Марина неловко устроилась на переднем сиденье такси. Она скрывала волнение, пытаясь сделать надменное лицо. И первое, и второе получалось довольно плохо. Мужчина за рулем искоса поглядывал на нее, изучая. Надо было просто позвонить на работу и сказать, что заболела, – пульсировало в голове. Страх тошнотой подкатил к горлу. Водитель включил музыку, но отвлечься на мелодию не получалось. Чем ближе она подъезжала к офису, тем хуже ей становилось. Она вызвала такси, но все равно неприлично опаздывала и даже не знала, хватит ли ей денег, чтобы расплатиться.
Не хватило. Она протянула мужчине две купюры и тихо сказала:
– Простите, у меня сейчас больше нет. Если вы оставите мне свой номер, я вам обязательно верну.
На его лице удивление сменила злость:
– Вернете? Это что, вообще, шутка? Денег нет? Женщина, так на автобусе надо ездить!
Он замолчал, выжидая немного и поняв, что доплачивать пассажирка не собирается, еще больше вспылил:
– Я вот сразу почувствовал, что ты странная какая-то. Я с первого момента понял все про тебя! Что не надо сажать.
Марина сидела, вцепившись в сумку, не зная, можно липрямо сейчас открыть дверь и уйти. Или сколько еще слов ей положено выслушать за нехватку одной сотенной купюры?
– Что расселась-то? – подогнал ее таксист. – Или еще за простой задолжать хочешь?
Она торопливо выбежала, кажется, не до конца закрывдверь, и влетела в лифт, кивнув охраннику. Считая мигающие этажи на панели, женщина пыталась выкинуть презрительный взгляд таксиста из головы, потому что впереди ее ждала еще одна встреча.
Начальник Анатолий Николаевич ее не любил. Нет, не за опоздания, не за частые больничные. Марина хорошо работала, ее любили заказчики, но он чувствовал ее страх и давил на него, понимая, что та не даст отпор. В коллективе его уважали, но старались держаться подальше. Он мастерски работал, и так же мастерски давил, и всегда получал от своих подчиненных то, что ему требовалось. Он гордился поставленной дисциплиной и субординацией, не позволяющей ему расслабиться даже на общих праздниках. Марина была единственным человеком, который позволялсебе опоздать. Это было не просто нарушение рабочего графика, это было личное оскорбление.
Анатолий уже знал, что она опаздывает сегодня снова иждал ее визита в своем кабинете, повернувшись лицом к окну. Когда открылась дверь он начал разговор, не повернувшись. Ему показалось, что это будет очень эффектно. Ведь он настолько прозорлив, что знает, кто вошел.
– Вчера ты убежала пораньше. Сегодня опоздала на двадцать минут. Может, мне самому на звонки отвечать по утрам? Чтобы тебя не беспокоить?
Голос в ответ не стал паузой в его монологе.
– Анатолий Николаевич…
– Обленились все в край. Только и умеете заявления на материальную помощь писать. Больше предупреждать не буду. Иди работай.
Марина вышла, устало провела рукой по лицу. Ничего. Как говорит ее мама, - главное, все живы.
Анатолий Николаевич жил один. Сегодня он вернулся домой в хорошем настроении. Днем ему позвонил командированный одногруппник, обещая заехать в гости. Мужчина чувствовал прилив сил, свойственный одинокому человеку, который не должен ломать голову над тем, чем занять очередной вечер. Он ждал звонка от товарища до десяти часов. Но телефон молчал. Вероятно, друг нашел более интересного собеседника. В раздражении, гоня злость и тоску от себя, Анатолий лег спать.
Телефонный звонок разбудил его в третьем часу ночи. Прищурившись от яркого света, он взял с тумбочки разрывающийся мобильник, но ответить не успел. На экране моргнул пропущенный – «Марина».
– Что за черт… – пробормотал он.
Вздохнул, потер виски, перезвонил. В ответ – только гудки. Пожав плечами, он снова улегся под одеяло. Трубка вновь ожила. Он снова схватил трубку:
– Да! Слушаю! Марина! Что с вами? Алло! Алло!
В ответ раздались шорохи и гудки. Он злобно кинул телефон на стол и долго не мог уснуть, снова пытаясь усмирить ворох чувств в груди, уговаривая себя, что нужно поспать. Он забылся тревожным сном лишь под утро.
Войдя в приемную, он сразу увидел Марину, которая поднялась ему навстречу, точно солдат по тревоге.
– Анатолий Николаевич! Я все объясню сейчас.
– Даже слышать ничего не хочу! – он прошел мимо, повесивпальто в шкаф.
– Я не специально, не хотела. У меня дочь… Я уснула, а она взяла телефон… Я только утром увидела, что она вам нечаянно позвонила. Вы не понимаете… – женщина сбивалась, все заготовленные фразы вылетели из головы.
Но начальник оборвал ее и выговорил, цедя слова:
– Мариночка, я уже много лет работаю. Я людей насквозь вижу. У вас на все отговорки. Вы все говорите, я все слушаю, а дошло вот до чего. Я и без вас все знаю. Уж извините, но мне такие работники не нужны.
Он зашел в кабинет, хлопнув дверью.
В простой уютной квартире обычной пятиэтажки на пороге Марину встречала мама.
– Почему ты так рано? Мы слышим с Лизой ключ в дверях…
– Мам, он меня все-таки уволил, – выдохнула она, будто двойку в школе получила. В сорок-то лет.
Мама вытерла руки о передник, заправила прядь за ухо и сказала в ответ:
– Ничего, главное…
– … все живы, – закончила за нее Марина.
В дальней комнате ее встречала дочь. Она не видит, но знает, что звук открывшейся двери равен радости.
– Привет, мам!
– Привет, дочь! В общем, твоему звонку наш директор не слишком был рад… Если будешь слушать книги, ты уж никому не звони, ладно?
Она протягивает дочери телефон, одну из немногих деталей досуга запертого в стенах человека. Марина обнимает Лизу и смотрит в окно. Она думает про слова этих мужчин: таксиста, твердящего, что он все понял о ней с первого взгляда; начальника, уверенного, что ему не нужно слышать слов. Что он сказал? «Я все про всех знаю»?
Она целует дочь в макушку и говорит задумчиво:
– Ничего они, Лиз, не знают. Ни-че-го.
Не видя материнского лица, девочка чувствует, что за иронией та прячет усталость. Она лучше других знает, что одними лишь глазами нельзя увидеть всего. А то, что мы видим, легко может нас обмануть.
Рассказ из одноименной книги, прочесть полностью можно здесь: Светлана Нарсисовна Нигматуллина, Книга То, что мы видим. Сборник рассказов – скачать бесплатно fb2, epub, pdf на ЛитРес (litres.ru)