Начало рассказа читайте здесь
***
До поселенцев добрались где-то за час, по лесной целине было не разбежаться. Остановились у крайнего дома — всего было три, и над всеми тремя курился печной дымок. Открыли калитку, подъехали к крыльцу.
— Есть кто дома? — крикнул Захар Иванович и постучал лыжной палкой по перилам крыльца.
— Есть! — раздался голос откуда-то справа.
Из сарая вышел высокий полный мужчина в свитере и меховом жилете, с охапкой дров на руках.
— Здоров, сосед! — дружелюбно поздоровался лесник. — Я — лесничий местный, Захар, а это — журналист из области, Сергей. Вот, хотим с вами побеседовать о житье-бытье. Не возражаете? От дел не отрываем?
— Юрий Валерьевич, — представился хозяин дома. — Да какие наши дела? Заходите, пообщаемся. У нас гости редко бывают — можно сказать, и не бывают, только если своих из города погостить привезём.
Юрий Валерьевич поднялся на крыльцо, потом повернулся и добавил:
— Собак в сени загоните. Во дворе не оставляйте.
Лесник посмотрел на своих псов. Они присмирели и жались к его ногам.
— Что так? — спросил он.
— Волки, бывает, среди бела дня тут крутятся, так что от греха подальше… — объяснил Юрий Валерьевич.
Спешились, приставили лыжи и палки к перилам крыльца, зашли в сени. Захар Иванович свистнул своих псов, и те охотно забежали следом.
— Сидеть тут! — приказал им лесник, и те послушно уселись в сторонке.
Юрий Валерьевич ссыпал дрова в прихожей, в углу, открыл дверь в комнаты и крикнул внутрь:
— Маша, у нас гости!
Потом обернулся к гостям:
— Прошу, заходите!
Захар Иванович и Сергей зашли в дом вслед за хозяином. Их встретила жена хозяина, Марья Сергеевна, симпатичная дама лет сорока.
Выяснилось, что Юрий Валерьевич был художником, и поселился здесь ради лесных пейзажей. Выслушав истории про похищения скота из закрытых хлевов, он понимающе покивал:
— Ясно, для деревенских волки — проблема. А мы скотину не держим, так что нам от них никакого убытка нет. А что касается меня лично — так меня волки от смерти спасли. Причём от смерти от волчьих зубов — парадокс!
— Это как? — поразился Захар Иванович.
— Иду я, значит, с этюдником, ищу места красивые. Забрёл в какую-то чащу, и тут слышу рычание. Гляжу, а из кустов волк на меня идёт, зубы оскалил. Я бежать, да далеко не убежал, споткнулся, упал. Перепугался до смерти. Ну, думаю, всё, сейчас вся стая подоспеет, порвут меня на кусочки. Тут вижу — откуда ни возьмись, ещё три волка появились — но на меня не бросились, а рычат и теснят моего обидчика. Тот хвост поджал и прочь потрусил. Защитники мои на меня зыркнули и пошли восвояси.
— Вполне возможно, это волчица на вас напала, волчат защищала, — предположил Захар Иванович. — Где-то неподалёку её логово было, с волчатами. А вот поведение других трёх волков мне совершенно непонятно.
— Так это мои спасители, как пить дать! — обрадовался Сергей, как будто старых знакомых встретил. — А белого пятна на груди у одного из них не было?
— Было, как же. Вроде галстука. Я так понял, что это вожак был их, по повадкам. С тех пор я не раз эту троицу в лесу встречал. Покажутся издали, поглядят, и уходят. А вот к соседям они как в гости заходят. Дружба у них какая-то.
— Да не может быть! — поразился Захар Иванович. — Волки, в гости? Никогда не поверю.
— Ну, не в дом же, — поправился Юрий Валерьевич. — Я частенько видел, как они перед соседским крыльцом сидят рядком и слушают, что сосед им говорит. О чём — не знаю, но такое ощущение, что объясняет им что-то, а те вроде как на ус мотают. Странное зрелище!
— А что вы об этих соседях знаете? — спросил Сергей, подняв голову от блокнота.
— Слыхал я, что они наукой занимаются, то ли биологи, то ли программисты, а может, и то, и другое. Муж и жена. Проблемами сознания животных интересуются. А подробнее, — не знаю, они на эту тему разговаривать отказываются.
— Так мы их сегодня навестим тогда, — решил Сергей. — Дым у них из трубы идёт, стало быть, дома они. А в третьем доме кто живёт?
— А, там дауншифтеры. Мужика Игорем зовут, бизнесмен бывший. Что-то у него там то ли со здоровьем, то ли ещё что-то, только бизнес оставил детям, а сам с женой в тайгу переселился.
***
Соседи художника, те, которые с волками дружили, оказались далеко не такими гостеприимными. Хозяин, мужчина лет пятидесяти, вышел на крыльцо, и, узнав, что Сергей — журналист, приехал по письму лесника, заметно помрачнел. Он неохотно поведал, что ранее, когда дома поселенцев относились к закрытой зоне, здесь был волчий питомник, и что проводились исследования, связанные с волками. Подробности рассказывать отказался, сославшись на подписку о неразглашении. Сказал только, что в экспериментах участвовали три волка, выращенные в питомнике со щенячьего возраста. После завершения программы исследования они были выпущены на волю, и теперь обитают в окрестных лесах. Да, они привязались к исследователям, и частенько появляются у них на дворе, потому что знают, что их ждёт угощение.
Когда Захар Иванович рассказал о случаях кражи скота в деревне и о том, что волки каким-то волшебным способом научились открывать и закрывать запоры, учёный встревожился.
А когда лесник намекнул, что, судя по всему, волков придётся отстреливать, потому что деревенские не потерпят такого ущерба скотине, учёный занервничал. На вопрос Сергея о том, связано ли его проживание в лесу с экпериментальными волками, отвечать вообще не стал и, сославшись на срочные дела, объявил, что интервью закончено. С этим Сергей и Захар Иванович покинули двор и направились к третьему, последнему, дому посёлка.
У калитки Сергей обернулся, и ему показалось, что из-за угла выглянула и сразу исчезла волчья морда.
— Да, темнит наш учёный, — сделал вывод Захар Иванович. — Интересно, что это за эксперименты, что они над волками проделывали? Не нравится мне всё это.
— Да, интересно получается! — согласился Сергей. — Выходит, эти волки действительно другие, не такие, как дикие. Умные, и человека уважают. А что они скот деревенский режут — это тоже понятно. Они же выросли в неволе, охотиться на диких зверей не умеют. Вот и нашли выход из положения.
— Это для них выход, — сурово ответил Захар Иванович. — А для деревенских, которые убытки терпят — это не выход. Чувствую я, скоро соберутся они, облаву устроят, и всех волков, что попадутся, перестреляют. А то, может, из области охотников пришлют для отстрела. Жалобы-то на волчьи бесчинства уже там, у начальства областного.
В третьем доме им не открыли. То ли хозяев не было дома — правда, с чего тогда дымок над трубой вился, было непонятно, — то ли не любили они гостей. На этом решили возвращаться в деревню.
***
— Что там, Витя? — спросила жена учёного, Марина, когда тот вернулся в дом.
— Да плохо дело, — ответил тот. — Наши обормоты научились запоры открывать, скот деревенский порезали: корову, козу. Местные отстрел хотят устроить. Зря мы всё это затеяли. Надо было чипы отключить, и питомцы наши давно бы в обыкновенных волков превратились.
— Ну как же можно было? — возразила Марина. — Они же как дети стали, как можно было допустить, чтобы они опять в зверей превратились?
— Дети-то дети, но шалуны ещё те. То-то я заметил, в последнее время у них аппетит поубавился. Со своими дикими сородичами пируют, видимо.
— Это вряд ли. Дикая стая наших ручных питомцев не примет.
— Да кто их знает? Они ж умные, может, подход какой нашли.
— Может, в другое место переберёмся? И волков с собой заберём, — Марина с надеждой смотрела в лицо мужа.
— Не выйдет, — жёстко ответил Виктор. — В другом месте всё повторится. Да и денег у нас на это нет, скоро вообще волков кормить нечем будет. Уезжать надо отсюда. Отключить чипы, и уезжать. Другого выхода нет. Не дай бог, начальство проекта прознает, что мы нарушили приказ и не отключили чипы волков после завершения программы. Не миновать нам крупных неприятностей тогда.
Марина закрыла лицо руками и заплакала.
Продолжение читайте здесь!