Настоящая любовь пришла к Ларисе Андреевне, когда ей исполнилось 78 лет.
Да так закружила и завертела пенсионерку, что захотелось ей, во-первых, сделать ремонт на кухне, во-вторых, купить себе наконец хорошую кожаную обувь. Благо средства позволяли.
До этой встречи жила Лариса Андреевна словно по чьей-то указке. Родилась она в маленьком подмосковном городке в очень небогатой семье. Сначала училась в школе, не поднимая головы. Потом на заводе работала «за себя и за того парня».
Замуж вышла тоже как по разнарядке. Мать вынудила, угрожая, что выпишет в никуда. А тут москвич сватается. Прописку московскую его родители обещают молодой жене сделать.
Помнила Лариса Андреевна, как освещали в центральных газетах выступления советского лидера на съездах КПСС: «Дорогие товарищи! (Аплодисменты). Уважаемые делегаты! (Аплодисменты). Разрешите начать мой доклад. (Продолжительные аплодисменты)».
На таких мероприятиях где-то на балконе сидели люди, которые первыми хлопали в нужных местах. Остальные граждане должны были на них равняться, даже не пытаясь думать своей головой.
Именно так выглядела жизнь Ларисы Андреевны до судьбоносной встречи с Аликом.
Кто-то властный сидел на виртуальном балконе ее безрадостной жизни и 78 лет помыкал ей и вертел, как хотел.
- Мне нужно на Ваганьковское. Сколько возьмете? - Лариса Андреевна открыла дверь такси и нагнулась, чтобы расслышать ответ.
- Шестьсот рублей, - на ломаном языке ответил водитель.
Его акцент и темные курчавые волосы расстроили Ларису Андреевну. Мигрантов она недолюбливала.
Какой-то особой причины избегать их у Ларисы Андреевны не было.
Но есть, наверное, какая-то закономерность в связке ребенка и взрослого человека: «Сначала тебя никто не любит, потом никого не любишь ты».
Так все и было в случае с Ларисой Андреевной. «Нелюбовь», полученную в избытке в детстве, хотелось на кого-то выплеснуть.
На кладбище нужно было успеть до обеда. А других машин поблизости не наблюдалось.
Лариса Андреевна жалела о том времени, когда можно было махнуть рукой проезжающему такси и машины непременно останавливались, а водители услужливо спрашивали: «Куда едем?».
Вызывать такси по телефону она себе запрещала, так как не хотела, чтобы ее номер сохранялся в каких-либо базах.
Лариса Андреевна жила одна в трехкомнатной квартире, оставшейся от родителей мужа, занимавших в послевоенные годы высокие должности. И оба они и их сын, Ларисин муж, ничего из себя не представлявший, недавно умерли от онкологии.
Время от времени пенсионерке казалось, что каждый, кто узнаёт номер ее сотового, задумывается о том, как захватить ее трехкомнатную квартиру в Балакиревском переулке.
И тому было подтверждение. На телефон частенько звонили непонятные граждане. Предлагая то кредит на неотложные нужды, то лечение зубов без боли.
Им не удавалось обмануть Ларису Андреевну. Уже на этапе приветствия она понимала, что все телефонные абоненты мало того, что вознамерились оставить ее без квартиры, так еще и сговорились между собой.
Поэтому пенсионерка предпочитала обращаться каждый раз к новому человеку. Чтобы минимизировать риск сговора. Не приглашала два раза одного мастера по холодильникам, не посещала дважды одну и ту же парикмахерскую, не пользовалась услугами таксиста более одного раза.
- Что так дорого? - пробурчала Лариса Андреевна, а про себя подумала: «Подозрительно, что так дешево». Трюк с вопросом про высокую цену пенсионерка придумала давно. Пусть водитель думает, что пассажирка ограничена в средствах.
На самом деле о деньгах Лариса Андреевна никогда не переживала. Спасибо родителям покойного супруга, денег у нее было предостаточно. Красных бумажек в пять тысяч рублей хватило бы, чтобы обклеить стены во всех трех комнатах. Хранила их пенсионерка дома в кожаных итальянских чемоданах в запертой на ключ комнате. Чемоданы привез из Европы в свое время ее свёкор. А деньги она выручила от продажи принадлежавших свекрови и свёкру квартир.
Других детей, кроме Ларисиного мужа, у пожилой пары не было. Своих детей Лариса Андреевна не нажила. Какие-то женские болезни не позволили.
- А за сколько поедешь, красавыца? – верно построив сложную фразу, спросил водитель и повернулся наконец к Ларисе Андреевне.
И тут она пропала. Нырнула, как ныряла по молодости в холодную Клязьму, в его черные затягивающие глаза. Алик был красив как их кавказский бог. И лет ему было на вид около сорока.
Добравшись до кладбища, Лариса Андреевна, молчавшая в раздумье всю дорогу, предложила водителю поставить машину во дворах, чтобы не оплачивать парковку, и пройтись с ней к могиле ее мужа.
На лице Алика, не ожидавшего такого поворота событий, отразились в полный рост его душевные метания.
Вроде и одета пассажирка бедно. Хуже Аликиного сменщика, который только что приехал в Россию на заработки. И по цене сразу торговаться начала.
Но было что-то во всем сегодняшнем происшествии такое, что обещало перспективу.
Во-первых, она сама предложила «продолжение банкета». Во-вторых, лица, захороненные на ваганьковском кладбище, а также их родственники вряд ли пребывают в стеснительных обстоятельствах.
Алик закончил университет. Поэтому, что называется у русских, был «не лыком шит».
Сказать, что кладбище поразило мужчину, - не сказать ровным счетом ничего.
Знакомый с русской культурой, в основном по песням из магнитолы своего автомобиля, Алик навсегда запомнил, что могила родных Ларисы Андреевны, находится примерно посередине между Есениным и Высоцким.
Лариса Андреевна рассчитала верно, пригласив Алика прогуляться столь необычным маршрутом. От могилы к могиле образ Ларисы Андреевны в глазах Алика претерпевал разительные перемены.
Вначале в машину к нему села обычная московская старушка, недоверчивая и неинтересная как пассажир. Здесь на кладбище он оценил ее величие, разглядел сохранившуюся с прошлых времен красоту женщины. И его уже потянуло к ней.
Рядом с могилой была оборудована конструкция в виде сундука. Алик было подумал, что это лавочка для посетителей. Оказалось, что внутри конструкции спрятаны лопата и другие инструменты.
Желая испытать Алика, Лариса Андреевна попросила его окопать туи, росшие по обеим сторонам памятника. Пенсионерка пообещала, что оплатит оказанную услугу. Но это было излишним. Алику нравилось быть причастным к такому объекту. Он схватил лопату и приступил к делу.
Работал Алик красиво. Лариса Андреевна завороженно глядела, как под белой футболкой напрягались мышцы Аликовой спины и пятна здорового пота выступали на его одежде.
И Лариса Андреевна приняла решение. Когда работник вернул инструмент в сундук и попросил ее полить ему воду на руки, пенсионерка торжественно произнесла:
- Алик, у меня к вам предложение. Я живу одна. Есть племянница, с которой мы не общаемся много лет. Мне нужен помощник с автомобилем. Я буду хорошо платить. 20 тысяч в день вас устроит? Но в любой момент вы должны будете приехать и отвезти меня по нужному адресу.
Алик был совершенно счастлив, услышав предложение Ларисы Андреевны. Ему казалось, что счастливее, чем сейчас, он никогда не бывал. Алик ошибся. Своей следующей фразой пенсионерка отбросила Алика буквально на небеса, а над ее головой Алик увидел светящийся нимб.
- Я для себя решила, - продолжала с достоинством английской принцессы Лариса Андреевна, - что хотела бы упокоиться рядом с матерью. - Она назвала кладбище на окраине московской области. – А вам, Алик, подарю документы на одно место для захоронения здесь. Мне его оставил свёкор, и оно может быть продано или передано любому лицу, если вам, например, не позволяет религия обустроить здесь свое захоронение в будущем.
В этот момент парочка остановилась у памятника Есенина. Оторопев от услышанного, Алик представил, что и он сможет стоять в камне рядом с поэтом, скрестив как Сергей Есенин, свои натруженные руки.
И решил в эту минуту, что только смерть разлучит его с Ларисой Андреевной.
Так на Ваганьковском кладбище, образованном в 1771 году во время эпидемии чумы совершенно для других целей, родилась любовь. Взаимная, просуществовавшая два года, наполненная встречами, звонками и другими важными событиями.
А дальше случилось следующее
______________________________
Первый год знакомства Лариса Андреевна и Алик встречались почти ежедневно у подъезда ее дома. Домой Алика женщина не приглашала.
Пенсионерка звонила ему, едва проснувшись, а он тут же снимал трубку, так как ждал ее звонка, как не каждый влюбленный молодой москвич ждет звонка своей избранницы - коллеги по офису.
Его готовность Ларисе Андреевне нравилась. Настоящий мужчина должен был быть именно таким. Готовым по зову женщины бежать, сломя голову, в указанном ею направлении.
С утра они ехали в кафе, где занимали свое особенное место. Посетители соседних столиков с любопытством наблюдали как на открытой веранде завтракала необычная парочка.
Седая полная старушка, одетая в платье, купленное в переходе метро, но обутая в дорогие кожаные лоферы, и ее моложавый спортивного сложения темноволосый спутник, не сводящие глаз друг с друга.
«O tempora! O mores!», - примерно так рассуждали наблюдатели, но, допив свой кофе, убегали в рабочий день, напрочь забыв об увиденном.
День Ларисы Андреевны и Алика проходил в поездках.
Большей частью навещали ее многочисленных родственников на менее помпезных кладбищах, разбросанных по дальним уголкам московской области.
Ларисе Андреевне нравилось, чтобы была большая скорость, чтобы движение не прекращалось, и чтобы за окном все время менялись картинки. Тогда она забывала, что ей очень скоро исполнится 80 лет, и чувствовала себя молодой и счастливой.
С целью затянуть поездку изобретательная влюбленная придумывала, что не помнит точного адреса захоронения родных. И показывала дорогу по памяти, часто путая шоссе, направления и города.
Алик выдержал все проверки на терпение и просто вез, куда скажут, предвкушая вечерние 20 тысяч и иногда премии за выдержку, помощь с уборкой могил и примерное поведение.
Чтобы не смущать разновозрастную аудиторию подробностями дальнейших отношений москвички и иностранца, сообщим, что однажды, прощаясь с пассажиркой, Алик схватился за поясницу, согнувшись при этом в три погибели.
Он объяснил Ларисе Андреевне, что максимум, на что способен сейчас – это подняться к ней в квартиру на второй этаж. И немного полежав, снова вернуться за руль.
В квартире, скрипя зубами от боли, он все же успел разглядеть добротный ремонт, и с трудом устроившись на диване, стал умолять Ларису Андреевну сделать ему массаж всей спины. И непременно в области крестца и копчика, так как там больше всего и прихватило.
Следующий год Алик стал оставаться у Ларисы Андреевны на ночь. Ему разрешалось заходить в две комнаты из трех. Третья была всегда закрыта на замок.
80 лет Ларисе Андреевне пара отметила с размахом. Сначала послушали хор Турецкого в Кремлёвском дворце съездов. На взгляд Алика, хор был в ударе. Особенно исполнителям удавались композиции без инструментального сопровождения.
В конце представления зрителей приглашали на сцену, чтобы попеть вместе с артистами. Но Алик не пошел, хотя смог бы спеть не хуже парней из хора.
Они с братьями и отцом любили раньше посидеть во дворе своего дома. Немного пить, немного петь.
Хорошее было время, подумал мужчина и, взглянув на спутницу, увидел, что Лариса Андреевна задремала. Ее седая голова свесилась ей на грудь. Рот открылся, по подбородку текла слюна. Если бы Лариса Андреевна не всхрапывала тихонько, Алик подумал бы, что она умерла.
После концерта поехали в ресторан с кавказской элитной кухней. Лариса Андреевна предусмотрительно взяла с собой толстую пачку красных купюр, и Алик ни в чем себе не отказывал.
По дороге домой Лариса Андреевна снова уснула. И ее вид был еще более устрашающим. У подъезда Алик затормошил пассажирку.
Сознание вернулось к Ларисе Андреевне, но пропали речь и движения в правой стороне тела. Она бормотала что-то невнятное и показывала на сотовый телефон.
Алик вызвал скорую. Большую хозяйственную сумку с паспортом и деньгами Лариса Андреевна увезла с собой в больницу. А ключи от квартиры остались у Алика. У них был такой ритуал. Алик открывал ключами дверь и приглашал Ларису Андреевну войти. Затем передавал ключи хозяйке. В этот раз передача не состоялась.
В раздумье Алик поехал в свое съемное жилье.
Алик то собирался зайти в квартиру Ларисы Андреевны, посмотреть, например, не испортились ли в холодильнике продукты, то останавливал себя. Ему очень хотелось знать, что хранится в закрытой комнате. В итоге, он в квартиру не пошел.
Через три недели Алику, как лицу, сдавшему в больницу Ларису Андреевну, позвонили, чтобы он ехал и ее забирал. Других контактов у врачей не было.
Лариса Андреевна осунулась. Говорила плохо, но понятно. Стала раздражительной и нервной. Алика предупредили, что нужно приехать с инвалидной коляской. Он купил с рук б/у кресло и на руках перенес пациентку в машину.
У подъезда позвали дворников, которые помогли занести коляску на этаж. Услуги всех троих больная оплатила.
На следующий день Лариса Андреевна и Алик заключили устный договор. Алик уходит с работы и ухаживает за пенсионеркой. Другим людям Париса Андреевна не доверяла.
А, когда ей станет немного лучше и она сможет расписываться правой рукой, то пригласят на дом нотариуса, чтобы оформить Алику завещание на трехкомнатную квартиру в Балакиревском переулке.
Деньги все она оставила в больнице, поэтому платить Алику не станет. Но квартира в наследство возместит ему моральные и физические нагрузки по уходу за нуждающейся в постоянном постороннем уходе больной.
Четыре месяца таскал Алик Ларису Андреевну на себе.
Немного восстановившись, но так и не получив способность ходить, она стала требовать прежних поездок. Памперсы не признавала, продукты жизнедеятельности в себе не удерживала. Была капризна в отношении еды.
Похудевший Алик с темными кругами под глазами в мятой, несвежей одежде, потерял счет выходным и будням, перемещая пенсионерку с дивана в инвалидное кресло, затем в машину и обратно.
Лариса Андреевна то ли в силу болезни, то ли проверяя Алика на стрессоустойчивость, с утра отправляла его за готовым супом в кулинарию, а через час требовала приготовить что-то особенное. Могла случайно опрокинуть ночной горшок, и, разлив по ковру его содержимое, наблюдать за реакцией ухаживающего.
Способность ставить подпись никак не возвращалась к Ларисе Андреевне.
Однажды ночью Алик проснулся от глухого звука в комнате больной.
Лариса Андреевна лицом вниз лежала на паркетном полу и не дышала.
Сначала Алик позвонил в скорую помощь. Затем в ожидании врачей и полиции, аккуратно вскрыл дверь в запертую комнату. Ни на виду, ни в шкафу, ни в комоде не было ничего ценного.
Когда в комнату вошел участковый и сообщил Алику, что уже позвонил племяннице Ларисы Андреевны и она находится в дороге, Алик дал понять участковому, что никакого отношения к Ларисе Андреевне не имеет, а много лет по ее просьбе лишь доставляет ей продукты из супермаркета прямо на дом и выполняет ее мелкие поручения.
Алик вернулся на съемную квартиру. Племянница начала свой визит к тете с осмотра шкафов. На вскрытии было установлено, что скончалась Лариса Андреевна от повторного инсульта.
(Все имена и события в тексте вымышлены, совпадения случайны)
_________________________
Совет 42. Если в вашу пользу оформляется завещание, помните, что наследодатель впоследствии всегда может отменить его, не уведомляя вас
Добрый день, друзья. Меня зовут Клара Ц. Вы можете написать мне на почту ClaraRoza2021@yandex.ru
Другие истории на похожую тему:
Часть 41. Полет над гнездом Леонардо Ди Каприо
Часть 40. Почему Юля похоронам матери предпочла общество Наума Сергеевича
Часть 39. Смерть на взлёте карьеры
Часть 38. Тайное оружие женщины из Одинцово
Часть 37. Любовь и другие мытарства…
Часть 36. Валентин без Валентины. Жизнь после смерти
Часть 35. Кукла Вуду, притянувшая Covid
Часть 34. История о том, как Лидочка ждала свекровиной смерти
Часть 33. И так они жили… Вера, Надежда - и без любви