в рай. Снова голос – Петров. И всё тоже повторяется и с Петровым. Только когда он падал в проём, орал как резанный. Мой внутренний голос сказал – попал в ад. Через несколько секунд снова слышу голос – Шаталов. Ошейник и оковы со скрипом разомкнулись. И снова голос – Шаталов. Комната пропадает, и я вижу через свои веки яркий свет. Глаза открыть боюсь, чтобы не ослепнуть. Голос – Шаталов, если ты меня слышишь сожми веки. Я выполнил команду. Голос - он очнулся. Потом он (голос) говорит – а теперь сожми пальцы на правой руке. Я сжал. А теперь на левой руке. Я сжал. Молодец – сказал голос – отдыхай. И я снова «ушёл».
Очнулся я от боли в паху. Открыл глаза. Яркий свет от потолочных операционных ламп. Гляжу, а на полу сидит на коленях реаниматолог (здоровый парень) и мне показалось, что он стамеской пытается отрубить мне яйца. Я в наркозе и привязанный к кровати. Как начал я его материть, грозить и обзывать, что он не вытерпел и крикнул медсестре – гаси его. Медсестра воткнула мне иглу, по самый шприц и я «ушёл».
Очнулся я и сразу взгляд на пах там лежал типа кирпич в клеёнке, как бы придавливал повязку. Значит все нормально. Потом, когда я не много отошёл мне рассказали, что доктор хотел вставить в вену катетер, а я его спугнул. У всех было по две капельницы, а у меня одна – в локтевой сустав.
Реанимация для клапанщиков в Мешалкине находилась в корпусе перехода между основными корпусами. Помещение большое на 8 реанимационных коек. В помещении реанимации была жара и всегда персонал открывал двери в коридор (2 шт.) И каждый проходящий мог наблюдать за больными в наркозе. И я был в наркозе как дурачок ни чего, не соображающий. Привезли с операции под глубинной гипотермией пациента. Кровать поставили рядом с моей. Накрыли его электроодеялом для оттаивания. После определённого времени врач его начала будить. Все руки об его отбила, а он не просыпается. Женщина даже заплакала. Пришёл врач мужик, но и он измучился пока разбудил. А у меня в наркозном мозгу отложилось, что врачи пытали больного. И я потом, когда перевели в палату, пожаловался лечащему врачу. Она обещала доложить директору клиники.
В реанимации я провел пять суток, при норме трое суток.
Теперь предстояла реабилитация. Операцию мне делали 8 декабря 1993 года. На стадии реабилитации тоже лечение: уколы, таблетки и капельницы. И в это время умирает больной под капельницей. Ну проверки за проверкой в отделении. И мне в это время медсестра ставит капельницу, настраивает и уходит. И так получилось, что все трое мои соседи по палате ушли гулять по коридорам клиники. Мне стало дурно под капельницей, и я сам увеличил скорость капания, чтобы скорей закончить эту процедуру. А мне все хуже и хуже. И уже на грани потери сознания я отключаю капельницу и нажимаю на кнопку вызова медсестры. Пришла медсестра и только посмотрев на меня подняла переполох. Набежали врачи и стали меня «вытаскивать», уходящего в мир иной. В общем «вытащили». Медицинское следствие по этому делу определило, что физраствор в этой партии был не стерильный.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Череда событий, которые произошли в моей жизни в это время, как чудом просто не назовёшь. А эти события:
- если бы местный кардиолог не выписал меня, а продолжал лечить,
- если бы жена не нашла автомобиль и не увезла меня в клинику,
- если бы жена не уговорила регистратуру принять меня в клинику,
- если бы я не поссорился с профессором, и он не согласился бы оперировать меня,
- если бы не оказалось хирурга на ночной смене после моей операции,
- если бы я не успел нажать кнопку вызова медсестры под капельницей,
то я бы уже 26 лет лежал бы в земле. После операции я полтора месяца лежал на реабилитации. И уже 28 лет я борюсь за свою жизнь. Однако, после операции, через полгода я продолжил свою трудовую деятельность. Об этом вы можете узнать, прочитав мою автобиографию в разделе дневника об авторе.
Берегите себя и…
Будьте здоровы!