7. В доме Веселовых
- Таня?.. А разве Танюша не с тобой уехала сразу после окончания школы? – вопросом на вопрос ответил удивившийся, в свою очередь, Илья Кузьмич. – Вы же вместе хотели поступать в институт…
- Нет… – растерянно произнёс Поляков. – Я уехал один! И больше её не видел. С того выпускного вечера...
- Значит, Серёжа глубоко заблуждался… И переживал зря… – старичок сделал какой-то свой вывод. – Ну, а дальше что, ты поступил учиться?
- Нет, не удалось! Первый же экзамен, историю, сдал всего на «трояк». А дальше и сдавать не было смысла. На юрфак же – бесполезно, там по пятнадцать человек на место было!
С такой оценкой не пробиться, даже если сдать все остальные экзамены на «пятёрки».
Каждый второй из абитуриентов идёт по направлению от органов МВД, каждый третий – медалист! Уже ничего не светило: не мог я конкурировать с льготниками.
Но не особо огорчился: главное для меня тогда было – уехать из своего города… – сказал Виктор и, осёкшись, что сболтнул лишнее, оглянулся на хозяина дома.
Тот молчал, купая маленькой ложечкой очередной сухарик в чашке.
«Может, не услышал…» – подумал гость. Но он ошибался. Через небольшую паузу Илья Кузьмич спросил:
- Ты как-то странно тогда уехал, Витюша. Даже ни с кем не попрощался…
- Так уж получилось, извините… – тоже не сразу отозвался Поляков и, чтобы не получить новый и нежелательный для него вопрос, стал рассказывать сам.
– После того экзамена я сразу забрал документы из приёмной комиссии университета, а куда идти? Без специальности, работы нет, жилья тоже!
А домой ехать, «не солоно хлебавши», не хотелось… И пошёл я с документами прямо в военкомат – ведь всё равно потом служить придётся, а в армии с едой и ночлегом проблем нет, командиры заботятся.
У местного военкома в призывниках недобор был, он такому визитёру очень обрадовался.
Быстренько отправил меня на медкомиссию, затем ускорил решение всех формальностей, и я пошёл служить…
- Ну, о твоей службе я кое-что знаю…
- А откуда?..
- От твоих родителей! Мы же общались, пока они не переехали в среднюю полосу… Хорошие люди! Как у них здоровье?
- Спасибо! Ездил к ним в прошлом году… Есть, конечно, возрастные проблемы, но бодрятся, не жалуются.
Занимаются «скандинавской ходьбой» – это с палками… Иногда и на рыбалку ходят.
- Молодцы! Жизнь – в движении! В нашем возрасте двигаться очень необходимо…
- Вот они и стараются…
- Витя! – неожиданно перебил Илья Кузьмич. – А ты сейчас у кого остановился?
- В гостинице… А что?
- А вот что: сегодня там ночуй, раз снял номер… А завтра – прямо сюда! – голос хозяина неожиданно окреп.
– Тебе не нужно будет тратиться… К тому же, банька у меня своя! Не забыл? Живи, сколько захочешь!
- Да неудобно как-то…
- Вот как раз удобно: и поговорить, и чаю смородинового попить, и помочь на огороде сможешь! Если захочешь, конечно…
И мне не так тоскливо будет, а то в одиночестве я что-то совсем расклеился.
- А соседи, знакомые... Не помогают?
- Помогают! И в магазин ходят… Да только, как ночь, снится Серёжка.
Я уж сколько раз спросонья вскакивал и бежал в его комнату. А там кровать стоит – пустая…
Поляков понял, что нужно согласиться на предложение Ильи Кузьмича, уважить его.
Ведь это такая малость для Виктора, а старику будет, несомненно, приятно. И он согласно кивнул головой.
На другой день Поляков перебазировался из гостиницы в дом Веселовых.
- Пойдём, покажу тебе комнату. Серёжину комнату… – и довольный хозяин повёл его за собой.
Виктор с грустным интересом разглядывал мебель, знакомые и незнакомые предметы, среди которых жил, к которым ещё не так давно прикасался его друг.
В комнате была скромная обстановка: стол с лампой, стул, шкаф, компьютерный столик с ноутбуком, кровать, книжная полка.
На стене гитара, широкая лента со спортивными значками и медалями и большое фото с чьими-то автографами, где рефери на ринге держит поднятой вверх руку Сергея в боксёрской перчатке…
Уборка по дому, огородные работы, ежедневное приготовление пищи отнюдь не тяготили отпускника.
Даже был рад подобным обстоятельствам: он «при деле», нужен деду, востребован, может помочь… И делает это!
Жизнь Полякова приобрела какое-то новое качество: ведь, это так здорово – участвовать в жизни старого, немощного уже человека, приносить ему пользу, видеть в его глазах радость, понимание, благодарность…
Помогая хозяину, Виктор не забывал периодически задавать осторожные вопросы, пытаясь воссоздать в деталях картину того рокового дня: с кем в последнее время общался Сергей, что говорил о своей работе, какие были планы, с кем ходил на рыбалку…
Правда, ответы его отца мало что прояснили.
- Ну, Вить, ты прямо, как следователь…
- Извини, Илья Кузьмич… Но не могу поверить, чтобы Сергей мог погибнуть по собственной неосторожности!
Он же всегда был очень ответственным и собранным – ещё в школьные времена тренировался, готовил себя для работы разведчиком.
- Не один ты такой… – задумался отец Сергея, вроде, хотел что-то сказать, а потом просто махнул рукой.
– Ладно! Серёжу всё равно уже не вернёшь…
Виктор понял, что Илья Кузьмич что-то ему не договаривает, но настаивать не стал.
Сам скажет, когда сочтёт нужным. И, спустя некоторое время, Веселов разговорился.
- Он ничего о себе не рассказывал, ничего, что бы могло меня огорчить! Все свои проблемы решал самостоятельно. Видно, берёг моё здоровье…
А вот себя не сберёг! – старик всхлипнул, глаза опять увлажнились.
– Следствие сделало заключение: трагедию со смертельным исходом на железной дороге квалифицировать как несчастный случай.
Сказали, что в крови нашли алкоголь… Серёжа выпивал редко, соблюдал спортивный режим, даже выступал на соревнованиях.
Рыбалку любил и частенько ходил на озеро, но трезвый, без водки. Хотя, если хороших знакомых встретил, мог и позволить…
- А как фамилия следователя?
- Авдеев! Пожилой такой, с усами…
- Авдеев?..
- Да! Он всё допытывался, не оставил ли Сергей какой записки…
Ещё мне визитку свою дал: мол, вдруг я ещё чего важное забыл рассказать… Она где-то в комнате.
Закончив с прополкой, они пошли отдыхать. На кухне попили чаю.
«Вроде и не трудная работа, а с непривычки даже мне усталость чувствуется… Огород большой.
А как же тут с грядками, с теплицей справляется один престарелый хозяин?
Это ведь ежедневный полив и нелёгкая для пожилых людей работа: в любую погоду, без праздников и выходных…» – невольно подумал Поляков.
Но Веселов, несмотря на свой возраст и отнюдь неатлетическую фигуру, выглядел неизменно одинаково, не показывая усталости, будто не чувствовал физической нагрузки.
- Кузьмич! И как ты только с таким огородом один справляешься?..
Дед слегка улыбнулся, понимающе кивнул.
- Что, притомился? Не удивляйся… – хозяин словно читал мысли Виктора.
– Я-то тут ежедневно, можно сказать, регулярно тренируюсь на грядках, а ты впервые… И мне этот труд в радость...
- У тебя столько грядок картошки посажено… На продажу?
- Частично… Ты прав, для меня этого много, – согласился хозяин.
– Мне столько не съесть! Я тут весной хотел сократить площадь посадок, так знакомые запротестовали.
- А почему?
- Так я с ними делюсь урожаем: картошка без химии, на натуральном навозе… Очень вкусная!
Сказали: всем поможем в работе, только не лишай нас источника экологически чистых продуктов! А тебе, мол, к пенсии добавка…
- А пенсия как, на жизнь хватает?
- Конечно, не как у депутата Госдумы… Но хватает. Много ли старику надо… Даже потихоньку деньги на свои похороны откладываю.
- Ну, Кузьмич! Не надо об этом… А ты не хотел бы поменять свой дом на благоустроенную квартиру?
Я тут видел объявления о продаже квартир. Я бы помог с переездом…
Отдыхал бы без забот на диване перед телевизором. Без ежедневного полива и разных земляных работ… Как?
- Нет! – твёрдым голосом отозвался хозяин. – Как я без отцовской хаты, без огорода?.. Я тогда совсем зачахну от безделья!
А здесь каждый день новости, всё в движении: где новый росток проклюнулся, свежий листик развернулся, огурчик зацвёл, где ягодка поспела…
Одно слово: всё растёт, празднует природа! Глянешь на растущую зелень, и горе легче пережить, плохое забывается…
Душа оттаивает, жизни радуется.
Ведь наши предки в лихие времена и выживали только благодаря земле-матушке! Жаль, что об этих исторических фактах многие забыли…
Илья Кузьмич вспомнил про следователя и разыскал его визитную карточку.
На визитке крупными позолоченными буквами значилось имя владельца: Валентин Владимирович Авдеев.
- Илья Кузьмич! Если никаких дел больше на сегодня не планируется, то я отлучусь прогуляться в город…
- Конечно, иди! Отдыхай. Какие проблемы…
- Тогда до вечера!
- Счастливо! Может, своих знакомых встретишь, девчонок… Дело-то молодое! – подмигнул хозяин.
Виктор улыбнулся и пошёл переодеваться.
- …Нет Авдеева! На выезде... – бодро ответил молоденький капитан в окошечке дежурного полиции. – А вы по какому вопросу?
- Дело он одно вёл…
- Ну, это к нему, раз его дело, – капитан глянул в окно на подъехавший сине-жёлтый «уазик» и радостно сообщил: – А вот он, как раз подъехал!
Трое полицейских в форме вылезли из машины и направились к отделению.
Пожилой и усатый из них был только один, к нему и обратился Поляков: - Здравия желаю! Валентин Владимирович, можно вас на два слова?
Усатый майор остановился и вопросительно всмотрелся в лицо Виктора:
- Здравствуйте! Мы разве знакомы?
- Нет! Но я вас долго не задержу. Я по делу Веселова…
Авдеев недовольно нахмурился, подумал.
- Ладно, пошли! Этот со мной… – кивнул он дежурному, направляясь по длинному коридору.
В следственной комнате Авдеев привычным, отрепетированным движением бросил фуражку точно на крючок вешалки, обнажив свою наголо побритую голову.
«Как он похож на героя-полицейского из криминального телесериала, – подумал Виктор, но фамилию артиста так и не вспомнил.
– То, что он в возрасте, это хорошо: значит, опытный профессионал…»
Вообще, к профессии следователя Поляков, ещё со школьных времён любивший читать детективные романы и смотреть такие же сериалы, относился с обожанием, преклоняясь перед многочисленными трудностями и опасностью этой работы.
А кто из мальчишек в детстве не мечтал умело распутывать криминальные деяния, гоняться с пистолетом за преступниками, помогать слабым и обиженным восстанавливать справедливость?..
- Ну, слушаю… – следователь приземлился за столом, указав Полякову на стул рядом.
Острый профессиональный взгляд жёстко скользнул по лицу Виктора.
– Вы не брат погибшего Веселова?
- Нет, друг… Как это случилось с Сергеем?
- Можно ваш паспорт? – вместо ответа спросил офицер.
- Пожалуйста…
Полистав документ, Авдеев вернул его хозяину.
- Обычная история: гражданин Веселов на рыбалке выпил.
Шёл по железнодорожному полотну, пренебрегая техникой безопасности, попал под поезд… – каким-то бесцветным голосом, без эмоций, вещал следователь.
– Таких происшествий – море! Криминала не обнаружено, дело закрыто.
- А другие версии были?
- Да, самоубийство…
- Не может быть!.. Сергей не такой! Всегда был идейный, спортивный, внимательный…
- Я тоже так думаю. Но оставим эмоции, вернёмся к фактам. А факты, как известно, упрямая вещь.
В месте трагедии железнодорожный путь довольно резко поворачивает, огибая сопку.
Поезда при современных скоростях – это самый инертный вид наземного транспорта: ни свернуть, ни остановить! Тормозной путь в километр и больше…
Экспертизой проанализированы условия происшествия, проведены все необходимые измерения, сделаны соответствующие расчёты, промеры, внесены поправки…
Несчастный случай! А у тебя, Виктор, какие-то вопросы? – перешёл на «ты» следователь.
- Нет пока…
- А почему «пока»? – насторожился Авдеев и, не сдержавшись, резко произнёс: – Да, тут разное болтают…
Но ведь всё проверено и дело закрыто! И нечего всякие бабьи сплетни слушать! Ну, всё! У меня мало времени… До свидания!
«Странно, я же ему ничего не сказал обидного… Чего следователь так взбеленился?
И как моментально изменилось выражение его лица: стало какое-то странное, непроницаемое, как маска. Хотя в полиции работа нервная…
Наверное, её специфика и накладывает отпечаток. А у Авдеева сегодня был просто трудный день», – размышлял Поляков, покидая отделение полиции.