На пороге Сергея Алексеевича встречала жена.
-Чего нос повесила? - спросил он, чмокнул в щеку супругу и снял пальто.
Жена только рукой махнула.
-А.... Катька...
Катька, двадцатилетняя дочка Сергея Алексеевича, отбилась от рук еще в пубертат. Сейчас она училась в институте, дружила с каким-то хлыщом и регулярно расстраивала мать.
Катька пришла в коридор зареванная. Сергей Алексеевич понял, что что-то все-таки произошло. Отчислили, наверное.
-Беременна я, пап, - шумно выдохнув начала дочь.
Сергея Алексеевича как током ударило. Он развернулся и, как был, без пальто, выскочил в подъезд.
Где живет Катькин хлыщ, он знал, как-то подвозил его до дома. Решил приехать, подождать у подъезда и оттаскать за грудки.
Торопился, конечно. Автомобиль впереди ехал медленно, Сергей Алексеевич решил обогнать и выехал на встречку. И, как говорят в сводках криминальной хроники, не оценил дорожную обстановку.
Последнее, что отчетливо услышал Сергей Алексеевич, был истошный рев сирены скорой помощи.
+++
В себя он пришел в кромешной темноте.
-Так. Все хорошо, - успокаивал себя Сергей Алексеевич. - Я в сознании, значит, обошлось. Странно, что темно, в реанимации обычно светло круглые сутки. Но кто его знает, может свет экономят. А может быть вообще уже в палату перевели. Врач придет - скажет.
Он хотел было приподнять руку и ощупать свое лицо, но не смог. Рука слушалась плохо. Единственным, к чему удалось прикоснуться, был непривычно толстый провод капельницы, который удалось нащупать где-то высоко.
- Лечат значит, - удовлетворенно отметил Сергей Алексеевич, - обезболивающее точно капают.
Где-то далеко и глухо звучал голос дочери. Катька, всхлипывая, рассказывала, какой Сергей Алексеевич хороший отец.
-Расстроилась, дурочка, - почему-то ему было приятно, что Катька переживает, - надо бы утром с ней поговорить. Что для ребенка еще не время. Лешка ее, хлыщ этот, быстренько найдет другую. А мы с матерью помогать не сможем, я неизвестно когда из больницы выйду. Решают же женщины такие проблемы, Катька не исключение... Завтра скажу...
Сергей Алексеевич провалился в сон.
Он просыпался несколько раз, но ничего радикально не менялось. Все та же темнота. Все та же капельница. Тот же голос Катьки где-то далеко. Начала, правда, слушаться рука. Он смог ощупать свое лицо и убедиться: глаза и нос на месте. Зубы, правда, выбило. Вот их жалко. Знаете, сколько стоит сейчас вставить зубы? То-то!
-Странная какая-то больница, - сообразил Сергей Алексеевич. - Надо бы написать в минздрав, пусть разбираются. Столько времени лежу, а еще не приходил доктор ни разу. А мне, между прочим, надо бы обезболивающего добавить. Больно так, что вдохнуть не могу, все тело скрутило.
Потом по глазам резанул яркий свет. И от нестерпимой боли в легких Сергей Алексеевич закричал.
+++
-Богатырь какой, - медсестра в ослепительно белом халате аккуратно положила младенца на весы, - Четыре сто!
-Давайте, давайте скорее! - уставшая Катька потребовала отдать ей свое новорожденное дитя. Медсестра аккуратно подала родильнице малыша.
-Какие глазки серьезные, давно таких не видела.
-На папу похож, - на глазах Катьки заблестели слезинки, она незаметно смахнула их рукой, - мы с мужем и назвать в честь папы решили. Сергей Алексеевич.
Сергей Алексеевич, лежа на руках у матери, внимательно изучал ее лицо. Он помнил, точно помнил, что что-то хотел ей сказать. Вот только что?
-Аааааа! - заголосил Сергей Алексеевич-младший, в котором уже ничего не осталось от личности Сергея Алексеевича-старшего.
Мама сунула ему грудь. Он начал жадно чмокать, быстро устал и снова уснул.