Масштабен Н-cкий край и далек он от больших городов. С давних пор славится эта дремучая глухомань своими лесами — темными, заповедными. Пробираешься по такому лесу и ждешь, что вот-вот шагнет на тропу, раздвинув стволы, как травинки, замшелый громадный лешак или низко пройдет над деревьями ступа бабы Яги, царапая дно о вершины вековых елей.
Среди лесов залегли, затаились потаенные озера с загустевшей от неподвижности черной водой. А где-то и бойкие речушки сбегают с пологих гор, будто бы приглаженных чьей-то могучей ладонью. Зверя дикого, птицы, рыбы не счесть.
Разбросаны по всему краю старинные деревни. Вросли в землю бревенчатые избы. Прищурившись, глядят из-за ворот суровые старики, гладят длинные седые бороды. Глухо ворчат большие мохнатые собаки. А в деревянных церквях потрескивают восковые тонкие свечи, и пахнет особенно, странно. Иконы все дощатые, темные — сразу и не разберешь, кто нарисован на них. Чужой человек, бывало, поднимет руку для крестного знамения, да и застынет так в растерянности. Простоит час-другой, да и уйдет восвояси, позабыв, зачем приходил, о чем просить собирался.
Но люди едут в Н-cкий край вовсе не за скромными красотами местной природы и не за стариной. Их манит к себе загадка, удивительная тайна. Имя ей — пещера Вечной Субботы.
В пещере той время застыло, словно бы не осталось никаких других дней, кроме субботнего. Шепчутся люди, что в пещере Вечной Субботы сам Господь от трудов своих отдыхает, а тот счастливчик, который встретит в заветной пещере воскресенье, обретет жизнь вечную. Только вот нет таких.
Многие пытались дождаться в пещере воскресенья. Те, кто похитрее были, ехали к пещере так, чтобы поспеть аккурат к воскресенью. Ничего у них не вышло — то почему-то доберутся, то в пути застрянут на целую неделю.
Иные брали с собой вещи и припасы, собираясь устроиться в пещере надолго и дожидаться воскресенья, во что бы это ни стало. Всё напрасно. Время растягивалось до бесконечности, и выходили люди из пещеры ни с чем, оголодавшие и заросшие бородой по самые брови. Кто-то потом рассказывал, что ближе к полуночи часы в пещере Вечной Субботы будто бы замедляют ход, а потом и совсем останавливаются. Покинешь пещеру — снова тикают. Ну, на то она и тайна!
Впрочем, ходит среди искателей вечной жизни легенда о том, что один человек таки дождался в заветной пещере воскресенья и бессмертия...
Давно это было, еще до революции. Работал у одного местного хозяина-кулака некий мужик Игнат по прозвищу Стеклянный Глаз. Уж очень взгляд у этого мужика был нехороший — пронзительный и неподвижный, как если бы кукла глядела, а не живой человек. Кто такой этот Игнат, откуда он появился? Работал справно, а больше ничего и не надо.
И вот прослышал Игнат Стеклянный Глаз про удивительную пещеру, в которой можно бессмертие обрести. Пришел к хозяину, попросил расчет. Тот удивился:
— Куда ты, Игнат? Неужто плохо тебе у меня жилось?
— Мне везде одинаково, — ответил Стеклянный Глаз. — А теперь в пещеру пойду. В ту самую.
— Вот чудак человек! — засмеялся хозяин. — Басням веришь... Да и зачем тебе это?
— Хочу жить вечно, — отвечает Игнат Стеклянный Глаз, глядя в упор.
— Так никому до сих пор не удалось в той пещере воскресенья дождаться, глупая твоя голова! Куда ж тебе-то!
— А я дождусь, — упрямо твердит Игнат. — Я терпеливый.
Махнул кулак рукой и рассчитал работника. Иди, мол, куда хочешь.
Отправился Игнат в пещеру Вечной Субботы.
Явился на место в субботу, как и все паломники. Перекрестился, вошел в пещеру и сел в дальнем углу. А перед этим попросил других людей завалить за ним вход в пещеру здоровенным камнем. Чтобы сам, значит, выйти не смог. Хитрый был мужик.
Больше того Игната не видели. Говорят, что потом, когда люди камень отодвинули и вошли в пещеру, на земляном полу в уголке только одежду Игнатову нашли.
Одежда та нетленная ныне в монастыре хранится. Запамятовал, в каком.
---
Еще рассказы для вас:
- "Человек в желтой панаме"