Танзания. Тарангире. Старик и лев.
Зейтуни был племени масаи, и уже глубоким больным стариком, и жил один в своей хижине недалеко от национального парка Танзании Тарангире. У него в хозяйстве значилось пять овец и две коровы. Молоко он менял на лепёшки и бананы. Иногда выезжал в Аруша на дешёвом общественном автобусе и привозил оттуда пиво. У Зейгуни был мобильный телефон и по нему он слушал радио, особенно любил футбольные репортажи.
И вот недавно старый масай заметил, что к нему кто-то по ночам стал приходить и сидеть рядом с хижиной. И он догадался это старый лев, и, наверное, тот самый лев-людоед, который в прошлом году убил семь человек и двух овец. Старому льву проще поймать человека или домашнюю скотину, антилопу ему уже не убить.
Старик сходил к вождю, старосте поселения и попросил помощи. Но тот отказал и заметил что это очень дорого. Львы в красной книге и убить льва, это проблема с властями. А доказать, что это тот самый людоед, практически не возможно. Зейтуни попросил дать ему ружьё, но староста тоже отказал. Хранение оружия – нарушение закона. Толстый лоснящийся вождь, очень богатый по меркам масаи посоветовал разыскать детей и попросить у них денег, тогда можно будет что-то придумать.
-Как же я их разыщу, если когда-то их бросил? – растерялся старик.
- Ну, значит это тебе наказание. Судьба быть съеденным, - рассмеялся вождь. – Да, ладно не бойся. Вряд ли твоё старое мясо понравится льву. Скорее он нацелился на овец. Или ты впрямь думаешь, что вкуснее овцы? Ха-ха.
Зейтуни пошёл по деревне и на сбережённые для похорон деньги купил у браконьера ружьё. Дело в том, что Зейтуни почему-то не хотел быть съеденным. Наступила ночь. Луна и звёзды освещали Африку, и Танзанию и хижину старика. Зейтуни не услышал, а почувствовал, что лев пришёл. Старик взял ружьё и вышел из хижины. И совсем рядом увидел два ярко-зелёных глаза большой кошки. Он заговорил:
- Я знаю, что ты здесь. Ты старый, я старый, что ты хочешь? Убить меня? Но видишь у меня в руках ружьё. Это хорошее ружьё. Значит, и я могу убить тебя. Мы с тобой всё равно скоро умрём. Давай уж в конце жизни не делать зло. Я прожил сложную жизнь и не слишком праведную, но я не хочу перед смертью кого-то убивать. Я знаю, что в рай меня не пустят. Старого грязного негра. Я и в церковь ходил не часто. Но лучше уходи, уходи домой в парк.
И старик поднял ружьё и передёрнул затвор. Лев знал эти звуки, он как-то встречался с браконьерами, ещё в молодости. Лев бесшумно ушёл и при этом пару раз оглянулся. Зейтуни отёр пот со лба, он знал, что это не конец.
Утром старик выпил свой кофе и вышел в саванну. Было очень тихо и ясно. Вдалеке угадывался силуэт горы Килиманджаро. Жара ещё не успела прийти, и жизнь казалась особенно желанной. Всего метрах в двухстах паслось стадо антилоп Гну. Вероятно, выбежали из национального парка в поисках пастбищ. Вот мечта браконьера. Сколько чудесного мяса. Правда, за убийство антилопы можно сесть и очень надолго. У Зейтуни мелькнула шальная мысль, и он уже представил, как жарит мясо, и охлаждает под него пиво, привезённое из Аруши.
Днём зашёл Амин, сорокалетний масай. Он был встревожен слухами о льве-людоеде и посоветовал Зейтуни убить его.
- Не знаю, почему он привязался именно к тебе. Но он может наделать бед, - Амин курил.
- Просто я стар так же, как и он, и со мной легче справиться. Но я не хочу убивать. Мне кажется, он ждёт, чтобы я выстрелил. Тогда его совесть будет чиста, и он бросится на меня.
- Не усложняй, это просто старая кошка, которая недавно поела твоих сородичей.
-Я совсем не уверен, что этот лев людоед. Сейчас в Тарангире полно старых голодных львов.
Следующей ночью лев пришёл опять. Старик набрал по деревне костей и остатков забитого скота и даже хотел угостить льва, но потом задумался, что тем самым он его приучит.
- Здравствуй старый лев, - Зейтуни стоял на пороге своей хижины, опёршись на ружьё, и смотрел в два зелёных огонька напротив себя, - ты опять пришёл. Ты всё-таки хочешь убить меня. Ты хотел мне сказать, что если не убьёшь, то просто умрёшь с голода, а антилопу тебе уже не поймать. И что тебя старого выгнали из прайда собственные дети и жёны. Толку с тебя мало, а жрёшь много. Я всё это понимаю. Меня тоже выгнали из прайда. От нас стариков пользы мало. А молодые – они глупы. Они забывают, что сами станут старыми. Если доживут. Я когда-то отказался от своих детей, ради свободы. А ты, наверное, когда завоёвывал прайд, убивал чужих детей. Мы оба грешны. Знаю ваши повадки. Не зря много лет работал рейнджером в Тарангире. Но отдать тебе кормящих меня коров и овец, я тоже не могу. Мне тоже будет нечего есть. Может, мы как-то договоримся. Я не хочу убивать тебя, потому что ты, это я… Ну, хорошо, сожрёшь ты меня, что дальше? Через неделю ты опять проголодаешься и опять придёшь в деревню. В конце концов, тебя пристрелят, и твою дырявую шкуру продадут туристам за 100 долларов. Я не хотел давать тебе объедки, чтобы ты не привыкал. Но я понимаю, что ты умираешь с голоду.
С этими словами старик высыпал за изгородью объедки, которые собрал накануне. При этом ружьём он целил в льва. Тот подошёл к объедкам и, стал жадно их есть.
- Завтра я зарежу, одну овцу. Давно хотел. Завтра у меня день рождения. Шкуру продам, мясо съедим. Что-то и тебе достанется. Приходи старик. А сейчас всё, иди в парк. Прости, но ты действуешь мне на нервы.
Лев выпрямился в рост и как-то странно потряс своей огромной гривой.
- Иди, иди, - напомнил Зейтуни. – Видишь ли, я не хочу тебя убивать, пока ты мне ничего плохого не сделал. Разве страху нагнал. Да и ты не хочешь меня убивать. Ты просто не хочешь умирать, и тебе надо есть. Всё, иди.
Лев послушно ушёл, чуть рыкнув напоследок.
Следующим днём старик позвал Амина, чтобы тот помог зарезать и разделать овцу. Он расплатился куском мяса. Сам старик уже давно мяса не ел. Зейтуни обменял ещё кусок мяса на домашнее вино, которое делала Джустина и приготовился к вечернему пиру. Он накрыл себе стол рядом с хижиной. Тушёное мясо с бананами, бобовый суп в кокосовом молоке, большая миска с рисом и огромный кувшин вина. Всё это старику помогала делать Джустина. Когда-то в молодости она знала его. Но теперь приготовила и ушла, её ждала семья.
Зейтуни налил себе большую кружку вина и положил сочный кусок тушёного мяса. На столе рядом с яствами лежало заряженное ружьё. Старик ждал. Он даже включил радио на мобильном телефоне и нашёл репортаж о футбольном матче. Зейтуни чувствовал, что сегодня всё должно разрешиться. Он принялся за суп и, вновь, очень ярко ощутил, что ещё хочет жить, и что жизнь не такая уж плохая штука.
Как зашло солнце над танзанийской саванной, пришёл лев. Сегодня он был чуть беспокойным. Лев потягивал носом и показывал, что не прочь перекусить. И даже пару раз рыкнул. Старик бросил льву за изгородь кость с мясом, которую заранее приготовил. Старик давно не пил вино и быстро запьянел.
- Слушай Лев, как тебя называть? – Зейтуни ещё отхлебнул вина. – Вот у меня сегодня день рождения, и ты мой единственный гость. Дети давно выгнали меня, как и тебя из прайда. Они даже брезговали, когда я возился с внуками. Они говорили, что я очень грязный и никчёмный. Простим им это, ведь старость это то, что ждёт каждого. Я буду звать тебя Джек. Так звали мою собаку, которую в парке порвали бабуины. А ведь она была очень добрая.
Лев уже съел мясо с кости и лёг рядом с костью, смотря на старика зелёными глазами.
- Джек, ты не расстраивайся, что тебя погнали из прайда. Так делают всегда. И кошки, и люди. Но у тебя была прекрасная жизнь. Я помню тебя в парке лет десять назад, когда там ещё работал. Думай об этом и тебе не будет так больно. Я всё знаю. Дети, которых ты защищал от других львов, от стада буйволов и слонов, которые стремились их затоптать, выросли и выгнали тебя. Только не плачь, - Зейтуни показалось, что глаза льва слезятся. Он кинул льву ещё кусок мяса на кости. Лев всё смотрел на старика. И не поспешил к мясу. – О, я понимаю тебя Джек. Ты гордый. Когда мне переслали перевод в 10 долларов, наверное, кто-то из детей или внуков, я даже не стал забирать его на деревенской почте… Но ведь согласись ты пришёл съесть меня, и ты выбрал именно меня потому что почувствовал, что я слаб. Не советую, я сразу убью тебя. Это очень хорошее ружьё.
Лев начал есть второй кусочек мяса, и было понятно, что для льва это очень мало.
- Джек, прости. Но овца меньше даже любой антилопы из парка. А мне надо было отрезать Амину, Джустине, да и самому поесть. Да, Джек , я всё равно боюсь тебя. Ты войдёшь во вкус и бросишься на меня. Но я не хочу убивать тебя, такого же брошенного и изгнанного старика, как я сам. Впрочем, согласись, мы далеко не идеальны, и нагрешили за жизнь много, очень много. Но и светлое было. Вот что я скажу тебе Джек. Есть Бог… Это такой справедливый и добрый Бог. Он всё знает про нас. И не отправит в ад, меня в человечий, тебя в звериный. Потому что и светлое мы делали в этой жизни. А сейчас, - старик перешёл почти на шёпот, - когда скоро мы покинем этот мир, я предлагаю совсем не грешить.
Старик всё время пил вино и быстро пьянел. Лев стал выказывать некую обеспокоенность, встал и жадно понюхал воздух. Впрочем , ветер шёл из саванны, не со стороны деревни.
-Джек, пойми, я не смогу резать каждую неделю барана, иначе я не выживу. Тебе надо что-то придумать. Но не есть людей, не есть нашу скотину. В парке есть места, где можно поймать бородавочников. Среди эмпал и гну и зебр, тоже есть слабые и больные. Джек, главное верить в свои силы. Не ходи больше в нашу деревню, я чувствую не доброе.
В этот момент появился Амин с односельчанами и ружьями. И они расстреляли льва.
- Что вы сделали, - закричал Зейтуни, - что вы сделали! Вы убили моего друга! Моего единственного друга.
-Мы убили льва-людоеда, - спокойно сказал Амин, не выпуская ружья и смотря на старика.
Зейтуни схватил ружьё и угрожающе пошёл на односельчан.
-Брось ружьё, ты спятил - крикнул Амин. – Или мы убьём и тебя.
-Убивайте, - и Зейтуни поднял ружьё , как будто для стрельбы.
Масаи расстреляли и старика, как минутами раньше льва.
Со льва сняли шкуру и продали туристам, а Зейтуни похоронили на деревенском кладбище. Над могилой поставили дешёвый деревянный крест. На котором написали имя - Зейтуни и дату смерти. Год его рождения никто не знал. Могила скоро заросла.