Горбачевская «новая метла» в Казахстане почувствовалась осенью 1986 года. Руководителем республики неожиданно назначили русского – Геннадия Колбина. И всегда тихие мирные казахи неожиданно взбунтовались.
Начало цикла рассказов тут.
Предыдущая часть здесь.
Традиционно в республике прослеживалась такая тенденция – Первый секретарь Горкома непременно казах – представитель титульной нации. Второй – русский или немец (кто-то должен был работать). Третий тоже казах. Мало что решал, но занимал эту почетную должность. То же самое было на крупных предприятиях и заводах.
И тут этот порядок, поддерживаемый десятилетиями, рухнул. По городу поползли слухи – во многих городах недовольные казахи стали выходить на площади и устраивать беспорядки, то есть погромы. Это было чем-то невероятным! Во-первых, как в стране советов и вдруг избиения на улицах, переворачивания автомобилей и прочие противоправные действия? Во-вторых, а, впрочем, было уже достаточно и первого.
Говорили, что выступления были в столице – Алма-Ате, других крупных промышленных городах и даже в маленьком соседнем тихом Чимкенте. Джамбул замер. Однако, стало заметно, как казахская молодежь по вечерам стала кучковаться на улицах и нападать на прохожих.
Жертвой разбойников чуть не стала участница нашего танцевального ансамбля Ленизка. Ее подловили недалеко от дома и потребовали снять золотые сережки. Но, девчонка оказалась неробкого десятка, к тому же в прекрасной физической форме. Она кинула пару батманов кому-то по мордасам и убежала.
В чистом виде в городе выступлений не было. Но, тревожное ожидание, что, вот-вот взорвется, нарастало. Было непонятно, кто конкретно собирается на улицах, потому что одноклассники-казахи вели себя смирно и даже сами недоумевали, что происходит?
Студенты вузов в городе были в основном все приличные и не отличались явным преимуществом национальному признаку. В институтах, в большинстве, учились представители разных национальностей. И казахи были там в меньшинстве, потому что среди них было мало способных мыслить технически.
Шли упорные слухи, что Джамбул – единственный город, который не выразил на площади свою позицию. И сделает это в Новогоднюю ночь.
На центральной площади перед Горкомом партии всегда ставили огромную елку. И высокий подиум-сцену. На ней выступали городские коллективы самодеятельности. А Дед Мороз со Снегурочкой развлекали пришедший повеселиться народ.
Такое выступление предстояло и нашему танцевальному ансамблю. У нас началась паника. Потому что в концертные номера попадали казахский танец, еще что-то нейтральное и русский хоровод. В шифоновых длинных расшитых сарафанах в пол и красивых русских кокошниках.
- Нас же камнями закидают! – возмущались мы.
- Надежда Георгиевна! Откажитесь от выступления! – предлагали пессимисты.
- А нас вообще убьют за русские костюмы! – обреченно констатировали девчонки-казашки.
- Спокойно, девочки! – сосредоточенно отвечала наш руководитель, - Этот вопрос будет решаться на высшем уровне. Давайте репетировать!
В Новогодней кампании наш ансамбль принимал самое активное участие. И старшая группа, и средняя. Мы танцевали в детских спектаклях, которые шли по четыре представления днем и в молодежном шоу для взрослых по вечерам.
В каждом спектакле было несколько танцев и поэтому приходилось по сто раз переодевать костюмы прямо за кулисами. Кстати, после этой кампании у меня напрочь пропала тяга к любым нарядам на долгие годы. Нас в ДК кормили обедами, но все равно, было очень сложно выдерживать этот ежедневный многочасовой марафон.
Все танцы были поставлены специально к спектаклям и вписывались в сюжетную линию. Отдельными номерами они не могли быть. Ну, разве что цыганский и испанский танцы. Но, это явно неновогодняя тема для концерта. Остальные танцы «Робинзонов», варьете и прочие классические балетные куски совершенно не подходили.
Оставалась классика – казахский танец и русский хоровод, которые смотрелись наиболее зрелищно. Но, за это в сложившейся протестной обстановке могли просто реально закидать камнями.
31 декабря бледные и взволнованные мы грузились в автобус. Что нас ждало впереди, было для всех загадкой. Перед выступлением надежда Григорьевна нам объявила:
- Девочки! Если кто-то боится за свою жизнь, я разрешаю не ехать. Это особенно касается казашек. Говорите сразу. В этом нет ничего предосудительного. Просто нам нужно быстро поправить рисунок танца.
Вообще-то коллектив у нас был многонациональный – русские (к ним же причислялись украинки и немки), татарочка, гречанка, две кореянки и трое казашек. Ни одна из танцорок не встала со скамейки, чтобы уйти. Поехать решили все. На свой страх и риск.
На площади оказалось очень мало людей. В основном, пришли наши родители и родители выступающих из других коллективов. Между редкой толпы, которую и толпой то было не назвать, шныряли дяденьки в строгих пальто и пыжиковых шапках, а также многочисленные дружинники с красными повязками.
Мы быстро выступили, родители похватали нас в охапку и разошлись по домам. Новый 1987-й год город встретил без погромов, жертв и потрясений. А для нас с мамой он стал последним зимним праздником в Джамбуле.
Уже после Нового Года пришли документы на обмен, и мы стали потихоньку паковать вещи.
.....
Продолжение тут. Ваши лайки и комментарии помогают каналу развиваться.
НАВИГАТОР по рассказам "Записки театрального ребенка" ссылка
Вы не пропустите новое, если подпишитесь на мой канал. До встречи!
Продолжение "Записок" цикл рассказов "Кулёк" тут.
Для более серьезного и несерьезного чтива цикл рассказов "Обезьянообразные" тут.