Женя 14 лет. Демонстративная. Любит привлечь к себе внимание, шокируя взрослых. Много врет. Креативная короткая стрижка. Черные ногти. Пара проколов. Мешковатая, но модная одежда, прикрывающая полноту.
Первый раз о Жене я услышала, в кабинете завуча. Мама первоклассника была шокирована. Она отвела сына в школу и на обратном пути, за забором школы, увидела Женю, которая целовалась. С другой девочкой.
Женю позвали на беседу. Мне нужно было убегать, меня ждали, и на самой беседе меня не было, но то, что Женя довольна происходящим, заметить успела.
Позже, позвонили из соседней школы, и по секрету, сообщили, что Женя с другой девочкой на крыше девятиэтажки порезали руки, потом испугались, и пытались это скрыть. Но, жители дома увидели кровь и вызвали скорую. Скорая вызов зафиксировала, как травму, чтобы не отправлять девчонок к психиатру. Сначала, подростки молчали, но потом, подружка не выдержала и рассказала маме. Та, привела ее к психологу. Ну и дальше психолог и мама решили сообщить мне, чтобы я могла помочь Жене.
Разговор с ней был короткий, полный слез и вранья. Например, Женя не уточнила, что на крыше они были не совсем в своем сознании. Не стала рассказывать, что это была ее инициатива. Зато много и в красках, рассказывала, как страдает от мамы. Вот тут надо уточнить. Мама Жени умерла. Мамой она называет бабушку. Но, не от большой любви, а потому что бабушка объяснила, что я твоя единственная мама, а той другой не было.
Разговариваем с бабушкой по телефону. Она с ходу врет. Рассказывая, что никакой попытки порезать руки не было. Что девочки порезались нечаянно, разбив бутылку. Я называю ее бабушкой, и пытаюсь уточнить, что случилось с мамой. Ребенок опекаемый, и я, как психолог посмотрела дело девочки, но там нет нужных мне деталей.
Бабушка в ярости, оказывается, она пытается скрыть, что девочка опекаемая. Везде утверждая, что она мама. Зачем, остается для меня загадкой. Девочка прекрасно знает, что мама была. Общается со старшей сестрой. Разговаривать вживую бабушка отказывается. Говорит, что боится коронавируса. На следующий день сама прибегает к директору школы, чтобы не передавали о случившемся в опеку. Видимо, коронавирус в кабинете директора не выживает.
Выясняю, что мама девочки была наркоманкой и умерла от передозировки, когда ребенку было три года.
На следующий день звонит бабушка, и рассказывает, как ей трудно с Женей, и что ее мама, дочь бабушки, умерла от туберкулеза в роддоме. И ей пришлось взять под опеку младенца, а сестру взяла под опеку другая бабушка. Им было легче. Свете на тот момент было уже семь. Слушаю ее и думаю, зачем так вдохновенно врать, и надо ли уточнить, что я знаю реальную историю. Я не стала ловить ее на лжи. Просто было некогда. Перевоспитать ее уже не смогу, да и надо ли это мне.
Через полгода (весной), к нам начали приходить Женины подружки. Как одноклассники, так и девочки на два три года старше. Постепенно сложилась интересная картина. Женя умела красиво играть на чувствах внушаемых девчонок. Сначала, она рассказывала, о том, какая несчастная, ее никто не понимает, мама-бабушка, и т.д. Когда девочки привязывались, пытались помочь (все как один из очень хороших семей, ответственные и чувствительные), она их грубо публично отталкивала, а в личных переписках каялась, и объясняла, что это у нее такой сложный характер, надо потерпеть.
Образно говоря, она играет ими, как куклами, дергая за разные веревочки, и пробуя. Вот это они "проглотили", а если вот так попробовать? И наслаждается тем, что все ей сходит с рук. Ее всегда прощают.
Надо ли удивляться, что в семье, где ложь, это образ жизни, вырос такой ребенок?
Она пыталась манипулировать и нами, психологами, но когда поняла, что не получается, стала очень раздраженной. То, что ее методы работают не всегда, было для нее неприятным открытием.
Пару девчонок из этих отношений мы вытащили. Но, нейтрализовать Женины игры полностью, боюсь мы не сможем. Учится ей еще год. На лоб "опасно" не приклеишь. Посмотрим, что будет в следующем учебном году.