Знакомый пир их манит вновь —
Хмельна для них славянов кровь;
Но тяжко будет им похмелье…
А. С. Пушкин
Для всякого русского человека Бородинское поле — символ воинской доблести и славы русского оружия.
Здесь в августе 1812 года русская армия под командованием генерал-фельдмаршала М. И. Кутузова остановила победоносное шествие Великой армии. И хотя теоретики военного дела на протяжении двухсот лет спорят о том, кому присудить победу в том сражении, в народной памяти эта битва осталась как героический подвиг русских солдат. С тех пор поле у села Бородино перестало быть просто полем. Сюда со всей России приезжали люди поклониться праху защитников Отечества, а в 1839 г. был открыт мемориал погибшим воинам. С этой даты началась история Бородинского военно-исторического музея-заповедника. А в 1941 г. Бородинское поле вновь из заповедного стало полем сражения. Вновь стали стекаться на поле войска, строить укрепления, готовиться к бою. Снова, как и больше века назад, Бородино оказалось последним рубежом перед Москвой.
Музей накануне Великой Отечественной войны находился в одноэтажном кирпичном здании, перестроенном специально для открытия юбилейной экспозиции в 1912 г.
Экспозиция занимала четыре зала, в том же здании находились и библиотека, и фонды, и комнаты, где жили сотрудники музея. Штат составляли всего два человека — заведующий и смотритель. В те годы многие музеи, к нашему времени ставшие научными и туристическими центрами, были делом энтузиастов-одиночек. Жизнь в деревне, вдали от культурной жизни, требовала от образованного человека немало мужества, готовности к подвигу, ведь средства государство выделяло скудные, а требовало от работников высокого уровня подготовки, активной просветительской и пропагандисткой работы.
Заведующим Бородинского музея был Сергей Иванович Кожухов — сын Елецкого купца И. С. Кожухова, известного краеведа, автора книги о родном городе, изданной в 1911 г. Семья Кожуховых оставила заметный след в истории российского музейного дела. Отец Иван Сергеевич стоял у истоков создания Елецкого краеведческого музея вместе с М. М. Пришвиным, его дети Евгения и Сергей стали музейными работниками. Е. И. Кожухова в 19 лет возглавила Сходненский краеведческий музей — маленький, бедный и неустроенный. Благодаря Кожуховой музей был переведен в 1935 г. во вновь образованный районный центр Солнечногорск, в специально выстроенное музейное здание. В 1941 г. он был полностью разрушен немецкими войсками и вновь открылся с совершенно другой экспозицией только тридцать лет спустя. В конце 1930-х гг. Кожухова работала в комиссии по музеем и памятникам Московской области, в 1941 г. организовала эвакуацию Истринского краеведческого музея в Алма-Ату. После возвращения из эвакуации помогала брату восстанавливать разрушенный гитлеровцами Бородинский музей, заведовала филиалом «Кутузовская изба», а с 1948 г. была директором государственного музея И. с. Тургенева в Орле.
Сергей Иванович Кожухов за четыре довоенных года успел немало сделать в музее: открыл новую экспозицию, добился открытия упраздненной в 1929 г. году «Кутузовской избы» в Филях, ездил с передвижными выставками, помог организовать Музей войны 1812 г. в Малоярославце. Начал работу по передачи зданий Спасо-Бородинского монастыря музею. В монастыре с конца 1920-х годов находились сельскохозяйственная и ремесленная артели. Планировалось превратить монастырский комплекс в Дом туриста, чтобы желающие могли приезжать в Бородино не на несколько часов, а на несколько дней.
В июне 1941 г., за несколько дней до начала войны, у Кожухова родился сын.
Начавшаяся война выдвинула военно-патриотическую тематику на передний план. С. И. Кожухов, как и многие другие музейщики, много ездил с небольшими передвижными выставками в расположение частей в Смоленскую область.
Уже 16 июля Государственный комитет издал постановление о строительстве Можайской линии обороны, 6 км передового рубежа которой проходили через Бородинское поле. Титаническим трудом московских метростроевцев и ополчения укрепления Можайской линии обороны к началу боевых действий были готовы лишь на 70 %.
В июле 1941 г. основные музейные фонды были перевезены в Москву и сданы в Государственный исторический музей. В Бородине оставались только те экспонаты, которые были выставлены, ведь музей продолжал работать. А Кожухов продолжал колесить по частям с передвижной выставкой. 9 октября он был под Гжатском, на самой линии фронта. Уезжал под обстрелом. А через два дня немецкие войска подошли к Можайску и Бородину. Эвакуировать последние экспонаты Кожухову помогали солдаты Пятой армии. Укладывали в ящики из-под снарядов. Благодаря этим ящикам была решена столь остро стоявшая перед всеми музейщиками страны проблема: где достать фанеру и гвозди, чтобы упаковать ценности?
Погрузка заняла целый день и вечером Кожуховы выехали в Москву под бомбежкой. До столицы — 120 километров, а добирались два дня, приходилось часто останавливаться и пережидать авианалеты. В Москве остановились в Кутузовской избе. Это были дни Московской паники, все боялись, что немцы вот-вот войдут в столицу. Кто мог — старались уехать. Вокзалы были переполнены, выезды из города забиты машинами и людьми. В такой сложной обстановке Кожуховым удалось получить вагон для погрузки музейного имущества и выехать в эвакуацию, в Алма-Ату. Ехали в одном вагоне со всеми экспонатами в течение трех месяцев. Из поезда почти не выходили — не знали, сколько состав будет стоять. Топили вагон маленькой чугунной печкой, на ней же готовили.
Во время движения поезд дважды подвергался бомбежке, но, к счастью, экспонаты не пострадали.
В книге отзывов музея сохранилась последняя перед закрытием запись: «Приехал Бородинское поле защищать». Ее поставил командир 32-й Краснознаменной стрелковой дивизии полковник Виктор Иванович Полосухин.
Дивизия под командованием полковника Полосухина в течение 6 суток давала отпор 40-му механизированного корпуса немцев, пытавшихся прорваться к Москве. Наверное, есть что-то особенное в ландшафте Бородинского поля. Ни Наполеоновская Великая Армия, ни гитлеровская не смогли прорвать строй русских войск. Им пришлось обойти с фланга и взять Можайск. Но за те шесть дней, которые отстояли части Пятой армии, командование успело стянуть резервы и организовать новую линию обороны. Враг был остановлен на 75-м километре Минского шоссе.
Три месяца Бородино находилось в оккупации. Но и занятое врагом, оно оставалось символом мужества и священной войны за свободу Отечества. В Можайском районе действовало партизанское движение, местные жители после отступления советских войск укрывали в своих домах раненых бойцов, не взирая на то, что оккупанты расстреливали и за меньшее. Сопротивление местного населения было так упорно, что гитлеровцы стреляли на месте при одном подозрительном движении. Они боялись каждого жителя, не исключая женщин и стариков.
Можайск освободили 20 января 1942 г. после трехдневных боев, а на следующий день выгнали врага с Бородинского поля. Уходя с захваченных земель немцы имели привычку минировать, взрывать или поджигать все, что успевали. В первую очередь это были памятники архитектуры, учреждения культуры, музеи и библиотеки. Так было и в Бородине. Когда советские солдаты дошли до здания музея, оно горело. Крыша, перекрытия — все рухнуло. В оконных проемах не было и следа от рам. Музейное здание превратилось в руины, как и императорский дворец, построенный в 1839 г.,
мемориальный дом игуменьи Марии, вдовы генерала Тучкова, монументы полкам 1812 г., церковь Смоленской иконы Божьей матери в селе Бородине.
Само историческое поле было заминировано.
130-летие Бородинской битвы в сентябре 1942 г. отмечали на развалинах те самые солдаты, что защищали и отвоевывали Бородино.
Кожуховы вернулись в разрушенный музей весной 1943 г. То, что они увидели, когда приехали со всеми экспонатами было страшно: еще до поджога оккупанты устроили в здании музея скотобойню. Две зимы здание простояло без крыши, остались только стены. Фактически, ни жить, ни развернуть новую экспозицию было негде. И помощи просить не у кого. Ведь война продолжалась, все ресурсы уходили на фронт.
И был составлен перечень уничтоженных фашистами экспонатов. В перечне – макет Бородинского поля с 10-ю тысячами оловянных фигурок, стоимостью 80 тыс. рублей, альбомы литографий, гравюр и картин, 5 копий с картин художника В.В. Верещагина в натуральную величину подлинника, двухметровая мраморная копия памятника М.И. Кутузову у Казанского собора в Петербурге, бронзовая копия памятника М.И. Кутузову в Бунцлау, мебель 19 века, экспонаты, относящиеся к истории французской армии – более 500 экспонатов, более 200 исторических книг. В акте отмечены разрушение здания музея на 75%, в таком же состоянии домик и усыпальница М.М. Тучковой, разрушения памятников Лейб-гвардии Московского полка, 27 пехотной дивизии генерала Неверовского, инженерных войск (саперам)….
В заключении Музейного отдела Наркомпроса РСФСР восстановление «Домика М. Тучковой» 1813-1820 гг., представлявший собой подлинный бытовой комплекс музейных предметов требовало 105 000 руб., а макета-панорамы Бородинского сражения, содержащего до 10000 фигур, учитывая сложность ее возобновления, определялась в 300 тыс. руб.
Но в те годы каждый был народный боец — и солдат, и заведующий музеем. Строительные работы длились полтора года. С. И. Кожухов доставал строительные материалы, пилил, строгал, штукатурил и красил. Местные жители и руководство района оказывали посильную помощь. А между тем и Можайск лежал в руинах. Окрестные села и деревни были сожжены. Где было сто домов, едва оставалось пять. И все же в октябре 1944 г. Бородинский музей вновь открылся для посетителей. Сохранилась афиша открытия музея: «15 октября 1944 г. в час дня открытие Бородинского военно-исторического музея, восстановленного после немецкой оккупации.
«Какое было счастье, когда увидели первых посетителей восстановленного Бородинского музея. Сообщение об этом было дано в центральной прессе и передано по радио. В этот день из Москвы до станции Бородино был пущен специальный пассажирский поезд…» – вспоминала впоследствии Анна Федоровна Кожухова.
В дальнейшем предстояли еще долгие годы восстановления и реставрации памятников Бородинского поля, но день 15 октября 1944 года можно назвать днем победы музея над врагом. Из руин, в разоренной войной стране, вновь открыл свои двери музей славы русского оружия, не исчезла память о доблести и мужестве предков.
Сегодня помимо экспозиции, посвященной Отечественной войне 1812 г. создана экспозиция, посвященная защитникам Бородинского поля в 1941-1942 гг. Она находится на территории Спасо-Бородинского монастыря, который делят между собой небольшая женская монашеская община и Музей-заповедник. В этом же монастыре находился в августе-октябре передвижной полевой госпиталь ППГ-670. Восстановлены не только экспозиционное здание и монастырь, но полностью сгоревший императорский дворец, отреставрированы и вновь открыты памятники и надгробия русских воинов на самом поле. В Бородино ежегодно приезжает более шестисот тысяч посетителей. Память о мужестве и верности Отечеству не исчезла, как того хотели фашисты. На Бородинском поле чтут героев двух Отечественных войн.