4 мая 2024 г.
Кемерово. Сибирский национальный союз.
Железнодорожный мост через реку Томь.
5:15 утра.
Помятая морда КТБ резала рваные клочья дыма, следуя вперед по стальной колее Транссиба. Два локомотива толкали вперед массивный состав – двадцать вагонов и десяток платформ, с установленной впритык техникой. Работала вся эта громада на удивление слаженно, и дело было не в мотивации. Обстоятельства складывались так, что никто на северных окраинах кузбасской столицы не ожидал появления этого до зубов вооруженного монстра.
Именно поэтому, Кассад и его офицеры действовали нагло, перли напролом – у большинства сохранялся решительный настрой устроить показательную мясорубку. Иногда, особо забывчивых и тупых соседей, что ведутся на провокации, испытывая проблемы с самооценкой, приходится воспитывать, и воспитывать самыми жестокими методами. Уж что-что, а с этим у Кассада никогда не было проблем. Карать, жечь и «приводить к согласию» за последние два года, он наловчился. Со временем, вокруг ветеранов зачисток в Красноярске и томского инферно сложился устойчивый костяк – двенадцать старших офицеров ББ успешно верховодили этой поистине, страшной структурой, готовой разорвать глотку любому, кто посягает на устои Диктатората…
Три бронепоезда. Двенадцать тактических групп – «кулаков», более известных в простонародье как «волчьи сотни», альтернативная армии структура, крепко спаянная железом и кровью, была готова к новому рывку. И пусть большая часть подразделений осталась там, на севере и востоке – прикрывать узлы сегментов, полотно Транссиба и трассу, собранное в единый железный кулак под началом одного человека черное воинство прибыло в точку назначения…
- Внимание! Всем «Т» - огонь по моей команде! - кричал в переговорное устройство Кассад. - Опустить бронированные экраны!
КТБ-6 стремительно приближался к мосту. Впереди оставалась последняя линия укреплений Сибирского союза. Это были, главным образом засевшие в частном секторе боевики и штук десять бронемашин — слишком похожие на «Луноходы» шушпанцеры с пулеметными башенками из металлических уголков и неровных листов, способных защитить от осколков или пистолетных пуль, но, когда речь заходила за серьезные калибры, песенка заканчивалась. Справедливости ради отметим, что многократно больший по численности парк НТИ-Диктатората ничем иным принципиально не отличался. Если находилось транспортное средство, с хорошей проходимостью и относительно приемлемым ресурсом двигателя, его загребала Тех-Комовская оружейка и спешно, конвейерным методом переоборудовала, ставя пулемет или направляющие для запуска столь популярных нынче газовых баллонов…
Постапокалиптический полноприводный парк стремительно рос и креп, а вот нормальной техники откровенно не хватало. Впрочем, проблема заключалась, как всегда, в квалифицированных кадрах – сколько не пыжились шараги в «Ядре», Ачинске и в Большом «К», поголовье обученных технарей росло медленнее, нежели нестройные ряды юзефовских вояк. Такие вот дела.
- Цели на три часа, - доложил дозорный. – Расстояние семьсот. Подтверждаю!
Кассад опустил перископ. В обзорном стекле можно было рассмотреть два серых, приземистых силуэта. Эти были старые добрые советские Т-55, с наваренными поверх башни и бортов листами металла. Слабовато, господа Ситников и Баранов — мы ожидали большего. Мост значит сторожите и сторожите плохо — неужели засада? Да не должны — слишком дорого заново такую махину наводить...
КТБ-6 содрогнулся всем своим исполинским нутром. Башенные «ЯКБ» изрыгали потоки металла, кроша бетонные плиты зданий. Бойцы со «Шмелями» и напалмовыми «пускачами», очень быстро превратили подступы станции Правотомск в море огня. КТБ ускорился, стремительно обрастая вмятинами и дырами — по массивному корпусу барабанили пули и осколки. Башенные миниганы сконцентрировали огонь на вражеских укреплениях — и боевики противника в ужасе покидали свои позиции. Напор огня и металла сделал свое дело — проскочив станцию, черный бронепозед миновал парк «Березовая Роща», устремляясь к своей цели. Т-55 противника открыли огонь и один из снарядов угодил в вагон по центру бронепоезда. В ответ, заголосило танковое орудие состава — 125-миллиметровый снаряд сорвал башню с Т-55, а его брат-близнец получил попадание из гранатомета в борт и затих. Кассад присмотрелся – люки башни подбитого танка открылись и наружу вылезли остатки экипажа — охваченные пламенем, надсадно крича о помощи, изувеченные, деморализованные…
- Зеленцов, - Кассад обратился к капитану ББ. - Медлить нельзя.
- А если взорвут мост? - Зеленцов стер со щек капли пота. - Пиши пропало.
- Я вижу, ты сомневаешься, - Главком ББ протер глаза платком. - Сейчас или никогда. На кону успех операции.
Произнеся последнюю фразу, Кассад положил руку на плечо машиниста, верного Петровича — тот почесав усы, кивнул башкой и посмотрев в перископ, коснулся рукоятки контроллера:
- Полный вперед! Всем занять места!
- Т-3, Т-2 — заградительный огонь по левому берегу! - Кассад коснулся пальцами поручня. – Жги!
КТБ-6 устремился вперед, с жутким лязгом выезжая на мост. Четыреста метров над гладью крупнейшей водной артерии Кузбасса предстояло проскочить как можно быстрее. Опоры и фермы моста мешали турелям и стрелкам — обстрел прекратился.
Двести метров. Сто сорок. Девяносто. Тридцать...
- Готово! - рапортовал Петрович. - Мать едрить так, мы это сделали!
- Всем турелям: очистить периметр! - Кассад от радости чуть не подпрыгнул на месте. - Тринадцатый, прием.
- Адольф, я на связи.
- Ориентир Б-12, цель — трубы Кузнецкой ГРЭС! Начинайте.
- Принято.
В центре состава, где располагались крытые металлом платформы, в стороны опустились бронированные пластины. На металлической поворотной конструкции возвышались трубчатые направляющие — по сорок штук, в четыре ряда. Натруженные руки коснулись рычагов — вслед за первой, вторая и третья платформы скинули бронированные колпаки. Сто двадцать два миллиметра калибра, максимальная дальность — сорок километров. Реактивная система залпового огня БМ-21 «Град», адский инструмент для превращения поверхности серо-голубой планеты в годное подобие лунного ландшафта. Боекомплекта впритык, хватит на один залп — но за двадцать секунд с момента пуска, установки сделают свое дело, смешав все укрепления «Молота» с землей...
Бронепоезд остановился в виду прудов-отстойников Кемеровского коксохимического завода — поражающего воображение индустриального массива, заложенного почти сто лет назад. Понимая важность объекта, Кассад изменил первоначальный план — показательная атака должна была разнести в прах укрепления возле Кузнецкого моста, но ценный завод не должен пострадать...К черту ГРЭС — но те троньте корпуса бывшего ОАО «Кокс»!...
Артиллеристы закончили наводку. От корректировщика поступило сообщение — в районе открытого распределительного устройства, примыкающего к восточному краю электростанции, скапливается техника и живая сила — атака начнется с минуты на минуту.
Отбив пальцами нервный ритм, Кассад тяжело вздохнул и отдал приказ. Бронепоезд остановился. Его угловатые контуры окутало пламя — огненные стрелы со скоростью 600 метров в секунду устремились к небесам.
Залп продолжался двадцать секунд — там, за потемневшими от времени стенами ОАО «Кокс», где Кузнецкий проспект плавно переходил на полотно одноименного моста, разыгрывалась страшная и величественная драма. Переполненная людьми и техникой магистраль, расцветала огненными красками — гроздья гнева сыпались с небес, стирая в черный прах все живое на своем пути. Рев достиг апогея — снаряды густо сыпались на территорию электростанции, превращая ее корпуса в груды дымящихся развалин. Бушующий ветер поднимал целые облака сажи и пепла на огромную высоту — охваченный огнем пятачок пятьсот на пятьсот метров с дымящимися остовами техники, стремительно покрывался толстым серо-коричневым налетом...
Чудовищная демонстрация силы сделала свое дело. Толпы обожженных, раненых и контуженных вояк панически разбегались - подальше от страшного пятачка, где за считанные секунды перестала существовать собранная по сусекам ударная группировка.
- Готово, - в динамике прозвучал спокойный и ровный голос Тринадцатого. - Какие будут указания?
- Вперед. Группам чистильщиков — приготовить газ и химкапсулы! - Кассад уже доставал из ящика МГ-42. - Зеленцов, занимайте мост. Обеспечить прикрытие остальных КТБ. Петрович — доставь нас к «Коксу»!
Бронепоезд покинул артпозицию. Навстречу уже выдвигались поредевшие отряды Сибирского союза — сотни полторы боевиков в сопровождении пяти БТР и двух тягачей. Завидев цели, оживали башенные установки. Страшная, измятая и окутанная дымом морда бронепоезда неслась вперед — а сверху, гудя электромоторами, посылали металлические трассы «ЯКБ», подобно ножам, рассекая технику врага и превращая людей в изуродованные ошметки...
...Влетев на станцию Предкомбинат, бронепоезд остановился. Город замер — немногочисленные жители попрятались в подвалах, прижимая к себе плачущих детей. Подобно демоническим порождениям преисподней, открылись бронированные вагоны состава, и наружу повалило черно-серое воинство Диктатората, занимая подступы и расстреливая без разбору всех, кто вставал на пути — мирных жителей, немногочисленных бойцов Союза, пришлых бродяг...
Кассад вышел из вагона, сопровождаемый рослыми телохранителями. Прицепив к металлической «третьей руке» Пилу Гитлера, черный волк из стаи ББ осмотрел длинный строй своих солдат. Прямо перед ним дергался с простреленными ногами какой-то бичара в грязной куртке. Кассад покачал головой, опустил ствол пулемета и нажал на спусковую скобу. Черный плащ окрасился брызгами крови. Отпихнув ногой труп и приняв мегафон, он произнес:
- Солдаты Диктатората! Вы вступаете на территорию коварного врага, совершившего акт агрессии по отношению к нашему братскому единению, сплоченного железной волей Внутреннего круга!
Посмотрите на своих врагов. Еще вчера они глумились над нашими ранеными, не принимая в расчет тот факт, что год назад мы, своей кровью сняли блокаду города, истребив полчища мутантов. Мы, сражаясь с многократно превосходящей по численности ордой кошмарных чудовищ выстояли — и победили! И сейчас мы покажем этому недочеловеческому сброду, как у нас с предателями! Не щадить никого — такова воля Внутреннего круга! Этого от нас требует историческая необходимость. Протянув руку помощи, мы получили удар в спину — что же, мы в своем праве, выжигая свинцом, огнем и газом этот гной, называющий себя «Сибирским союзом»! Дивизион! К бою!
Четыре сотни солдат замерли в едином порыве, салютуя своему командиру. Отдав мегафон, Кассад быстрым шагом направился к виадуку, отдавая командирам распоряжения. Бойцы расступились — на крышах вагонов появились ИсОт-ы с гранатометами. Последовали глухие хлопки — и мутно-желтый газ окутал окрестности станции, а вслед за ним медленно нарастал грохот автоматных очередей. Усиленное тактическими группами ИсОт, Боевое Братство приступало к зачистке.
Правый берег Томи,
завал около старого Коммунального моста.
5:40 утра.
Стонала изувеченная земля. Левый берег Кемерово скрыли облака дыма. На баррикадах затихала стрельба: боевики Баранова покидали свои позиции, забыв про дисциплину и возможные последствия. Огневые точки вдоль берега реки стремительно пустели. А за спинами врага, медленно росло огромное, угольно-черное облако, медленно заволакивая пространство огромной промышленной зоны.
Немногочисленные солдаты Самообороны кемеровского укрепблока, провожали их без злобы и ненависти — ребята были вымотаны до предела. Со стороны Логового Шоссе усиливался гул: на помощь спешило прибывшее из Тайги и Анжеро-Судженска подкрепление – защитникам оставалось продержаться от силы полчаса, и в дело вступят другие – бодрые, свежие, полные сил соратники. Нужно только немного потерпеть…
Но среди хаоса зоны боевых действий нашлись двое, для которых слово «ждать» и «терпеть» означало лишь одно – фатальные, неконтролируемые последствия.
Офелия бежала вперед, стремясь как можно быстрее пересечь живописную полосу баррикад. Прячась за сожженными авто и грудами битого кирпича, обломками плит и наваленными друг на друга мешками с песком, диверсантка ежесекундно озиралась по сторонам, ожидая самого страшного. Однако, ничего не происходило. Или так хотела судьба, или ее тонкий, изломанный силуэт не числился приоритетной целью для снайперов и корректировщиков.
Сжимая в правой руке «Кедр», она пересекла завалы и выбежав на открытое пространство, ловко вскарабкалась по ступеням пешеходной эстакады. Переступая через трупы и фрагменты облицовки, Офелия добралась до ведущей на верх бетонной лестницы. Впереди, на пригорке возвышалось изваяние человека в каске — знаменитый мемориал шахтерам Кузбасса, в целости и сохранности переживший страшное лихолетье постъядерных Сумерек…
Это была ее цель. Именно здесь заканчивался ее проклятый, извилистый маршрут. Ей оставалось совершить последнее, самое важное действие – и неважно, что будет позже…
Взбежав по ступеням — четырнадцать маршей длиной в сто метров, она оперлась спиной о холодный край монумента и перевела дыхание.
Содрав с лица маску и тяжелый шлем, взмахнув выбившимся из-под ткани капюшона светлыми волосами, она сняла рюкзак, доставая из его недр металлический контейнер. Потянув за уплотнение, она извлекла тонкую и длинную антенну. Установив контейнер возле монумента, девушка поправила гарнитуру:
- Шестнадцать-тридцать пять. На связи Степненко. Квадрат Б-8, Кемерово.
- Орфей на связи, - донесся из наушников низкий мужской голос.
- Орфей, цели опознаны, маячки установлены. Наносите удар.
- Степненко, были сложности?
- Никак нет. Серые не обнаружили маячков.
- Начинаем подготовку операции. Как обстановка в городе?
- Тяжелая. Баранов перешел к активным действиям. Серые его полностью контролируют.
- Понял тебя. Как угловой из Т-2?
- Он…
Передача резко прекратилась. Серая от пыли и сажи перчатка с металлическими вставками, опустилась на антенну. Офелия обернулась — держа контейнер в правой руке, рядом стоял политком. Сжимая в руке АПС, он целился ей прямо в лоб.
- Кто такой угловой из Т-2? - хриплый, надтреснутый голос ударил по ушам. Бергер подцепил контейнер за крючок и коснулся кнопки. Подняв маску, он смотрел воспаленными, красными от недосыпа глазами в лицо Офелии, не опуская пистолета.
- Вот как, - тихо произнесла Офелия, поборов судорогу. – Неожиданно.
- Повторяю вопрос, - Бергер сплюнул. – С КЕМ ты сейчас говорила?! Кто такой – угловой из Т-2?
- А тут кто-то еще есть? – Офелия грустно улыбнулась. – Вот и ответ. Не знала…Что ты теперь умеешь думать…Наперед.
- Убрала ствол...Быстро! - голос Бергера сорвался. - На колени!
Девушка повиновалась. «Кедр» с лязгом упал к ногам политкома. Тот отшвырнул пистолет-пулемет в сторону ногой и отступил назад.
- Кто ты? Говори — что это за хрень?!
- Точно такой же винтик, как и ты...Как и все — вы, - Офелия медленно поднялась, вытягивая вперед руки.
- Как мы... - Бергер рассмеялся. - Как все мы...Молодец, Таня. Здорово всех провела. Теперь понятно, почему у нас дыры по всему фронту. Ну?! Умница. Сверли дырку для ордена. Синдикатовская ты стерва…
- Я не работаю на Синдикат, - девушка покачала головой. - Я никогда не работала на Синдикат. Моя миссия...
- Внедриться в Диктаторат...Исподволь заставить нас…Принимать нужные тебе...Вам...Решения.
- Ты не понимаешь…Не видишь всей картины, - Офелия вздохнула. - Мы все — чьи-то куклы. Мы все — марионетки. Мы не можем...
- Ошибаешься, - Бергер взвел пистолет. - Так кто хозяин? СВБ?
- Ты не представляешь себе...Что творится в стране и мире...Ваша глупая война...
- Вы хотели стравить нас с Союзом? - Бергер прицепил контейнер карабином на поясе. - Так?
- Дурак. Какой же ты дурак, - Офелия опустила голову. - Стреляй. Эта металлическая ерунда у тебя на поясе — ваше спасение. Я никогда…Никого не предавала – предали меня. Но это неважно. Ракеты уже в воздухе.
- Ракеты? - политком опешил. - Что ты несешь?!
Офелия резко обернулась — и в ее грудь ударила пуля. Следующая рассекла плечо политкома, сбив стальной наплечник. Номер вскрикнул, инстинктивно бросаясь в сторону, закрываясь монументом. Серая человеческая фигура в обгоревших лохмотьях издала торжествующий рев и подняла ствол АКСУ вверх:
- Всех положу, су-уки черные!!! Всех!!!
Бергер нагнулся и открыл огонь. Пуля Стечкина пробила горло нападавшего. Обгоревший, иссеченный осколками боевик захрипел и повалился на землю.
Офелия со стоном упала на колени. Изо рта стекала тонкая струйка крови.
Бергер, корчась от боли, зажав рану пальцами бросился к ней.
- …Смерть…Идет смерть…Опять переломила…слова девушке давались с трудом. – Как и год наз-зад. Ракеты…в воздухе.
Бергер отстегнул крепления бронежилета, рванул молнию плаща — форменная рубашка Офелии успела пропитаться кровью. Трясущимися пальцами, номер разорвал ткань — пуля пробила бронежилет и вошла в грудную клетку. Черт побери...
Широко раскрыв глаза, содрогаясь от боли, Татьяна Степненко продолжала шептать жуткие слова:
- Технофашисты…БСЭР. Синдикатские куклы…Прут…Новосибирск в огне…
- Молчи, - Бергер лихорадочно накладывал на рану кусок полиэтилена, плотно зажимая его ладонью. Достав бинт из аптечки, он принялся фиксировать заглушку — нельзя чтобы воздух попал внутрь. Это потребовало немало усилий — навыками оказания первой помощи в полевых условиях политком был обучен, но вот практики – хрена с два…
- Я...Не вытащишь...Ящик, - окровавленная рука коснулась контейнера. - Код два-семь-четыре-восемь...Выйди...На связь...Екатеринбург...Спасение...
- Молчи, дура! - кричал политком, трясущимися пальцами накладывая бинт. Лихорадочно обхватив раненую рукой, он придал ей сидячее положение, уперев спиной в монумент.
- Шахтер...Все мы — шахтеры...Каждый...роет...копает...свое...Берг…Прости… – шептала Таня. Ее огромные глаза, преисполненные болью, пытались напитаться небесной синевой, что пробилась сквозь облака дыма, назло всему, наперекор чудовищному в своем идиотизме, желанию двуногих истребить друг друга.
Противошоковое. Гадская жизнь, сколько же крови она потеряла...
- Я не оставлю тебя здесь, - хрипел Бергер, вводя в вену девушки эуфиллин. – Не вздумай!...Слышишь меня?!
Офелия застонала. Два серых глаза, до краев наполненных болью и смертельной усталостью закатились. Бергер схватил ее за голову — ноль реакции. Ничего. Содрав окровавленные перчатки, он коснулся лба — и опустил глаза. Все усилия были напрасны...
В небесах раздался грохот. Над проклятой твердью шла своя война — ураганные ветра сражались друг с другом, неся за собой громадные каскады дождевых облаков.
И перед тем, как небосвод заволокло, Бергер услышал гул далекого взрыва. Подняв тело Офелии, он немигающими глазами завороженно наблюдал, как где-то на севере небо прочертила черная дуга - след желтой кометы, после чего раздался приглушенный грохот...
«...Ракеты в воздухе...»
За горизонтом, к небесам устремился ворох огненных стрел. Одна, две, три, десять…Стрелы взлетали и падали, падали и разрывались – лишь далекое эхо взрывов едва доносилось из неведомых далей.
Беспощадные небеса, только что дарившие безмятежную лазурь, сменились темно-серой массой – плотной, клубящейся, необъятной…
Слова умирающей претворились в жизнь. Сжимая коченеющее тело, Бергер еле сдерживал внутри себя волну звенящей пустоты. Капля дождя упала на лицо агента Офелии — одна, вторая, третья. Стекая вниз по окровавленным губам и подбородку, они падали на бетонные плиты. Словно заледенев, он смотрел на капли — и чувствовал, как могильный холод заволакивает внутренности.
...Топот ног, лязг металла, гул двигателей. Окрик...
Бергер поднимает голову — на площадку возле монумента выбегает толпа солдат. Глухие шлемы, алые повязки на правом плече, серо-черные плащи. Свои. Поздно, слишком поздно...
- Политком?! - возглас совсем рядом. Высокий боец с СВД через плечо бросается к нему. Группа из десяти человек позади занимает позицию. Снизу доносится слитный гул — по шоссе несется поток бронетехники...
В этот момент, металлическая пластина перчатки возле рта девушки слегка затуманилась. Номер не веря своим глазам, оторопел. Подбежавший к нему Демон ощупал шею Офелии — и срывая связи, закричал:
- Какого хера ты тут стоишь?! Она живая!!!