Танюшка вертелась у зеркала. На ней было новое платьице, голубое в чёрную полоску, с белым широким поясом и таким же белым воротничком. “Красавица моя” - подошла к Танюшке мама и стала заплетать её волосы в два хвостика, прицепляя на них белые банты. “Ну вот ты и готова” - сказала мама, повертев Танюшку, - “иди, только смотри не запачкайся“.
Радостная Танюшка уселась на диван и стала листать книжку со сказкой “Кот в сапогах”.
- “А ты когда будешь готова?” - спросила она у мамы. “Я сейчас”, - проговорила мама и надела новое платье, став похожа на молоденькую девушку. Красное кримпленовое платье с белым плетёным воротничком придавало маме образ диктора из телевизора. Затем мама подняла волосы кверху, завязав их в хвост, а под него засунула модный шиньон. Закрепила волосы вместе, соорудив на голове модную причёску. В это время в дом вошёл папа, увидев нарядных жену и дочь, с улыбкой спросил -“Ну что, готовы форсуньи?”. “Готовы, готовы!” - закричала Танюшка и принесла папе купленные сегодня рубашку и брюки. Они собирались на свадьбу. Танюшка не знала, что это такое, просто мама с папой давно говорили, что танина тетя выходит замуж, и свадьба будет прямо в Новый год. Она посмотрела на красивого папу, который тоже стал похож на артиста, и притащила ему его гармонь. Гармонь всегда стояла на серванте, закрытая тюлевой занавесочкой, и Танюшка знала, как папа дорожил ею. В праздники, или просто, когда у него пела душа, как он говорил, папа доставал свою “маричку” с серванта, и его грубые, натруженные мужские пальцы, пробегались по клавишам, лилась музыка, наполняя комнату сказочными звуками, звонами и переливами. Таня не раз слышала, как люди называли папу самородком, они говорили, что он слышал музыку изнутри. Папа мог наиграть любую мелодию, песню или пляску на слух, гармонь пела в его руках. А любовно прилаженные кусочки зеркала на её боках играли на солнышке. Солнечные зайчики плясали и танцевали вместе со всеми. После праздников папа протирал гармонь тряпочкой и приговаривал, - “Устала моя маричка”, ставил её на сервант, прикрыв занавесочкой от пыли. Сегодня он брал её с собой.
Свадьба была у бабушки в доме. Гости уже стали собираться, но жениха с невестой ещё не было. Танюшка видела празднично накрытые столы по всей избе. Встретила своих двоюродных сестёр. Сёстры были старше её. Они уже знали, что такое свадьба, и кто такие жених и невеста. На перебой, популярно объяснив все Танюшке, они убежали встречать молодожёнов. Танюшка порядком замёрзла, пока они добирались до дома бабушки. И папа, подняв её сильными руками, посадил на печку. “Вот, грейся”, - сказал он и ушёл к мужчинам. Через некоторое время прибежали раскрасневшиеся на морозе сёстры и закричали, - “Идут, идут!”, - и залезли греется к Танюшке. Все вокруг зашевелилось, задергалось, и изба мигом наполнилась людьми. Вместе с клубами холодного воздуха в избу ввалилась ватага студентов, друзей жениха, и сами жених с невестой. Танюшка видела жениха в первый раз, а вот невеста, её тётя, была какая-то другая. Её глаза светились ярким светом, лицо улыбалось, а губы смеялись. Новогоднее настроение и ёлочка в углу делали её похожей на снегурочку. Жених был высок, статен и красив. Его мужественное лицо напомнило Танюшке сказочного богатыря. Их встречала бабушка и дед. Говорили какие-то слова. И все стали рассаживаться по местам. Гул стоял такой, что, кажется, заходили стены дома. Танюшка выглядывала с печи и ждала, что же буде дальше. Почему-то все закричали, - “Горько. Горько!”. Жених с невестой встали и робко поцеловались. Смех, веселье, радость наполняли дом, только одна бабушка тихо вытирала платочком глаза, и Танюшка не могла понять почему плачет бабушка.
Сёстры играли в карты, и она робко спросила у них, - “А почему плачет бабушка?”. “От счастья”, - ответила старшая сестра и продолжила игру. Танюшка смотрела на весело сумевшую свадьбу и думала, “а разве от счастья плачут? От счастья же смеются. Какие-то непонятные эти взрослые”
Изба наполнилась звуками музыки, это Папа взял в руки гармонь. После первых аккордов гармони всегда вступал в действие голос мамы. Она была певунья, пела голоском чистым, звонким, как ручеёк.
Мама запела свою любимую песню про белый снег, про стёжку дорожку, женщины подхватили песню, и вот уже, казалось, что она выплыла из дома, плывет по заснеженной улице, и белый снег заметает глубокие следы. Закончив песню, пальцы папы вновь взлетели в воздух, и зазвучала другая мелодия, разудалая, быстрая и звонкая. Гости повскакивали с мест, раздвинули скамейки и пустились в пляс. Плясали и женщины, и мужчины, плясали разухабисто, задорно до пота, но все же усталые пальцы гармониста сменила современная радиола, и молодёжь танцевала Летку енку и Чёрного кота. Бесперестанно кричали «Горько!». Уставшие жених и невеста уже без смущения красиво целовались, снова играл папа, все пели, плясали, танцевали, и уже сквозь сон Танюшка услышала бой курантов, почувствовала поцелуй мамы и ее ласковые слова, - “С Новым Годом!”. Разомлевшая от тепла довольная Танюшка уснула.
Утром она проснулась от звенящей тишины. В доме никого не было, пахло вкусным щами. Она выглянула из-за печки и увидела, что одна Бабушка ходит у столов, ставит чистую посуду, свежий холодец и горячие пироги. “Бабушка, - тихо спросила Танюшка, -а где все?”. “Проснулась? - Подошла к ней Бабушка, - спят все, устали.”. “А ты что не спишь?”, - спросила внучка. “Я стол готовлю, слезай с печки, будешь мне посуду подавать. Все проснутся, а мы их щами накормим”. Танюшка слезла с печки и принялась расставлять чистые тарелки. В углу стояла папина гармонь. Девочка тихонько подошла к ней, погладила меха и подумала, - “и “маричка”, наверное, устала”. За окном становилось все светлее, стали просыпаться уснувшие гости, дом снова зашевелился, заходил и стал готовится ко второму дню веселого праздника.
Пришли мама и папа. Жених и невеста сидели на почетном месте. Вновь все пили, ели, плясали и танцевали. Девочкам уже разрешили сидеть вместе со всеми, и гордая Танюшка вместе с папой и мамой кричали «Горько!», не понимая, почему кричат это слово, когда так весело. В разгар праздника бабушка принесла глиняный горшок и со всей силы разбила его об пол. Папа растянул меха гармони и все смешалось в одну кучу. Плясали, пели частушки, бросали денежки, вновь плясали. Танюшка помогала жениху и невесте собирать монетки и складывать их в баночку. Веселью не было предела. Вспотевшая, она схватила пальтишко и выскочила на улицу. Свежий морозный воздух обхватил раскрасневшееся лицо. Она стояла и смотрела на окна бабушкиной избы. Ей казалось, что весь дом плясал вместе со всеми. Окна, словно глаза, смотрели на девочку, мигая силуэтами внутри, а крыльцо улыбалось длиннозубой деревянной улыбкой и пело песню про соседа. Гулял народ, гуляла свадьба. Теперь Танюшка знала, что это такое - это праздник любви, веселья, надежды и безграничного счастья.