Начало книги
Это было весной в мае месяце. Почти весь снег растаял, но оставались ещё сугробы. Я дежурил на БАМ-500. Время было около часа ночи.
На улице светло. Белые ночи уже вступили в свои права.
У меня на объекте зазвонил телефон. Мне звонил новый начальник смены, полковник, недавно вышедший в отставку.
- Сухов, привет. Как у тебя дела? – спросил начальник смены.
- Доброй ночи. У меня полный порядок – ответил я.
- У тебя в канистре вода есть? – спросил он.
- Сейчас посмотрю.
На объекте БАМ-500 не было водопровода. Воду туда я приносил один раз в 4-5 дней из здания дизельной электростанции. Вода там нужна была, для того чтобы помыть руки, мне побриться и попить. Я посмотрел двадцати литровую канистру для воды. Канистра была пустая. Она недавно прохудилась. На дне протёрлась дырка меньше булавочной головки. Мы её собирались запаять, но для этого нужна была электроплитка или мощный паяльник. Необходимо было прогреть канистру, чтоб припой хорошо закрепился на ней. Поэтому ремонт был отложен. Стояла канистра днищем вверх. И воду я носил в ней днищем вверх.
- Канистра путая - сказал я в телефонную трубку.
- Бери её и иди на дизельную электростанцию – приказал начальник смены.
Я пришёл на дизельную электростанцию. Оказалось, что отключили водопровод, а смена решила попить чай.
Вода в тот момент была отключена во всем посёлке. Ремонтировали водопровод. Но, ответвление на котельную работало. Вот меня и решили послать за водой через весь посёлок. До котельной было метров 800 между домов.
Обычно по ночам патруль по городку не ходил. Я и пошёл, совершенно не опасаясь патруля.
Сходил на котельную и набрал воды и даже почти вернулся на дизельную электростанцию. Мне осталось пройти 30 метров. Я переходил улицу и вдруг рядом со мной останавливается грузовик ГАЗ-66. Кто мог подумать, что патруль едет на машине.
Из кузова грузовика выскочили два сержанта - медика из полка стройбата. Мне они были знакомы. Я с ними общался в госпитале несколько раз, когда они доставляли больных, а я был дневальным по госпиталю. Повязок патруля на них не было. В организации этого патруля были одни сплошные нарушения. Если бы всё было нормально, я бы соврал и возможно отговорился.
- Привет. Ты откуда идёшь? – спросил один и сержантов.
- Да вот на объекте воду отключили, пришлось за водой на котельную сходить.
Тут из кабины грузовика выскочил старший лейтенант с повязкой патруля на рукаве шинели. У его шинели хлястик болтался на одной пуговице, и весь он был какой-то помятый. Видимо он недавно побывал в потасовке.
- Грузи его - заорал раздражённый старлей.
В общем, пришлось сесть в кузов грузовика. Там сидело уже двое связистов, схваченных этим неадекватным патрулём при проверке телефонной линии.
За три минуты доехали до гауптвахты полка стройбата.
Тут мы выгрузились из грузовика. И не с того не сего, этот старлей начал меня матюгать. И так матюгал, что сказал обидное лично в мой адрес. Я его отматюгал в ответ, а он как развернулся и кулаком мне и в зубы попытался вдарить. Для меня это было полной неожиданностью.
Во-первых, ни прапорщики, ни офицеры никогда не оскорбляли лично меня матом. Они матом разговаривали, но не оскорбляли меня, тем более без какой ни будь причины. А этот офицер меня обматюгал, просто вот так с ни с того, ни сего.
Во-вторых, руки прапорщики и тем более офицеры не распускали в отношении меня тоже. Да и вообще не распускали. За всю службу я видел только один раз зуботычину в отношении неадекватного пьяного якута.
Я успел уклониться, и его кулак слегка задел вскользь только мои губы. В ответ стальная канистра с двадцатью литрами воды взлетела над его головой. Я это сделал совершенно машинально.
Только хорошая реакция сержанта медика спасла старлея от удара канистрой по голове. Сержант перехватил мою руку с канистрой и отклонил её. Канистра прошла всего в трёх сантиметрах от лица офицера.
Старлей онемел от неожиданности. За то два прапорщика ухахатывались, наблюдая всю сцену.
- Ты старлей не трогай солдата КЭЧ. Ты смотри, как он только что твою голову полной канистрой как грецкий орех не расколол – сказал один из них.
- От них прячется начпрод гарнизона. Он давно боится пойти к ним на шашлык – сказал, смеясь, другой прапорщик.
- Ты теперь старлей, следующий на очереди на шашлык к роте КЭЧ. Ой, умора. Эти точно тебя съедят легко и непринуждённо – сказал первый прапорщик.
Старлей стоял молча, совсем ошарашенный. Его испуганное лицо застыло как маска. А прапорщики смеялись ещё долго над ним.
Меня и связистов заставили снять спец пошивы и затолкали в переполненную камеру, размером метр на два. Там уже было человек 10.
Тепло было в камере только тем, кто сидел на чугунной батарее.
В камере кроме меня и связистов были солдаты со всех частей гарнизона. Тут были четыре обходчика с трубопроводной роты, два водителя с роты автобата, двое с батальона АТО, ребята планшетисты из полка ПВО. В камере были все, кто работал ночью в гарнизоне.
Через полчаса мы через дверь камеры услышали звонки телефона у дежурного. Это звонили из частей, где потеряли солдат. Из камеры начали выпускать по одному или по двое.
Через пару часов я переместился к батарее и перестал мёрзнуть. Дежурный конвоир матюгался за дверью камеры, вытирая пол под протекающей канистрой.
А спустя ещё четыре часа выпустили и меня, отдав пустую канистру.
Через 10 минут, как меня выпустили, я пришёл на дизельную электростанцию и доложил начальнику смены.
Он мне рассказал, что узнал в процессе розысков меня. Вчера в гарнизон пришла вечером циркулярная телеграмма с самого верха, подписанная чуть ли не самим главнокомандующим Горбачевым М. С. В телеграмме был приказ навести порядок в гарнизонах. Было приятно решение формально провести патрулирование городка ночью. Военный комендант гарнизона в 22:30 по местному времени начал обзванивать командиров частей гарнизона. В частях все солдаты спали, а кто не спал, были заняты на неотложных сменных работах. Одним словом только в полку стройбата нашлись незадействованные бодрствующие два сержанта фельдшера и офицер для патруля, задержавшийся на службе в штабе. В штабе у них нашлась только одна повязка с надписью "патруль".
Из полка стройбата никогда в гарнизоне не составляли патрульную группу. Все знали, что это ничем хорошим не закончится. Но делать нечего. Приказ надо выполнять. Так возник такой неадекватный патруль в гарнизоне. Как всегда, эти залетчики наделали кучу проблем всему гарнизону.
Вот они и поехали патрулировать на дежурной машине ГАЗ-66. Своей необузданной деятельностью этот патруль нарушил ночную работу почти всех частей гарнизона. Два обрыва связи не были ликвидированы. График обхода топливопроводов был сорван. Резервные планшетисты не пришли на подмену в полку ПВО. В расположение частей не вернусь солдаты, задержавшиеся при ремонте техники после ужина. Это рассказал знакомый дежурный по штабу гарнизона нашему начальнику смены.
После разговора с дежурным по штабу гарнизона, хватило одного звонка полковника в запасе по телефону на гауптвахту полка стройбата, чтобы меня выпустили. Так же по звонку из частей гарнизона выпустили всех остальных задержанных.
После разговора с начальником смены, мне пришлось сходить в казарму и доложить всё командиру взвода. Старший прапорщик Кадралин похихикал над моими ночными приключениями и велел написать рапорт по этому поводу на его имя. Рапорт я написал после завтрака в ленинской комнате и вручил командиру взвода. Командир снова прочитал и снова похихикал.
Мне, конечно, было стыдно за свою несообразительность. Надо было притвориться глухим к словам старлея. Это был бы лучший выход из ситуации. Но то, что было, то было.
Есть правда другой способ выхода из такой ситуации. Спросить офицера, в каком училище его обучили так хорошо ругаться матом на солдат. Большинство офицеров стихают от самого вопроса. Если офицер спросит, зачем мне это, то ответить, что хочу написать благодарность командиру училища. Поблагодарить его за то, что воспитанник его училища лучше всего умеет обучать солдат матершине. Такой способ, уже после службы, разрядил обстановку в общении не раз.
Главное, вечером канистру мы запаяли вместе с дизелистом Иваном Строевым.
Мне потом рассказали фельдшера из полка стройбата, что этого старлея помяли при попытке задержания дембелей из батальона АТО. Они его не только попинали, но и сбежали от него. В тот момент, сержанты не успели прийти ему на помощь.
Вот почему, он и был такой злой со мной. По этому, у его шинели хлястик болтался на одной пуговице. В этом была разгадка его помятого вида.
Оглавление