В школе я мечтала найти подругу, с которой можно было бы разделить всю свою жизнь, будь уверенной в ней больше, чем в самой себе.
Когда ко мне стала дружелюбно одна девочка из отличников, я удивилась, но потом мы уже не расставались.
У Веры была очень тяжелая судьба. Она родилась у матери, женщины глубоко партийной, очень поздно. Отец ее, человек слабовольный, не чаял в ней души. Он служил ремонтником самолетов в Авиагородке. Семья была по советским меркам обеспеченной и благополучной (из-за партийности матери и отца). Главенствовала в семье мать. Она воспитывала дочь в рамках традиционной советской морали и возлагала на нее большие надежды. Мать хотела выдать дочь замуж за летчика авиации, прекрасно понимая, что это сделает дочь успешной, порядочной. Традиционная советская семье – вот ее идеал.
Мы стали дружить с Верочкой с 7-го класса. Отношения у нас были идиллические: все мое принадлежало ей и она делилась со мной абсолютно всем. Мы увлекались чтением: она любила историю и увлекалась Вальтером Скоттом, я обожала Сартра и А.Камю.
По своему характеру она казалась мне очень смелым человеком и решительным, помогала мне в математике и других предметах (физике, химии). Я же предпочитала писать коротенькие рассказы про животных, которых безумно любила. Одно время я думала стать хорошим биологом, но необходимость сдавать математику отодвинула мои планы на долгие годы.
Вера была красивой блондинкой с шикарными волосами, но очень маленького роста в родителей.
Мать Веры так доверяла нашей семье, что отпустила дочку на отдых со мной в Ставрополь, где жили бабушка и родная тетя моего отца. Партийная мать Веры не подозревала, что моя прабабушка Степанида (казачка) оказалась очень верующим человеком, а ее дочь (моя бабушка Евдокия, Дуся) всю жизнь пропела в хоре главного Крестовоздвиженского Храма в Ставрополе. Однажды я услышала ее голос. Она пела соло – это был ангельский голос, сильный, передающий настоящие чувства служащего Богу всем сердцем! Однажды Дусе предлагали перейти в хор им.Пятницкого, заметив ее поразительный голос, ее талант, но она отказалась. Отказалась она и учиться медицине в Ставропольском ВУЗе, так как уже на втором курсе поняла, что «все врачи жулики» и обманывают пациентов, не имеют достаточных для такой серьезной профессии знаний. «Пока я пою – я живу», - говорила она и мне это напоминало выражение Декарта «Я мыслю – стало быть существую».
Вера сразу стала ходить в Церковь, причащаться Святых Христовых Таин, пыталась вытащить и меня, но моя душа тогда спала. Верочка сразу проколола уши в знак протеста против материнских идеалов и любила покупать себе новые серьги.
Мы жили в Ставрополе замечательно, жевали тутовник, желтую черешню, абрикосы, ласкали кошек, окружавших нас. Любили ходить за семечками (их тогда заворачивали в простые газетные кульки), гуляли по Ставропольскому парку, пиши чудесную минеральную воду Витаутас, Ессентуки, Боржоми, Арзни, Джермук и другие. Минеральные воды были настоящими, а соки продавали в стеклянных конусообразных колбах, а не как сейчас. Выпьешь стакан сока и не думаешь настоящий он или нет. Тогда все было настоящее. А главное настоящая дружба не казалась чем-то нереальным. Девочки были одним целым и не существовали друг без друга. Да, мы спорили. Вера говорила мне: «Ты рассуждаешь как человек, возомнивший себя философом,» «Правда, так выглядит, да», - спрашивала я и отвечала: «Ты мне говори, когда я неправа, пожалуйста, а я буду исправляться».
Не было обид, нечего было делить. Все общее – и материальные средства и соединение душ.
Когда мы вернулись в Ленинград, я получила трепку от матери Веры за Церковь и серьги. Но Верочка по-прежнему приезжала ко мне в гости на Московский проспект в коммуналку, а потом – на пр.Космонавтов и, казалось, ничто не могло разлучить нас.
Разлучила, однако, смерть Веры. Это не было простой случайностью.
Веру насильно выдали замуж за летчика штурмана. Она вскоре родила ребенка. Работали мы с ней вместе в ЛИМТУ, чтобы не разлучаться даже в такой жесткой ситуации. Но Аркадий получил направление на работу на реку Лену и Вера должна была лететь с ним. Там она родила девочку Лену, которую безумно любила. Писала мне письма. Я отвечала ей, умоляла бросить все и вернуться с девочкой в Ленинград. Я думала _ придумаем как обойтись без ее матери. Но она оказалась проворнее. Забрала девочку, оставила Веру с нелюбимым мужем.
Прошло немного времени и ко мне на работу пришел Аркадий сообщить, что Вера умерла якобы от сердечного укола, неумело сделанного врачом скорой помощи.
Наутро я встала с постели, еще не осознавая ЧТО я потеряла, открыла занавески и яркие лучи солнца, лета ударили мне в лицо. Я обалдело постояла и, осознав, что Веры больше нет на этой земле, упала в удушающий истерике.
Каждый день я видела сны, в которых ехала к Вере в Авиагородок, но приезжала в какой сельский домик. Там меня встречала Вера. Я начинала упрекать ее «Так не поступают, куда пропала, почему я не могу тебя найти?» Она отвечала: «Ты не понимаешь –я ведь живая». Долгие годы меня преследовали эти сны. Теперь я ее больше не вижу, ноа зато помню, люблю, сожалею несказанно. Ведь я прекрасно понимала : настоящая подруга дается в жизни только один раз.
