Три месяца после того вечернего разговора она не прилетала ко мне. Где-то в небе я видел парящую чёрную точку, может это была она, или кто из её семьи. Одинокая жизнь продолжилась, как будто ничего такого и не было. Да, сладкая парочка парнокопытных хоть как-то скрашивала серость дней, но их тупость иногда раздражала, у них на уме были только низменные желания размножаться. И однажды я не выдержал и отправился к башне «Челябинск-Сити». Почти четыре часа добирался на своём велосипеде и потом ещё пару часов ходил у здания, крича вверх пьяные извинения и сожаления. Внутри лестница отсутствовала, на втором этаже произошёл завал бетонных лестничных плит, не через лифтовую же шахту лезть, хотя такая мысль вертелась в голове. Вид у башни не внушал доверия, я даже стал подозревать, что отец немного слукавил про апартаменты именно там – на этажах отсутствовали окна, как скелет просвечиваясь и продуваясь со всех сторон.
Раньше, в доядерное время, улица Кирова, рядом с башней «Челябинск-Сити», являлась излюбленным местом горожан. Мы по-доброму называли её «Кировка», напоминавшая своими старыми зданиями и брусчаткой, Арбат в Москве. Тут прогуливалась весёлая молодёжь, через каждые пятьдесят метров творили музыканты и художники, и много, очень много разных кафе и ресторанов.
Гости города любили делать селфи с маленькими разнообразными памятниками и скульптурами, разбросанными вдоль всей улицы.
Сейчас «Кировку» нельзя было узнать, почти все здания обрушились, но не из-за взрывной волны, а скорей, причина была во времени и сплошных дождях, размывших старые фундаменты зданий. Я в этих местах не появлялся лет семь и последний раз был тут на своем восемнадцатилетии с друзьями, и теперь от вида разрушенной улицы и травы, покрывшей это убожество, стало ещё горестней. Устроившись на скамье рядом с чугунным, покрытым зелёным мхом, Александром Сергеевичем Пушкиным, перед горой бывшего Оперного Театра, я разложил содержимое рюкзака.
– Ну, Сашок, за тебя! Хоть ты не увидел это всё… – бутылкой водки я тихонько ударил об железный воротник поэта и гулко сделал глоток, – ух-х-х, ключница водку делала… Эх, Алехандро, вот нам не везёт с дамами, ты погиб из-за них, я умудрился потерять её в первый же день знакомства…
На пару минут я печально замолчал и стал открывать армейским ножом банку тушёнки.
– Вкусно?! – раздался со спины глухой мужской голос, от неожиданности я вздрогнул и порезал палец. В страхе резко встал, неловко спотыкаясь и упав в траву, вытащил из кобуры пистолет. Это был мужчина в кожаном плаще, армейских штанах и кирзовых сапогах. Самое необычное в его виде, это противогаз, одетый на голову с ввинчивыми угольными фильтрами. На плече болтался «калаш», такой же, как у меня, но мой сейчас находился дома. – Тихо, тихо, парень! Давай без этого!
Он поднял свои руки, показывая, что не имеет злого умысла.
– Вы сами со спины зашли… – у человека вроде не было цели убить меня, а то это бы он сразу сделал, без лишних разговоров. Я демонстративно вложил обратно в кобуру оружие и поднялся, отряхиваясь от пыли, – вкусно! Очень! Хотите?
– Спасибо за предложение, я проверю? – он вытащил из кармана электронный дозиметр и электродами приблизил к банке. Лампочка замигала, а стрелка скаканула к верхним пределам, – ты издеваешься? Этим несколько человек убить можно?!
– Зря! А мне нравиться! М-м-м, как вкусно! – я пальцами извлек часть мясного месива из банки и положил себе в рот.
– Да, малой, ты или дурак, или везунчик… – незнакомец стянул с себя противогаз и протянул руку, – Андрей, будем знакомится!
– Леонардо по паспорту! – я пожал его руку, отмечая крепкую ручищу, закалённую несладкой жизнью. На этот раз я решил обойтись только именем, без всяких отчеств и фамилий. Мужчине было за сорок, с множеством морщинок на лице и коричневатой кожей, явно обветренной скитаниями. Карие холодные глаза с легким хитрым прищуром, с копной рыжих волос на голове и с такого же цвета, бородой.
– На кличку похоже, ну да ладно, раз Леонардо, значит Леонардо! Слушай, ты откуда сюда пришёл? Ты один? – он присел на скамью и внимательно посмотрел на скульптуру, – Пушкин чтоль?
– Он самый, видишь, я не один, это мой друг! – пошутил я и присел снова, – а вообще я в этом городе с самого рождения, местный.
– Офигеть, сынок! Как ты выжил и продолжаешь жить?! Дай-ка, тебя проверю, – он приблизил ко мне дозиметр, – это просто чудо какое-то… ты пустой и совершенно не фонишь. Ничего не понимаю…
Андрей стал стучать по прибору пальцами, проверяя работоспособность.
– Всё нормально с вашей игрушкой. Я и в самом деле везунчик, просто на меня не действует радиация, – я протянул своему новому знакомому бутылку, – может водочку за знакомство? Уж её, проклятую, можно пить, проверено!
– Не отказался бы, да, чудны Твои дела… – он перехватил спиртное и сделал без подготовки большой глоток, – фу-у-у… ну так как, есть ещё такие как ты в Челябинске?
– Таких как я тут больше нет… Я один такой «везунчик», есть всякие мутированные…
– Ох, таких очень много по свету, – прервал меня Андрей, протягивая бутылку обратно, – мы идём с центральной России, ох, насмотрелись на них…
– «Мы»?! Вас много? – я воодушевился, неужели есть ещё люди? А то в своём одиночестве, я уже воспринимал себя единственным нормальным человеком среди всех этих мутантов и оборотней-вампиров.
– Нас не много… У нас недалеко лагерь за вашим городом, полмесяца назад устроили. Запасы наши поисхудались, вот сейчас добываем всё, что не фонит, потом опять рванём на Восток, возможно там есть места свободные от этих зивертов…
– Неужели вы всё время в дороге? Как настоящие путешественники? – я не верил своим ушам, кто-то там в лесу и тайге пробирается вперед, в поисках новой жизни. А некоторые трусливые личности заперлись в «ментовке» и чего-то непонятного ждут. Захотелось действовать вместе с людьми и создавать новый очаг цивилизации. И оставить этот проклятый город, вместе с этими безмозглыми мутантами и капризными вампиршами.
– Да! Наша нынешняя жизнь – движение вперёд! Там, за горизонтом нас ждёт Возрождение, – почувствовал моё настроение Андрей, – да блядь… извини, вырвалось, не может быть такого, чтобы не было на земном шаре места, чистого от этого!
Он потряс перед моим носом свой дозатор.
– И я тебе уверенно могу сказать, мы найдём это место! Пусть даже если придётся до Байкала добираться или Хабаровска, а если надо будет, то и в Китай ноги двинем! Леонардо, ты хочешь присоединиться?!
– Да, чёрт возьми! – немного пьяно я поднял бутылку над собой, – я с вами! Ну за удачу в поисках земли обетованной!
– Да, сынок! Ты молодец! – на этот раз я сделал пару глотков, чувствуя головокружение. – А теперь Леонардо, давай помоги нам, есть что-нибудь съестное где-нибудь, только не такого как твоя тушёнка? Ещё нам горючего не хватает, а то тут в основном всё пустое да сгоревшее… Это же твой город!
– С едой тухляк для вас, – я задумался, – она вся такая… в крайнем случае именно мои запасы. А вот, пожалуй, про горючее… Я знаю где есть десять полных бочек солярки!
– Сынок, ты золотце! – приобнял меня за плечи Андрей, – тут в квартале машина, я на ней приехал, поехали за солярой, а потом я тебя познакомлю с нашей банд… э-э-экспедицией! Тебе они понравятся – я тебе отвечаю!
*** *
Мы ехали на старой ржавой «Ниве» непонятного цвета, неизвестно как сохранившаяся ещё с советских времён. Внутри всё скрежетало и бултыхалось, удивительно, как эта машина не развалилась до сих пор.
– Тачка – ласточка, восемьдесят третьего года! Электроники нет, ничего лишнего, за то через любую канаву проедет, допотопная механика, – со скрежетом Андрей переключил скорость, – жрёт всё! От соляры до дизеля, у нас ещё есть Зилок, тоже на колёсах…
Пока мне всё это говорил Андрей, я печально смотрел на свои открытые ворота с двуглавым орлом. Мы как раз проезжали мимо «ментовки», направляясь в автобусный парк за горючим. Арчи с Настей радостно пробегали вдоль дороги, сопровождая нашу машину. Почему-то стало очень печально и хотелось заплакать.
– ...смотри какие чудики, как блядь кентавры какие-то… н-да, каких только чудовищ не породила земелька… Может шмальнём? Нахер таким жить? – стал нажимать на тормоз, Андрей.
– Не надо! – чуть не закричал я, приходя в себя, – пусть живут! Поехали!
продолжение здесь