А вскоре в середине февраля состоялись день рождения, а следом и прочистка Саши Сабадаш.
Ее день рождения приходился на знаменитый День святого Валентина, который, правда, выпал на небольшие февральские каникулы, учрежденные в самое «депрессивно-зимнее» и «гриппозное» время.
Однако все это не помешало от души повеселиться на «Валентиновом журфиксе», который сама же Саша и организовала у себя на дому по поводу своего дня рождения. Там было под тридцать человек – кроме массовцев, ее родственники, подруги и друзья по улице, друзья по «сетям», какие-то даже совсем взрослые «тетки и дядьки», чье отношение к Сашиному дню рождения вслух не афишировалось.
В самом начале, в так называемой «торжественной части», отец Саши, крупный полнеющий и лысеющий мужчина, сказал «памятную» речь по поводу 18-летия своей дочери. Это, в общем-то, был достаточно самодовольный панегирик в ее честь, из которого явствовало, что отец гордится Сашей как своей «продолжательницей». Но в конце речи всем резанули по уху слова о том, что, дескать, отец очень надеется, что «Саша в будущем не наделает неисправимых глупостей»…. При этом он так выразительно переводил взгляд с женских лиц на мужские, что всем присутствующим стало до неудобства понятно, какого рода эти глупости могут быть. Саша, борясь со стыдом, до крови кусала себе нижнюю губу.
Однако вскоре она взяла бразды правления в свои руки, организовав со всеми присутствующими в честь Дня Валентина игру «Любовь с первого взгляда». Об этой игре, кстати, ей рассказал Иваныч, что, мол, во времена его детства это была одна из самым популярных игр, - и для взрослых она стала приятным сюрпризом, вернув их во времена относительно недавней молодости. А для сверстников Саши игра показалась искрометным по сальному юмору и двусмысленным шуткам приколом, изрядно всех позабавившим.
Суть игры заключалась в том, что игроки делились на пары, которым отводилось время на «знакомство», а затем задавались вопросы. И чем больше было совпадений в ответах, тем выигрышей выглядела та или иная пара. Спанчев, кстати, оказался в паре с приглашенной Сашей Полиной-Огонькой, и на вопрос: «Какой цвет белья предпочитает партнерша?», не задумываясь ответил: «Любой, лишь бы побыстрее снималось…» Чем вызвал гомерический хохот старшей половины участников, уже изрядно подпитой к этому времени. И в дальнейшем его острые, но пошловатые шутки изрядно веселили всю «чесную кампанию» вместе с отцом Саши, который, кажется, уже забыл о своих «предупреждениях». Он, кстати, был в паре с Людой Полатиной и тоже старался не отставать от других.
Одним из «хитов» всех конкурсов стало состязание, которое Саша громко анонсировала - «Кобелиный нюх». Суть конкурса, который Саша тщательно подготовила вместе со всем необходимым реквизитом, заключалась в следующем. Мужчины-«кобели» должны были с закрытыми глазами «на нюх» - только по запаху духов разыскать свою пару, а следом, также пользуясь только носом и ртом, разыскать и снять с них прицепленные в разных местах прищепки. Кто это сделает быстрее – тот и победил.
И в этом состязании уже в завершении всей конкурсной феерии в роли «кобелей» как раз и оказались Спанчев Борис и отец Саши.
Для проведения этого конкурса все на время встали от столов и вышли в просторный холл дома, построенного в виде особняка с двумя ярусами комнат. Саша надела на своего отца и Спанча самые настоящие ошейники и закрепила поводки на их шеях. Противоположные же концы поводков были прикреплены к металлической колонне, на которую опиралась лестница, уводившая на второй этаж особняка. Полина-Огонек и Люда сидели напротив на маленьких стульчиках, обе в джинсах, увешенных прищепками, пара которых намеренно располагалась на внутреннем сходе бедер ближе к «причинным местам».
Народ рассосался вокруг места соревнования, предвкушая соблазнительное зрелище. Один Вовчик Митькин не вышел из-за праздничного стола. Он сидел там, понуро катая шарики хлеба на скатерти. Все предстоящее как-то ассоциативно связалось в нем с недавней новогодней оргией старшеклассников с раздеванием Гуниной Ленки и вызвало приступ душевной дурноты. Найчорова Марата не было на дне рождения вообще.
- Фас!.. – прозвучала команда Саши, и ее отец со Спанчем ринулись к своим сидящим на стульчиках подругам. Причем, отец Саши проявил какую-то далеко не свойственную его возрасту прыть: высоко задрав голову с выставленным вперед носом, он почти галопом преодолел требуемое расстояние до предполагаемой пассии в образе Полины. Но организаторское коварство Саши заключалось в том, что перед самым стартом она заставила Полину и Люду поменяться стульями, чего стоящие на старте с завязанными глазами Борис и его соперник естественно видеть не могли.
Не рассчитав точно расстояние, отец Саши буквально врезался носом в бок взвизгнувшей от страха Люды и сбил ее со стула. Все это произошло под оглушительный хохот всех присутствующих, которые были просто в восторге от всего происходящего. Осознавший свою промашку, он стал разворачиваться назад, и вскоре всех поразила еще одна волна гомерического хохота…
Дело в том, что Спанч в отличие от своего визави, не стал торопиться с места старта. Как настоящий кобель он сначала принюхался и лишь потом затрусил, постепенно набирая скорость к предполагаемому месту Полины-Огонька. И здесь оба соперника – разворачивающийся назад отец Саши и набирающий скорость Спанч - к неописуемой радости наблюдателей столкнулись лбами…
Поскольку удар для отца Саши все-таки пришел несколько по касательной, тот даже не устоял на четвереньках, а завалился на бок, под ноги теперь уже завизжавшей от неожиданности Полины. Ошарашенный столкновением Спанч мотал головой по сторонам и натурально выл то ли от боли, то ли для большого куражу.
Конкурс, кажется, входил в свою завершающую кульминационную стадию. Соперники, наконец, разобрались, где находятся именно их подруги и начали срывать с них ртами пресловутые прищепки. Однако во время всей этой возни со столкновением, их поводки переплелись и стали короче первоначальной длины, и теперь ее не хватало для успеха предприятия. Если один дотягивался до прищепки, то второй соперник при этом автоматически оттаскивался от своей подруги.
Началась взаимная борьба: кто - кого…. Кажется, Саша изначально не предполагала такого развития событий и сейчас с некоторым даже страхом, забыв о своей организаторской роли, наблюдала за тем, что происходило перед ней на полу.
Отец Саши превосходил Спанча по своим габаритам: напрягшись, как бык, так что все его лицо, свободное от повязки и волос, покраснело, налившись кровью, он вытягивал на себе Бориса и успевал сорвать одну-две прищепки…
- Давай, Бориславич!.. – орала старшая половина наблюдателей. (Отца Саши звали Арсений Бориславич, он был родом с западной Украины.)
– Арса, дави!.. Души москалей!..
Последняя реплика принадлежала к уже совсем возрастному в распахнутой украинской вышиванке мужичку, судя, по тому, как вольготно он себя чувствовал – родственнику Саши и ее отца.
Но Спанч и не думал сдаваться. Он брал молодостью и смекалкой. Выждав, как ослабнет давление соперника, он неожиданно, отрывая соперника от Люды, срывался вперед, и успевал снять несколько прищепок, которые ему услужливо подставляла Полина.
В какой-то момент борьба стала приобретать слишком зловещие формы, которые мало походили на веселый жизнерадостный конкурс, как это было задумано вначале. Потные, напряженные тела, искаженные злобно-решительными и болевыми гримасами лица, хрипяще-свистящие звуки, вылетающие из открытых ртов, действительно начавших напоминать оскаленные собачьи пасти…. В какой-то момент все даже затихли, пораженные напряженностью и каким-то символичным реализмом наблюдаемой борьбы…
Ее исход решил Спанч. Когда ему оставалась всего одна прищепка, он, вложив в рывок все свои силы, так дернулся вперед, что вновь завалил соперника на бок. И пока тот вставал и очухивался, он буквально зарылся носом в промежность Полины-Огонька, отыскивая прищепку. Та помогла ему пальцами подсунуть ее ко рту, но Спанч в пылу, срывая ее, так хватанул зубами, что прикусил эти самые пальцы. Полина взвизгнула от боли, слезы следом хлынули из ее глаз, но этого уже никто не заметил, так как победа уже была на стороне Бориса.
И вот тут уже все дали волю эмоциям, оря и хохоча во все горло, словно преодолевая недавние не очень комфортные ощущения. И только Вовчик, слыша все происходящее, сидел в одиночестве, низко опустив голову, за заставленным бутылками и снедью праздничным столом…
(продолжение следует... здесь)
начало романа - здесь