Красивую, но грустную историю любви Александра Грибоедова и Нины Чавчавадзе знают, наверное все — грузинская княжна, покорившая сердце Александра Грибоедова хранила верность возлюбленному до последнего дня своей жизни. Хотя их брак продлился всего несколько месяцев. А вот другая история любви и преданности, тоже связанная с этим древним родом малоизвестна — это история трагической смерти Ильи Чавчавадзе.
Илья Чавчавадзе был грузинским поэтом, публицистом и общественным деятелем, боровшимся за национальную независимость. 30 августа 1907 года Илья со своей супругой Ольгой следовали из Тбилиси в Сагурамо. Но их поджидала банда, которая остановила коляску. Когда убили Илью Чавчавадзе, его супругу сильно избили. По свидетельствам очевидцев Ольга поняла, что ее муж обречен и пыталась заслонить супруга со словами:
«Не убивайте мужа, убейте меня…! Он нужен стране»
Великого общественного деятеля убили, а виновники так и не были найдены, о его смерти до сих пор ведутся споры. Через четыре месяца после трагического события Ольга была выписана из больницы. Она не вернулась ни в Сагурамо (родительский дом Ильи), ни на тбилисскую квартиру, передав ее «Обществу грамотности», и стала жить в маленькой квартире в районе Мтацминда возле могилы Ильи.
Это была та самая Ольга, характером, достоинством и моралью которой был восхищён Лев Толстой. Он писал:
«Когда моральная тьма и отсталость царят по всей России, и на каждом шагу слышен призыв убить, повесить, где мы тонем в водовороте отчаяния. В это же время вдова лучшего из сынов Грузии, у которой убили мужа и её саму жестоко избили и ранили, просит власти помиловать убийц. До сих пор мы знали, что солнце восходит с востока, теперь мы можем утверждать и говорить, что солнце морали восходит в Грузии».
Ольга каждый день ходила на могилу Ильи, зажигала свечи и молилась, именно поэтому она сняла квартиру на Мтацминда и поселилась там — чтобы быть рядом с мужем.
Много позже на могиле часто видели старую женщину в черном, просящую людей: «Зажгите свечу Илье, как будто вы воздвигли храм». Но никто уже не мог узнать в этой женщине прежнюю Ольгу. Её и тогда не узнавали, когда она продавала произведения великого Ильи Чавчавадзе, чтобы купить себе немного еды. Когда она уже не могла ходить к могиле, то стоя на балконе со свечой в руке, она смотрела на Мтацминду и шептала: «Я иду, Илья, я иду!».
Грустная, но трогательная история любви, преданности и вечной памяти достойна того, чтобы о ней помнили и знали.