В ночь на 21-22 июня в кабинете начальника Генерального штаба генерала армии Г.К. Жукова раздался телефонный звонок. Это был М.А. Пуркаев, он в срочном порядке сообщил, что солдат немецкой армии (перебежчик) доложил о планах нацистской регулярной армии, а также военно-воздушных войск Германии – Люфтваффе начать вторжение на территорию Советского союза. Это новость была сразу доложена Сталину. Ровно в час ночи в кремле проводилось экстренное собрание с участием Иосифа Виссарионовича, Жукова и наркома обороны маршала Тимошенко. В ту же ночь приходит шифровка резидента советской разведки, вторжение – подтвердилось.
Составление директивы заняло не больше часа. В ней сообщалось, что Ленинградский, Прибалтийский, Западный, Киевский и Одесский военные округа в срочном порядки должны привести свои войска в полную боевую готовность и быть готовыми встретить скорый удар противники – Германии. Помимо этого передавалось, что округа должны в ночь занять укрепленные позиции вблизи границы. Ближе к рассвету подготовить авиацию и замаскировать ее, также следует затемнить близ лежащие города и населенные пункты.
Но планы немцев на этот счет отличались. Командование нацистской Германии отлично позаботилось над планом действий. Самолеты не однократно нарушали военное пространство СССР, фотографируя с высоты расположение аэродромов и других важным мест. Поэтому наступление и поражения советского командования на этом этапе войны было неизбежно. То, что мы заранее, а точнее на несколько часов, получили информацию о наступление ничего не решало.
Даже после наступления и жесточайшего истребления населения на границе, Сталин не мог поверить в происходящее. Удары авиации на территорию Германии было приказано наносить лишь на 150 км, сухопутным войскам запрещалось переходить границу. Об этом Иосиф Виссарионович может не беспокоится ближайшие пару лет.